Читать книгу "Незнакомец в зеркале - Сидни Шелдон"

Сейчас на сцене находились молодой человек и девушка, показывающие сцену из «Чайки». Тоби надеялся, что они не заставят Клифтона Лоуренса сбежать из театра. Но вот их выступление закончилось, актеры раскланялись и ушли за кулисы.

Настала очередь Тоби. Неожиданно за кулисами рядом с ним оказалась Элис и прошептала:

– Желаю удачи, милый!

Она и не подозревала, что его удача сидит в зрительном зале.

– Спасибо, Элис.

Тоби мысленно произнес молитву, расправил плечи, выскочил на сцену и улыбнулся зрителям мальчишеской улыбкой.

– Эй, привет! Меня зовут Тоби Темпл. Слушайте, вы когда-нибудь задумывались об именах и как наши родители их выбирают? С ума можно сойти. Я спросил свою мать, почему она назвала меня Тоби. Она сказала, что стоило ей разочек взглянуть на мою рожу – и все дела!

Смех вызвал сам его вид. Тоби казался таким простодушным и наивным, стоя перед зрителями на сцене, что они влюбились в него. Остроты, которые он произносил, были ужасны, но почему-то это не имело значения. Он выглядел таким ранимым, что им хотелось защищать его, и они делали это своими аплодисментами и смехом. Словно некий дар любви вливался в Тоби, наполняя его сердце почти непереносимым ликованием. Он был Эдвардом Робинсоном и Джимми Кэгни, и Кэгни говорил:

– Ах ты, вонючая крыса! Ты кому это вздумал приказывать?

И голосом Робинсона:

– Тебе, сопляк ты этакий! Я – Маленький Цезарь. Я – босс. А ты – пустое место. Что это значит, знаешь?

– Знаю. Ты – босс пустого места!

Хохот в зале. Публика обожала Тоби.

А теперь голос Богарта, сквозь зубы:

– Я бы плюнул тебе в глаза, сопляк, если бы у меня губы не прилипли к зубам.

Публика была околдована.

Тоби теперь работал под Питера Лорре.

– Я видел, как эта маленькая девочка у себя в комнате им забавлялась, и возбудился. Не знаю, что на меня нашло. Я ничего не мог с собой поделать. Я тихонько пробрался к ней в комнату, и стал затягивать веревку все туже и туже, и сломал у нее «йо-йо».

Громкий смех. Все шло как по маслу.

Он переключился на Лаурела и Харди, но тут какое-то движение в зрительном зале привлекло его внимание, и он посмотрел в том направлении. Клифтон Лоуренс направлялся к выходу.

Остаток вечера прошел для Тоби, как в тумане.

Когда шоу закончилось, к Тоби подошла Элис Тэннер.

– Ты был великолепен, милый! Я…

Он не мог заставить себя посмотреть на нее, не мог вынести, чтобы кто-то смотрел на него. Он хотел остаться наедине со своим страданием и попытаться справиться с той болью, которая рвала его на части. Весь мир для него рухнул. Он получил свой шанс – и проиграл. Клифтон Лоуренс ушел, не дождавшись, пока он закончит номер. Этот человек умеет распознавать талант, он профессионал, который имеет дело с самыми лучшими актерами. И если Лоуренсу не показалось, что в Тоби что-то есть… Он почувствовал дурноту.

– Я хочу пройтись, – сказал он Элис.

Он пошел по Вайн-стрит энд Гоуэр по направлению к центру, мимо зданий «Коламбия Пикчерс», «РКО» и «Парамаунт». Все ворота были заперты. Он шел по Голливудскому бульвару и смотрел туда, где вверху на холме издевательски красовалась огромная вывеска с надписью: «Голливудленд». Не было никакого Голливудленда! Была лишь фальшивая мечта, увлекавшая тысячи в общем-то нормальных людей в водоворот «звездного» безумия. Слово «Голливуд» стало волшебным магнитом, ловушкой, которая манила людей сказочными обещаниями и песнями сирены о сбывшихся мечтах, а под конец губила их.

Тоби всю ночь бродил по улицам, спрашивая себя, что ему дальше делать со своей жизнью. Его уверенность в себе была разбита вдребезги, Он чувствовал себя оторвавшимся от корней и плывущим по течению. Тоби никогда не представлял себе, что будет заниматься чем-то другим, а не развлеканием публики. И если он не сможет этого делать, то остается лишь до конца жизни тянуть каторжную лямку какой-нибудь скучной, монотонной работы. Стать мистером Безвестным. Никто никогда не узнает, кто он такой. Он подумал о предстоящей череде безрадостных лет, о горьком одиночестве, которое ждало его в тысяче безымянных городков, о людях, которые аплодировали ему, и смеялись над ним, и любили его. Тоби плакал. Он плакал о прошлом и о будущем.

Уже рассвело, когда Тоби вернулся к белому оштукатуренному бунгало, в котором жили они с Элис. Он вошел в спальню и стал смотреть на спящую женщину. Он думал, что она станет тем волшебным ключиком, который откроет ему дверь в сказочное королевство. Но никакого сказочного королевства нет, во всяком случае, для него. Он уйдет. Даже если совершенно не знает, куда идти.

Ему почти двадцать семь лет, и у него нет никакого будущего!

Тоби без сил свалился на кушетку. Закрыл глаза, прислушиваясь к звукам пробуждающегося к жизни города. Утренние звуки всех городов одинаковы, и он подумал о Детройте. О матери. Вот она стоит на кухне у плиты и печет для него оладьи с яблоками. Он явственно ощущал ее чудесный терпкий женский запах, смешанный с запахом жарящихся в масле яблок, и слышал, как она говорит: «Богу угодно, чтобы ты прославился!»

Он стоял один на огромной сцене, ослепленный прожекторами, и пытался вспомнить слова своей роли. Тоби хотел заговорить, но голос пропал. Его охватил панический страх. Из зала доносился сильный, катящийся гул, и сквозь ослепительный свет Тоби было видно, как зрители вскакивают со своих мест и бросаются к сцене, чтобы накинуться на него, убить его. Их любовь превратилась в ненависть. Они окружают его, хватают с криком «Тоби! Тоби! Тоби!»

Тоби вздрогнул и проснулся, его рот пересох от испуга. Над ним склонилась Элис Тэннер и трясла его.

– Тоби! К телефону. Это Клифтон Лоуренс.

…Офис Клифтона Лоуренса располагался в небольшом элегантном здании на Беверли-драйв, южнее Уилшира. К резному карнизу были подвешены картины французских импрессионистов, а перед камином с облицовкой из темно-зеленого мрамора вокруг изящного чайного столика стояли диван и несколько старинных стульев. Тоби никогда еще не видел ничего подобного.

Рыжеволосая секретарша с красивой фигурой разливала чай.

– Вы пьете с сахаром, мистер Темпл?

«Мистер Темпл!»

– Один кусочек, пожалуйста.

– Вот ваш чай.

Она мимолетно улыбнулась и вышла.

Тоби не знал, что этот чай особого сорта, импортный, от Фортнума и Мейсона, и что заваривался он на воде «Айриш беллик», он слышал только, что вкус у него восхитительный. Вообще все в этом кабинете было восхитительным, особенно тот невысокий, щегольски одетый человек, который сидел в кресле и рассматривал его. Клифтон Лоуренс оказался меньше ростом, чем ожидал Тоби, но зато излучал флюиды авторитета и могущества.

– Не могу выразить словами, как я вам признателен за эту встречу, – восторженно произнес Тоби. – Простите, что пришлось вас разыграть, чтобы заманить на…