Читать книгу "Финальный аккорд - Кевин Алан Милн"

– …делала тест на беременность. Я не могла дождаться, когда узнаю. Поэтому нашла пустую кабинку в туалете продовольственного магазина и сидела там в ожидании результатов. На самом деле это уже третий тест. В первый раз я не поверила результату, поэтому пошла и купила большую бутылку воды и еще один тест. Но он показал то же самое. Я уверена, что кассирша посчитала меня сумасшедшей, когда я в третий раз подряд пришла за водой и очередным тестом на беременность. Во всяком случае, после того как я увидела плюсик на последнем тесте, все пошло как в тумане. В конечном итоге я вернулась домой, а там уже из окон валил дым и люди из жилого комплекса начали бесцельно бегать туда-сюда. Я быстро схватила гитару, но это было все, до чего я смогла добраться. Соседи не позволили мне вернуться, чтобы попытаться спасти что-нибудь еще.

– Все будет хорошо, – заверил я, но где-то там, в подсознании, у меня мелькнула мысль, что медовый месяц, безусловно, закончился.

* * *

Октавий был более чем счастлив, когда разрешил нам вернуться к нему домой. На этот раз без каких-либо правил, запрещающих нахождение ночью в одной комнате. Он даже не назначил для нас арендную плату, чтобы мы могли накопить денег и купить все вещи, которых у нас не было – одежду, кровать, мебель, все для рисования, постельное белье, посуду, полотенца. И это только если сказать навскидку. Потребовалось несколько недель, чтобы мы смогли все купить, но шок от пожара постепенно отошел на задний план и мы смогли сосредоточить внимание на беременности Анны. К счастью, ее совсем не тошнило, и она пребывала в приподнятом настроении. Ночью мы, бывало, лежали в постели и вместо того, чтобы спать, пытались разобраться в деталях нашего внезапного статуса будущих родителей. Я, как правило, сосредотачивался на том, что, по моему мнению, было более насущным и требовало скорейшего решения. Как скоро мы сможем вернуться в собственное жилье? Сколько стоит содержать ребенка? Можем ли мы распределить бюджет так, чтобы свести концы с концами? И как же все-таки нам заработать достаточно денег, чтобы оплатить счета врача? Хотя она не отстранялась от прозаических реалий нашей ситуации, Анна в большей степени беспокоилась по поводу того, как ребенок будет выглядеть, будет это мальчик или девочка, и к чему у него будет склонность – к музыке, как у папы, или к искусству, как у мамы?

– Он или она, возможно, вообще не будет любить искусство, – заметил я как-то ночью. – Может, ребенок будет как твой брат, умник в области техно-гаджетов, чьим единственным творческим проявлением станет программирование видеоигр.

Она ахнула.

– Представляешь, если мы вырастим маленького Стюарта? Ни за что. Я просто окуну его в искусство с первого дня и докажу, что воспитание имеет больше влияния, чем природа.

Несмотря на то, что было уже далеко за полночь, она сбросила одеяло и вылезла из постели.

– Ты куда собралась?

– У меня есть некоторые забавные идеи, как нарисовать животных, чтобы повесить в детской, с расчетом на то, что у нашего ребенка будет детская. Они будут веселые, сильные и смелые, как наш ребенок. Я хочу начать рисовать, пока их образы свежи в моей памяти. А ты ложись спать.

– Анна, – окликнул я ее, пока она не выскользнула из спальни, – тебя действительно радует мысль, что ты будешь мамой, не так ли?

Она плавно подошла к кровати и поцеловала меня, пожелав спокойной ночи.

– Я боюсь, – призналась она, – но я никогда не была более счастливой, чем сейчас.

Исходя из практической необходимости, наши персональные мечты о будущем отошли на задний план перед лицом срочных общих нужд на данный момент. Мы оба были полны решимости внести свою лепту, чтобы дела пошли как надо. Я соглашался на любые замены в школе, как уроков музыки, так и по другим предметам. Я также увеличил количество рабочих часов в музыкальном магазине и дополнительно взял еще трех учеников для частных занятий по выходным. Анна увеличила количество часов в универмаге почти до тридцати в неделю. Она попросила еще больше, но работодатель не захотел быть на крючке и доплачивать ей, поэтому держал ее на позиции, предполагающей просто нижний предел количества рабочих часов. Дважды в неделю по вечерам она также давала уроки живописи акварелью в местном магазине товаров для рукоделия. Анна считала деньги, заработанные в магазине «Умелые ручки», небольшой заначкой, которую она тратила на свое усмотрение. Обычно эти деньги шли на покупку чего-то для «ребенка» – пинеток, комбинезона для сна, обуви и даже изредка комплектов одежды.

– Я не понимаю, как ты можешь покупать одежду для новорожденных, – сказал я ей, когда она воспроизводила по образцу самое последнее предложение, которое нашла в магазине детских товаров «Джимбори». – Мы даже еще не знаем, кто у нас.

– Это очень просто, дорогой. Мятно-зеленый и желтый – нейтральные цвета. Так же, как кролики, щенки и плюшевые медведи являются нейтральными животными. Поскольку я придерживаюсь сочетания этих вещей, не имеет значения, мальчик у нас или девочка.

– Ты действительно серьезно об этом подумала, не так ли?

Она посмотрела вниз, коснулась живота, который только становился заметным, и тихо улыбнулась.

– Я все время об этом думаю.

В течение первого триместра я заметил устойчивое снижение числа «Настоящих любовных записок», которые я получал от Анны. Но только потому, что сократилась частота исполнения моих гитарных серенад. В то время как в первые месяцы нашего брака я, бывало, играл для нее почти ежедневно, к двенадцатой неделе беременности, хорошо, если я доставал Карла два раза за семь дней. Но каждый раз, когда я это делал, она в обязательном порядке оставляла мне записку, даже если та была всего лишь с напоминанием о том, что ей хотелось бы, чтобы я играл для нее чаще. Хотя мы по-прежнему чувствовали себя до неприличия бедными, в начале второго триместра мы нашли подходящую двухкомнатную квартиру на другом конце города и переехали в свое жилье. Для того чтобы скопить немного денег на то время, когда родится ребенок, я добавил к своему графику работы в выходные дни еще четыре часа частных уроков игры на гитаре. Денег было недостаточно, но и они нас выручали. При том количестве часов, сколько мы работали, у нас с Анной было такое чувство, что мы едва видим друг друга. Иногда, поздно ночью, она, бывало, говорила, что мне надо притормозить, что я взял на себя слишком много.

– Это только временно, пока ребенок не появится, – отвечал я. – Просто чтобы быть уверенным, что нам хватит денег свести концы с концами. А потом, кто знает, может быть, после того, как ребенок родится, я смогу, наконец, продать пару хороших песен и вытащить нас из этой финансовой неразберихи.

– Просто пока не появился ребенок?

– Я обещаю.

Честно говоря, я намеревался сдержать это обещание. И я действительно думаю, что сделал бы это. К сожалению, я не получил шанса. На пятом месяце беременности у Анны случился выкидыш. Ребенку не суждено было появиться.

Глава 9

Для меня выкидыш был несчастным случаем. Для Анны это была эмоциональная катастрофа. Конечно, эта беременность была случайной, немного «упс», но это не помешало Анне привязаться к ребенку, который рос и шевелился внутри ее. По мере развития беременности она начала видеть и оценивать себя в роли матери. Мысль о том, что скоро прибавится новый член нашей семьи, приводила ее к бесконечному восторгу. Она уже отобрала из длинного списка детских имен кучку тех, которые больше всего ей нравились; она экономила каждую копейку, чтобы начать запасаться подгузниками; и она успела сделать столько акварельных рисунков животных, что ими можно было наполнить Ноев ковчег, не говоря уже о стенах одной детской комнаты. Но теперь все это были напрасно предпринятые усилия. Еще вчера все было идеально, а на следующий день мечты о материнстве были без причины и предупреждения внезапно извлечены из нее, разрушены.