Читать книгу "Черновик беса - Иван Любенко"

— Клим, мы, и в самом деле, завтра уезжаем?

— Вероятнее всего — да. Однако я дам возможность Толстякову переговорить со мной. Я ведь обещал ему помочь. Жаль только, что он не был до конца откровенен. Как ты, наверное, поняла, его кто-то преследует, и я пытаюсь отыскать злоумышленника, но для этого надобно время.

— Ты имеешь в виду растерзанного кота и загубленную пальму?

— Не только. Я подозреваю, что преступник натворил намного больше бед и им, к сожалению, не видно конца.

— Но как же мы уедем? Ведь Сергей Николаевич не справится без тебя.

Сзади послышались шаги. Ардашев обернулся. По аллее шёл хозяин «Петербургской газеты». Приблизившись, он поклонился и сказал:

— Прошу прощения, Вероника Альбертовна, позвольте на два слова Клима Пантелеевича?

— Да, конечно, — кивнула она и добавила: — Дорогой, я вернусь на террасу.

— Хорошо.

Дождавшись, когда Вероника Альбертовна удалится, Толстяков спросил:

— Пантелеймон сказал мне, что вы намереваетесь завтра уехать, это так?

— А что мне здесь делать?

— То есть как? Разве вы не собираетесь больше мне помогать?

— Послушайте, Сергей Николаевич, мы ведь договаривались с вами о том, что вы расскажите мне обо всех ваших возможных связях и увлечениях? Однако о взаимоотношениях с женой Лесного кондуктора вы умолчали. Я вполне уверен, что «доброхот», позвонивший вашей жене, есть не кто иной, как Бес.

— Да, — обречённо кивнул Толстяков. — Это так. Но я очень прошу вас остаться. Не бросайте меня, пожалуйста.

— Право не знаю. Вы ставите меня в трудное положение.

— Прошу вас, останьтесь, — Толстяков поднял на Ардашева умоляющий взгляд.

— Ну хорошо. Только впредь, надеюсь, вы будете со мной откровенны.

— Безусловно, — пролепетал газетчик, и, вынув из внутреннего кармана светлого пиджака свёрнутую втрое бумагу, проговорил: — Час назад я получил от него письмо с новой главой. Вот.

Присяжный поверенный развернул лист и принялся читать:

«Глава третья.

Убийство с видом на море

Не пойму я: чем притворство привлекает сумасброда? Если он не любит деву, разве нет ему исхода? Почему ж её он хочет запятнать в глазах народа? Но злодею злое слово слаще сахара и мёда! Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре».

Все мы подвержены страстям и слабостям, кто-то больше, кто-то меньше. Страсть к накопительству, к славе, чревоугодие, гнев, гордыня, блуд… Да, блуд — один из семи смертных грехов. Ведь не зря же в седьмой заповеди Божьей говорится: «Не прелюбы՛ сотвори՛». Господь запрещает прелюбодеяние, Он повелевает соблюдать чистоту мыслей и желаний и быть целомудренным во всём. Слово Божие велит нам хранить наши тела и мысли в чистоте. Да-с, жаль только, что все эти указания свыше не нашли места ни в голове, ни в сердце Сергея Николаевича Плотникова. Он давно привык обманывать свою жену. Но и не только её одну. Газетный магнат позарился на молодую супружницу Аркадия Викторовича Постышева. И та — по непонятной причине — с кошачьей готовностью уступила его далеко не пуританским ухаживаниям. Старый сатир творил с молодой женщиной всё что хотел. То, что нельзя делать в постели со своей женой, можно делать с чужой. И чем больше ты изощряешься, тем больше унижаешь её мужа. И какая разница, что он твой хороший знакомый? От этих мыслей у Плотникова учащался пульс, и похоть ещё сильнее овладевала телом. Понятное дело, что встречи грешников были келейными, но разве может адюльтер остаться в тайне?

Сергей Николаевич уже снимал исподнее, облизывал губы, предвкушая новые удовольствия, как во дворе дома Лесного кондуктора послышался стук копыт. Выглянув в окно, он видел свою жену. Прятаться или отнекиваться не было смысла, поскольку его коляска стояла во дворе, и не распряжённые лошадки мирно щипали траву.

— Жена здесь! Как она узнала?! — натягивая брюки, завопил он. — Одевайся, быстрей. Скажешь, что я приехал к Аркадию, но его не было дома, а ты предложила подождать, выпить чаю. Ах, какая глупость! Что же я несу… самовар-то, небось, и не ставила! Какой позор!

Надо отдать должное выдержке и такту Надежды Алексеевны. Она не стала бить стёкла в окнах, тарабанить в дверь или визжать на всю улицу не своим голосом. Плотникова постучала в дверь и осталась ждать, пока она откроется.

Испуганное, красное от стыда лицо Елены Николаевны Постышевой было красноречивей любых слов. И, кажется, прелюбодейка это прекрасно понимала. Дамам было достаточно посмотреть друг на друга. Постышева не выдержала прямого взгляда, и, опустив глаза, проронила:

— Надежда Алексеевна? Проходите. Рада вас видеть. Сергей Николаевич здесь. Ожидает моего мужа.

— Нет, милочка, благодарю. Соблаговолите попросить его выйти.

— Да вот и он, — оборачиваясь, выговорила любовница.

— О! Ты?.. — слегка дрогнувшим голосом приветствовал жену Плотников. — Что-то случилось?

— Да нет, ничего особенного. Просто мне позвонил в телефон незнакомец и наговорил кучу гадостей. Я опешила и не поверила ему. Тогда он сказал, что я сама могу во всём убедиться, если тотчас же проеду на опытную станцию к дому Лесного кондуктора. Надеюсь, ты догадываешься, о чем я?

— Не совсем.

— Тогда садись в коляску, я объясню тебе всё по дороге. И не забудь расплатиться с извозчиком.

— Как скажешь, дорогая.

Кивнув Постышевой, Плотников расплатился с возницей и поплёлся к своему экипажу. Жена, не сказав ни слова сопернице, последовала за своим мужем.

Несколько минут они ехали молча. Первым не выдержал Плотников.

— Надеюсь, ты понимаешь, что между нами ничего не было? — несмело осведомился он.

— Я вижу, ты держишь меня за безмозглую дуру? — усмехнулась супруга.

— Нет, что ты? Ты меня просто неправильно поняла.

— Да? Ладно. Вот приедем домой, я вызову этого Лесного кондуктора и его блудливую жену. Мы сядем все вместе в нашей беседке и всё обсудим. Не думай, что тебе так всё просто сойдёт с рук. — Она повернулась к нему и заявила: — Теперь я понимаю, с чем были связаны твои внезапные дневные отлучки.

Плотников молчал. Он прекрасно понимал, что любое его оправдание вызовет ещё больший гнев. Однако было надобно выработать какую-то стратегию, план действий. Ведь нельзя же допустить эту встречу, о которой говорила жена. И вот тут в его голове созрел дерзкий и преступный план — убрать с дороги любовницу. В таком случае, муж никак не сможет доказать сам факт прелюбодеяния. И если даже кто-то поведает ему об измене его жены — никаких доказательств не будет. Да и Наденька простит, узнав о смерти соперницы. Так что следует лишь придумать, каким хитроумным способом отправить распутницу на тот свет. «Да, — рассудил он, — пожалуй, это единственный способ выйти сухим из воды. Правда, придётся обмануть этого присяжного поверенного. И зачем только я вытащил его из дальнего степного захолустья? Будет теперь мешаться под ногами. А впрочем, уже завтра я ему намекну, что больше в его услугах не нуждаюсь. Закачу на прощанье пир и прощусь с ним. А с эти каджем я разберусь сам», — заключил Плотников и поглядел на жену. Она беззвучно плакала, глядя на горизонт.