Читать книгу "Ледокол - Валерий Рощин"

— Машинное, приготовились!

— Готовы, — отвечал стармех Черногорцев.

— Максимальная мощность! Полный вперед!

— Есть максимальная…

Вибрация переборок и корпуса нарастала. Судно набирало ход и, в очередной раз врезавшись в ледяную кромку, отскакивало.

Лед не поддавался.

— Стоп машина!

— Есть стоп.

— Средний назад.

— Есть средний назад…

Севченко раздраженно бросил микрофон и, наконец, заметил авиатора.

В этот момент до того дошло, что капитану сейчас не до запуска стоявшей на площадке «вертушки».

«Понял, ухожу», — поднял он руки и исчез в дверном проеме.

* * *

Спустя час попытки одолеть толстый лед были прерваны — толщина льда не позволяла продолжить движение. По приказу нового капитана вся команда, за исключением вахты, собралась в кают-компании. Помимо моряков на собрании присутствовали и полярники.

«Пусть посидят и послушают, — подумал капитан, вспоминая наставления своих педагогов. — Люди они бывалые, может, и предложат что-то дельное…»

Матрос Тихонов устроился на последнем ряду стульев. По соседству с ним сел Цимбалистый — говорить он все равно не мог. Фрося, признавшая в боцмане нового хозяина, улеглась возле его ног.

Решил посетить собрание и Петров, скромно присев с краю первого ряда.

Комсостав занял место за столом перед командой: в центре — Севченко, слева от него Еремеев, справа — Банник.

Мнений было высказано много, и почти все моряки в своих выступлениях обращались за поддержкой к Петрову. Севченко слушал молча, но с каждой минутой становился мрачнее. Во-первых, потому что ничего дельного не услышал. А во‑вторых, по причине присутствия на собрании бывшего капитана, авторитет которого, как оказалось, в команде все еще был высок.

— …Чего тут думать?! — всплеснул руками Еремеев. — Чем дольше стоим, тем больше обрастаем льдом. Двигаться надо, пробиваться!

— Конкретные предложения нужны, — резонно возразил Петров. — Самоходом мы такой лед не продавим.

С заднего ряда послышался робкий голос матроса Тихонова:

— Можно попробовать подорвать лед горючкой. Вкопать поглубже несколько бочек и рвануть. Близ Камчатки разок таким макаром вырвались из ледового плена.

— Можно попробовать, — кивнул бывший капитан. — Только сначала необходимо промерить лед, чтоб понимать толщину и правильно рассчитать количество горючего. Здесь ведь не Камчатка и лед посерьезней.

— Андрей Николаевич, мы с ребятами легко промеряем! — подхватил идею полярник Беляев. — Прямо сейчас займемся!

Играя желваками на скулах, Севченко угрюмо молчал.

— Еще один вариант с гальюнами имеется, — пробасил с первого ряда Черногорцев.

Все с интересом уставились на «деда».

— Ежели предварительно продуть их, то вышедшие наружу теплые массы подточат снизу лед. А потом уж начать ворочать судном. Помнится, так мой товарищ на стареньком ледоколе делал. Правда, давно это случилось — ледокол тот на разделку списали, да и лед был пожиже.

Севченко вздохнул. Судя по выражению лица, этот балаган ему порядком надоел.

Петров с улыбкой сказал:

— Стармех в своем репертуаре. Кто о чем, а «дед» о массах…

По рядам людей прокатилась волна веселья. Многие засмеялись.

Паузу нарушил Валентин Григорьевич.

— Товарищ Петров, — негромко сказал он. — Встаньте, пожалуйста.

Оглянувшись на присутствующих, бывший капитан встал.

— И покиньте кают-компанию, — продолжил Севченко. — Здесь проходит собрание команды, а вы к ней отношения не имеете.

Секунду поколебавшись, Петров вышел из кают-компании. На что пожилой Банник, не поворачивая головы, заметил:

— Я извиняюсь, шо влезаю, но у Андрея Николаевича тоже опыт имеется — не первый год на ледоколах.

Севченко хрястнул кулаком по столу.

— На судне должен быть один капитан! И если у вас есть вопросы, пожелания или предложения, обращайтесь ко мне!

Он обвел тяжелым взглядом притихшую команду.

И поинтересовался:

— Так есть у кого-нибудь дельные предложения?

Никто не осмелился открыть рот.

— Тогда вот что, товарищи… Взрывать бочки мы не будем, потому что горючее может оказаться на вес золота. А про ваши «массы», повернулся он к Черногорцеву, — я вообще слышать не хочу.

Тот равнодушно пожал плечами — дескать, наше дело предложить…

— Пока от команды не поступило ни одной здравой идеи, — поднялся Валентин Григорьевич. — Если придумаете что-то дельное — предлагайте…

Сказав это, он покинул кают-компанию.

Подавленные члены команды и полярники остались в гнетущей тишине…

* * *

Петров поджидал Севченко в коридоре. Завидев его, сделал шаг навстречу, но тот прошел мимо, словно бывшего капитана более не существовало.

— Товарищ капитан, — окликнул Андрей. — Можно вас на минуту? Есть одно соображение.

— Поделитесь им с кем-нибудь другим.

— Не думаю, что команде следует об этом говорить.

Насторожившись, Валентин Григорьевич остановился посреди коридора.

Петров подошел ближе и негромко сказал:

— За нами двигается айсберг. Команда назвала его «Семен Семеныч». Тот самый, из-за которого и случилось несчастье. До переворота он казался небольшим, а потом… в общем, махина около сотни метров над водой. Есть небольшая вероятность, что течением его отнесет в сторону от нас, но пока он следует строго за нами, а без локатора мы не способны оценить угрозу.

— Вам напомнить, по чьей вине судно лишилось локатора? — с издевкой произнес Севченко.

— Не стоит. Сейчас нужно сообща решать, как выбираться. А муштрой успеете заняться, когда проломим лед.

Новый капитан вплотную придвинулся к Петрову и медленно процедил:

— Я решу. А ты сядь в свою каюту и не отсвечивай. Или я приставлю к тебе охрану.

— Может, сразу расстреляете? — насмешливо справился Петров.

Несколько секунд Севченко «сверлил» своего предшественника взглядом. Потом повернулся на каблуках и пошел по коридору в сторону своей каюты…

* * *

«Громов» стоял без движения все в той же полынье, больше не предпринимая попыток вырваться из ледового плена.

Вечером после ужина часть команды осталась в кают-компании и решила посмотреть фильм. Боцман Цимбалистый, радист Зорькин и полярник Беляев сидели в первом ряду «зрительного зала». Исполнявший обязанности внештатного киномеханика Тихонов копался возле кинопроектора.