Читать книгу "Королева полтергейста - Юлий Буркин"

– Тупой. Тупым тебя мама родила. Завалишь ты все. Это же театр. Без Кисы нет Маруси…

«Опять меня почему-то нет», – совсем запуталась Маша и влезла в разговор:

– Кто тут Марусю вспомнил?

Спорщики подпрыгнули от неожиданности, а она полезла к Копченому обниматься, хватая его за усы:

– Ну Копченый, ну почему ты меня не любишь? Все меня любят, а ты не любишь. Давай на брудершафт?

– С привидениями не пью, – огрызнулся тот, – уйди отсюда.

Но в конце концов разомлел и выпил-таки с ней «за дружбу».

Потом Атос забашлял музыкантам, и они вместо однообразной попсы заиграли битловское «Let It Be», и Маша с Атосом пошли танцевать и целоваться. И случился маленький, но забавный эксцесс. Неожиданно перед ними выросла большая, похожая благодаря габаритам и толстому слою белой пудры на памятник самой себе женщина и заявила:

– Немедленно покиньте наш ресторан. Как вы себя ведете? У нас – культурное учреждение. В театре вы себя так же ведете? Отправляйтесь домой и делайте там все, что вам угодно. К тому же женщин в штанах мы вообще сюда не допускаем. Тем более в таких старых и рваных.

Атос хотел ответить ей что-то резкое, но Маша стала нашептывать ему на ухо, он сперва запротестовал, но она настаивала, и он, засмеявшись, сказал: «Ну, ладно. Давай».

Затем обернулся к администраторше Софье Львовне (а это была именно она):

– Где вы видите женщину в штанах?

– А это что? – почти радостно возопила та, вперив в Машу толстый морщинистый палец с массивным перстнем. А Маша внимательно и пристально посмотрела ей в глаза. И Софья Львовна увидела, как пьяная девочка в старых джинсах тихонько растворилась в душном воздухе полутемного зала.

– Извините, – сказала Софья Львовна и с огромными, как блюдца, глазами решительным шагом прошла в свой кабинет. Чтобы запереться и просидеть там до конца вечера, уныло таращась в стену.

Апокалипсис продолжается. На кого ж ты нас покинул, Деев Сергей Ильич?..

… – Слушай, давай смоемся отсюда, – шепнул Атос Маше.

– Давай, – согласилась она.

Эта толстая тетка была у нее третьей за сегодняшний день, и, хоть с утренних инкассаторов прошло уже много времени, в ушах у нее звенело и побаливала голова. И она уже пожалела о своей выходке.

Чтобы заглушить головную боль, она, вернувшись с Лешей к столу, налила себе полный фужер коньяку. Леша пытался остановить ее, но не успел, и она залпом выпила.

Она не помнила, как Атос усадил ее в машину, как вез. И очнулась уже на хате, в ванне с прохладной водой. И она услышала неразборчивые голоса – Атоса и женский.

Кое-что она сумела разобрать: видимо, говорили прямо за дверью. Атос: «Нет, нет, ничего не выйдет. Она здесь…» Голос: «О! Я хочу посмотреть, как это в воде…» После чего дверь как будто чуть-чуть приоткрылась, но Маше уже было не до того: ее вдруг дико затошнило, и она наполовину вылезла из ванны, чтобы не превратить в помои воду, в которой сидит…

Появился Атос и долго и нежно приводил ее в норму. И она спросила: «Кто у тебя был?» «Никого». «Но я же слышала. И кто-то заглядывал сюда». «Тебе привиделось. Это глюки». И Маша поняла, что это действительно была галлюцинация.

Потом ее рвало еще и еще, и она плакала, а Атос ухаживал за ней. Потом он вытер ее огромным полотенцем и укутал в свой махровый корейский халат. Потом он заставил ее проглотить две таблетки аспирина и напоил крепким-прекрепким чаем, от которого во рту стало горько и вязко. И хоть ее и начало знобить, ей стало намного лучше. А потом он налил себе и ей по пятьдесят граммов коньяку. Она пить не могла, но Атос сказал, что нужно, и она, давясь, выпила. И вправду ей снова стало совсем хорошо, знобить перестало. И Атос включил тихую музыку.

От выпитого сегодня алкоголя и пережитой психической нагрузки все ее чувства были слегка притуплены, но несмотря на это, с ними случилась такая сумасшедшая, такая красивая ночь, после которой женщина может чувствовать себя счастливой целую неделю.

4.

И она чувствовала себя счастливой целую неделю. К тому же после этой ночи было еще и утро, и была еще следующая ночь, а за ней – другая. Они отдыхали на всю катушку, но без напряжения, которое, случается, возникает у того, кто решает отдохнуть «на всю катушку». Они объехали все лучшие питерские рестораны, они гуляли по ночному городу и курили, кидая огоньки окурков в темную маслянистую Неву. Они взахлеб рассказывали друг другу о своих чувствах, делясь маленькими секретами собственной физиологии. А после проверяли все это на практике, занимаясь любовью в самых неожиданных местах, где, всегда врасплох, заставал их щекочущий магнетизм взаимного влечения.

Легко на душе у нее было еще и потому, что Атос, не особенно утруждаясь, решил ее проблему с отцом. Неизвестно где и за какую цену добыл он бумагу с солидной подписью и круглой печатью, в коей удостоверялось, что Маша является работником совместной франко-советской фирмы «Кристиан Диор в России».

Наиболее охотно люди верят самым беспочвенным и невероятным выдумкам.

– Шеф говорит, что мой папа – ювелир, – объявила она отцу, вручая бумагу; самое удивительное, что при этом она испытывала искреннюю гордость, – на моей внешности фирма зарабатывает миллионы. Ну и мне кое-что перепадает.

– Что только они находят в такой кобыле? – откликнулся отец, вертя в руках фирменный бланк. – Я так понимаю, что натурщица, или, как сейчас говорят, «модель», должна быть сексуальна. А ты?.. Клубника со сливками. – Но было видно, что ему приятно, да он и сам знал, что дочь у него красивая. – Тебя уже где-то печатали?

– Да, они гонорар только после этого платят.

– Ты бы хоть фото принесла, что ли. Или еще лучше результат – журнал или там плакат, что вы делаете-то?

– О, папочка, их еще и в России нету. И вообще в твоем возрасте такие вещи смотреть вредно.

– Ты что там – голая?!

– Нет. В пояске.

Услышав это, отец принял в воспитательных целях чопорный вид и прошествовал в свою комнату, а Маша кричала ему вслед:

– Да шучу я, шучу! Принесу я тебе фотографии, сам посмотришь!

«Так, так, так, – думала она, придется Атосу попыхтеть еще и с фотографиями…» И тут же вспомнила про фотографа – дружка Лизы Деевой. И подумала: «Какого черта Атос не позволяет мне поработать с ней?»

… В эти же дни она, не имея теоретического знания законов диалектики, на практике познала абсолютную верность, во всяком случае, одного из них: закона перехода количества в качество. Их с Атосом деньги перестали быть деньгами, а стали чем-то совершенно иным, как бы новым их ЛИЧНЫМ КАЧЕСТВОМ, превращающим их в полубогов или волшебников.

Когда у тебя в кармане мелочь, ты можешь выпить стакан газировки; когда штука – много стаканов… Но когда у тебя по карманам рассован миллион, которым ты не особо и дорожишь, для тебя нет закрытых дверей, нет дефицитных товаров, нет гаишников, нет проблем с комнатой «на часок» в любой гостинице, нет проблем с транспортом, нет проблем со связью… НЕТ ПРОБЛЕМ. И кажется уже, стоит лишь захотеть, как следует напрячься, и ты взмоешь в небо и полетишь без всяких глупых приспособлений.