Читать книгу "Обрести надежду - Кэтрин Борн"

— Грейс, ты ведь знаешь Джуди Путнэм? — спросила Кэти, и Джуди одарила Грейс царственной улыбкой. Кэти поспешила представить ей мужчину: — А это Майкл Лэвендер.

Тот сухо поздоровался.

— Грейс, ты присаживайся в мое рабочее кресло, — сказала Кэти. — А я, раз уж такое дело, постою.

Грейс села за стол Кэти, чувствуя на себе испытующий взгляд Майкла Лэвендера. Чего он так смотрит на нее? Может, родственник кого-нибудь из пациентов? Что у них тут происходило-то?

Джуди Путнэм заговорила, как обычно, слегка шепелявя:

— Грейс, мы вызвали вас сюда вот по какому делу. К нам поступил очень важный пациент, которому нужно обеспечить самый лучший уход. Это актер Мэтт Коннер, вы наверняка слышали о нем.

— Да, слышала, — проговорила Грейс не без удивления. «Надо же, какое совпадение!» — чуть не вырвалось у нее, но она тут же спохватилась, решив, что Джоанна наверняка сама уже растрепала всем и каждому о своей невероятной встрече двухдневной давности.

— Мистер Лэвендер — менеджер актера, и…

— Не просто менеджер, а личный друг, — поспешил поправить Майкл Лэвендер, и на слове «друг» голос его дрогнул. — И я повторю, что уже сказал раньше. Я не хочу, чтобы мистера Коннера осаждали всевозможные сплетники-ротозеи и поклонники, гоняющиеся за автографами. Он в очень тяжелом состоянии и нуждается в полном покое.

— Он получил тяжелые внутренние повреждения, — пояснила Кэти, — но состояние его на данный момент довольно стабильное.

— Дневной уход за мистером Коннером не составит проблемы, — сказала Джуди Путнэм, — так как днем здесь много начальства, которое присмотрит, чтобы наши медсестры не вели себя как школьницы. Ни медсестры, ни остальной персонал. А нам, Грейс, нужен тут кто-нибудь ночью. Не просто кто-то, а взрослый, ответственный человек, да к тому же хорошая сиделка. Понятное дело, если вы согласитесь, мы будем вам весьма благодарны.

Грейс кивала, слушая Джуди. А что еще оставалось делать? Во-первых, ей льстило, что ее выделили из числа других, и хотя она зареклась работать в ночную смену, но отказать Джуди Путнэм она никак не могла.

— Ты нам очень поможешь, — сказала Кэти, глядя на Грейс с мольбой в глазах. Грейс поняла: Кэти уже пообещала Джуди, что она согласится.

— Всего-то пару недель, не больше. Хорошо? — осведомилась Джуди.

— Ну конечно, — как-то само собой вырвалось у Грейс.

— Ой, ну шикарно! — обрадовалась Кэти.

— Вот и прекрасно, — сказала Джуди.

— Пожалуйста, ухаживайте за ним как можно лучше, — сказал Майкл Лэвендер. — Говорят, вы здесь лучшая медсестра, а нам как раз и нужна лучшая.

От этих слов Грейс даже смутилась — лучшей она себя никогда не считала, — но на похвалу ответила понимающим кивком, подсчитывая про себя, сколько сверхурочных сможет подзаработать. Десятипроцентная надбавка в общем-то почти ни за что, зато на эти деньги она сможет выкрасить весь дом, а он ой как нуждается в этом.

— Тогда давайте пойдем посмотрим пациента, — сказала Джуди Путнэм, и все поднялись.

Майкл Лэвендер шумно высморкался, и Кэти, чтобы скрыть усмешку, стала шарить по карманам халата в поисках очков, тут же вспомнив, что они болтаются у нее на цепочке на шее.

11

В самом конце длиннющего коридора находились «хоромы Лучано Паваротти» — так прозвали эту палату, где в свое время лежал на излечении покойный великий тенор. Огромная, шикарно оборудованная палата — лучшая если не во всей больнице, то уж в отделении интенсивной терапии точно. Здесь были большой плоский телевизор, «айпод-стэйшн», стерео, кухня с холодильником и плитой, обеденный стол со стульями, диванчик и огромное кожаное кресло. Обычно эту палату занимал какой-нибудь слегший с инфарктом финансист. Обычно, но не в этот раз.

— Мистер Коннер сейчас в барбикоме, — сказала Кэти. В барбикому пациента погружали, когда понизить внутричерепное давление традиционными методами не удавалось. Дабы снизить повышение давления и предотвратить дальнейшие неприятности, мозг пациента погружали в «спячку» при помощи пентобарбитала. Однако и этот способ не всегда срабатывал.

Кэти открыла дверь, и Грейс следом за ней прошла в палату. Пациент с перевязанной головой неподвижно лежал на постели. Во рту трубка для дыхания, в носу трубка для питания, по обе стороны кровати мониторы с показателями состояния сердца и мозга. Грейс не могла не отметить про себя, что в жизни актер, оказывается, так же хорош собой, как в том рекламном ролике мужского нижнего белья от Кельвина Кляйна, в котором он снимался несколько лет назад на высоте пятидесяти футов над каким-то зданием на Хьюстон-стрит. Но сейчас все эти линии и складки, придававшие его ковбойскому лицу такую мужественность, были сглажены состоянием полного покоя — точно так же, как ветер выравнивает песок на морском берегу.

Возле постели стоял человек в темно-коричневом костюме и красном галстуке и записывал показания мониторов на клавиатуре. Это был знаменитый нейрохирург доктор Йэннис Дэрэс, мягкий, интеллигентный человек с черными бровями и аккуратно подстриженной седой бородкой.

— Доброе утро, доктор Дэрэс, — поздоровалась с ним Кэти, не имевшая привычки обращаться к врачам по имени.

— Доброе утро, — ответил Дэрэс, отрываясь от своих записей.

— Вот, познакомьтесь, доктор, это Грейс Кэмерон, — сказала Кэти. — Она будет ночной сиделкой мистера Коннера.

— Очень приятно, здравствуйте, — проговорил Дэрэс со своим легким греческим акцентом. — Состояние пациента стабильное. Мы надеемся вывести его из комы через несколько дней, но вы уже сейчас можете разговаривать с ним. Читайте ему вслух, включайте его любимую музыку. Ответить он, конечно, не сможет, но будет вас слышать.

— Да, — сказала Кэти. — Может быть, мистер Лэвендер, бизнес-менеджер мистера Коннера, посоветует нам что-нибудь относительно музыкальных пристрастий мистера Коннера?

— Да, это было бы неплохо, — согласилась Грейс, подумав о Лэвендере не без опаски, так как уже подозревала, что тот сделает ее крайней, случись что не так — ведь именно на сестер обычно валились все шишки.

Когда Дэрэс и Кэти ушли, Грейс всерьез задумалась о доставшемся ей пациенте, ради которого были сделаны столь беспрецедентные по своему размаху распоряжения. Она надеялась только на одно — что это долго не протянется, что он сегодня же придет в себя, а к концу недели его уже переведут в обычную палату. А до тех пор ей придется дежурить у него каждую ночь: переворачивать, мыть его, чистить ему зубы, менять катетеры и мочеприемники, подмывать его, брать у него на анализы кровь. Для нее он был всего лишь очередным пациентом, таким же, как мистер Хо или миссис Шэвелсон, а то, что ее выделили, теперь совсем не радовало.

Ей просто хотелось, чтобы все это поскорее закончилось и жизнь потекла своим обычным чередом.

Забрав из персонального шкафчика свою сумку, Джоанна умудрилась дойти до лифта, ни с кем не столкнувшись. Черри ушла на несколько минут раньше, даже не попрощавшись, что было странно. Похоже, поступление в больницу Мэтта Коннера всех немножечко потрясло.