Читать книгу "Каждый твой вздох. Там, где заканчиваются слова, начинается танец - Ирэне Као"

Амалия возвращается с бокалом, полным светло-зеленой жидкости, и вручает его Бьянке:

– Выпей, легче станет, – говорит она.

– Что это?

– Сок алоэ.

Бьянка пробует.

– Вкусно! Я всегда думала, что он ужасно горький.

– Рада, что тебе нравится. Я сама его приготовила.

Бьянка делает еще один долгий глоток, чувствует, как он струится по пищеводу, освежая, успокаивая, утоляя жажду. Как раз то, что нужно.

Амалия мягко смотрит на нее. В ее взгляде нет ни требования, ни осуждения – лишь свет. Как странно – Бьянка так мало о ней знает, но уверена, что эта женщина ничего не боится, всегда следует зову сердца и хранит в себе неистощимый запас любви. Она из тех людей, что всегда понимают и принимают любую ситуацию. Разумеется, она поняла: если Бьянка приехала к ней, на то должна быть веская причина. Но теперь не время для вопросов и объяснений. Всему свой черед. Что бы ни случилось, нужно отпустить ситуацию и позволить ей идти своим путем. Бьянка возвращает ей пустой бокал.

– Еще хочешь? – спрашивает Амалия. Бьянка отрицательно качает головой.

– Нет, мне хватит, спасибо. Было очень вкусно.

В ее голосе слышатся нотки смущения. Как давно ей не оказывали такого искреннего внимания, ничего не требуя взамен. Она совсем отвыкла от подобных вещей и не думает, что заслуживает этого.

Амалия улыбается:

– Чувствуй себя как дома, – и очерчивает рукой пространство вокруг них. – Mi casa es tu casa[29].

– Ты уверена? Я… – Бьянка смахивает последнюю слезинку тыльной стороной руки. – Не знаю, сколько времени мне понадобится…

– Это не важно, Бьянка. Ты приехала – теперь можешь оставаться сколько захочешь.

– Спасибо. – Бьянке хочется ее обнять, сказать все, что она чувствует, рассказать о своем прошлом и настоящем, но слова не идут. К тому же голова кажется странно пустой, в ней нет ни мыслей о Себастьяно, ни горечи от того, что все пошло прахом.

– Я пока не могу тебе обо всем рассказать, не знаю, что со мной. Ты думаешь, что я сумасшедшая, правда? Но ты ведь меня…

– Я тебя понимаю, родная, – прерывает ее Амалия. – Понимаю и готова ждать.

Она кивает и гладит Бьянку по голове.

– Не волнуйся, у нас будет время поговорить обо всем на свете. Нам с тобой нужно наверстать несколько десятилетий. А пока пойдем – я покажу тебе твою комнату.

Амалия берет ее за руку и помогает встать с дивана. Когда она говорит «твоя комната», кажется, будто эта комната приготовлена специально для Бьянки.

– Сюда.

Весь дом занимает первый этаж, а наверху – веранда с видом на море. Обставлен дом просто, без шика. В нем много белого – стены, мебель, одежда, висящая на вешалке, сделанной из ствола дерева. Тут и там расставлены предметы в восточном стиле – тибетские колокольчики на низеньком столике, каменные подвески между окнами.

Амалия открывает светло-голубую дверь и вводит Бьянку в маленькую комнатку. В центре – французская кровать без изголовья, сбоку – круглая тумбочка, как и вешалка, выполненная из ствола дерева.

Вместо шкафа – висящая в воздухе перекладина из кованого железа, от которой отходят крючки, прикрытые едва осязаемой шелковой занавеской.

У стены – маленький столик в виде бамбукового листа, на нем – жестяной фонарь.

– Устраивайся. Если будет холодно, наверху есть одеяло. – Амалия указывает на белую деревянную полку, на которой лежит несколько свернутых полотенец и шерстяной плед.

– Спасибо. У меня, правда, нет слов. Обещаю, что не буду злоупотреблять твоим гостеприимством. Еще раз извини меня… – растроганно бормочет Бьянка. Здесь все так красиво: просто, естественно, окутано ореолом волшебства. Но ей немного неловко так неожиданно врываться в чужой дом.

– Тебе не за что извиняться, – повторяет Амалия. – И больше не хочу слышать никаких извинений, ясно? Я же тебе сказала, ни о чем не беспокойся, у нас еще будет время поговорить.

Глаза ее лучатся светом, в жестах – умиротворяющее спокойствие.

– Спасибо. – Бьянка не в состоянии вымолвить ничего больше. Ее захлестывает чувство благодарности к этой женщине, которую она едва знает.

– Закрой глаза, и пусть сон сотрет из твоей памяти все, что ты пережила. Я вижу это в твоих глазах. Вон там – ванная, если захочешь принять душ. – Амалия указывает на лиловую дверь в дальнем конце коридора. – А сейчас я тебя оставлю. Увидимся позже.

И она исчезает – бесшумно, словно фея из сказок.

Бьянка падает поперек кровати. Смотрит в потолок – в иллюминаторе виден клочок синего неба, такого чистого, что кажется, будто оно нарисовано. Она делает глубокий вдох, испытывая одновременно ужасную усталость и неописуемую радость, словно после войны наконец наступил мир. Она знает, что здесь она в полной безопасности. Медленно закрывает глаза, и все мысли бесшумно улетучиваются.

Глава 12

Вода в душе холодная, несмотря на то что регулятор до предела повернут в противоположную сторону. «Так-то лучше», – думает Бьянка. Этот небольшой дискомфорт помогает ей прийти в себя. Она испытывает легкий шок, рефлексы замедлены, чувство времени утрачено. Она не знает, ни сколько проспала, ни который час. Хотя это ее никогда не волновало, она даже часы не привыкла носить. Стараясь не намочить волосы, она закрывает кран, выходит из душа и быстро вытирается. В комнату Бьянка идет нагишом, тело бодрое и свежее. В этот раз придется обойтись без привычных кремов. Она открывает рюкзак в надежде найти там сменное белье, хотя и не помнит, что бросила туда прошлой ночью. Затем надевает трусики и бюстгальтер, купленные в спешке в дьюти-фри аэропорта в Италии; короткую обтягивающую футболку с ангелочками Фьоруччи, которую носила еще в лицее; джинсы, обрезанные под шорты, с бахромой и заклепками на карманах. Довершают образ кеды All Star, что дала ей Диана, – ни дать ни взять девочка-подросток. Ну и ладно, она не в Бассано-дель-Граппа и больше не должна играть роль спутницы Себастьяно Нони. Там, где она сейчас, никто не станет судить ее по одежке.

Кстати, о Бассано – она только теперь понимает, что уже десять часов не включала телефон. Наверное, стоит все-таки рискнуть. Она собирается с духом и дрожащими руками достает его со дна рюкзака. За несколько секунд ее буквально с головой накрывает волной сигналов, как будто телефон внезапно ожил. Должно быть, там штук двадцать пропущенных звонков от Себы, с интервалом в одну-две минуты. И еще лавина сообщений. Она читает их через одно, но почти сразу испытывает чувство омерзения.

«Любимая, где ты?»

«Вернись, надо поговорить».

«Поверь, все не так, как ты думаешь!!! Дай хоть объяснить!»