Читать книгу "Белорусские коллаборационисты. Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии. 1941-1945 - Олег Романько"

Однако и на этот раз Акинчиц потерпел поражение. Дело в том, что в Германии действовал строгий запрет на деятельность каких-либо политических партий, кроме нацистской. Этот запрет касался как Третьего рейха, так и оккупированных им территорий. Поэтому все проекты по юридическому оформлению партии белорусских нацистов так и остались проектами, а ее возможные члены должны были выполнять поручения различных немецких властей только в индивидуальном порядке. Например, многие из них вступили в разведывательно-диверсионные группы, которые немцы забрасывали на территорию СССР с декабря 1940 по июнь 1941 года[106].

Не был допущен Акинчиц и к официальной пропагандистской деятельности. Вероятно, на это решение немецких властей повлияла его бескомпромиссная антикоммунистическая позиция, которая в свете советско-немецкого пакта о ненападении являлась слишком провокационной. По этой причине Акинчиц покинул редакцию «Раніцы», но своей пропагандистской активности он не прекратил. Так, в первой половине 1941 года его сторонники выпустили в Берлине две брошюры – «Как создать нашу силу» и «Дорогой борьбы Белоруссии с Москвой». Брошюры были напечатаны при помощи ротаторной техники и внешне выглядели как нелегальные публикации[107].

Период вынужденного бездействия Акинчица закончился в сентябре 1941 года. В этом месяце он был назначен руководителем школы пропагандистов (или «идеологических руководителей»), которая была расположена в городке Вустрау недалеко от Берлина. Как руководитель школы, Акинчиц был наделен очень широкими полномочиями, вплоть до возможности вести вербовку необходимых ему людей среди военнопленных и рабочих. Это была серьезная победа Акинчица: со временем эти молодые люди должны были войти в будущую немецкую оккупационную администрацию Белоруссии и стать, таким образом, проводниками его влияния[108].

Лидером третьей группы белорусских националистов был молодой врач Н. Щорс, активный деятель виленского Белорусского студенческого союза, который идеологически был связан с Белорусским фронтом ксендза В. Годлевского. В отличие от двух предыдущих это была очень влиятельная и разветвленная группа, которая имела своих представителей в Варшаве, Лодзи и Берлине. Со временем членам этой группы удалось занять все ключевые места в белорусских общественных организациях о которых говорилось выше, и даже оттеснить людей Акинчица от руководства редакционной политикой газеты «Раніца». К слову, их он главным образом и считал своими основными оппонентами. Именно Щорс и его сторонники были перечислены в меморандумах Акинчица как «тайные враги Германии и друзья коммунистов, поляков и евреев»[109].

Именно представители этой группы выступили с инициативой создания единого координационного центра, который бы руководил всеми разрозненными группами белорусской эмиграции. 19 июня 1941 года, накануне немецкого нападения на Советский Союз, сторонники В. Годлевского провели в Берлине совещание, в ходе которого попытались создать такой орган. В этом мероприятии приняли участие:

• от Германии – Н. Шкеленок и В. Тумаш (председатели Белорусского комитета самопомощи в Берлине и его лодзинского отделения соответственно); А. Шкутка (руководитель Белорусского представительства в Берлине);

• от Генерал-губернаторства – В. Годлевский (представитель варшавского Белорусского комитета и его филиалов в Кракове и Бялой Подляске)[110].

Совещание постановило создать Белорусский национальный центр, который формально мог претендовать на роль организации, занимающейся руководством, планированием и координацией деятельности белорусской эмиграции в Германии и Генерал-губернаторстве. Председателем центра стал Щорс, а его членами: В. Годлевский, Н. Шкеленок, Ч. Ханявка, А. Шкутка, В. Тумаш и др. Далее, Щорс при содействии Тумаша подготовил меморандум на имя Гитлера. 13 июля 1941 года этот документ был передан в Варшаве представителям немецкого военного командования. Через два дня члены комитета получили ответ, в котором говорилось, что высказанные в меморандуме пожелания будут приняты к сведению.

Нельзя не отметить, что сам факт создания центра за три дня до нападения на СССР указывал на то, что целью его создателей была отнюдь не работа среди эмиграции. Прежде всего, он должен был координировать все усилия националистов в ходе немецкой оккупации Белоруссии. В дальнейшем, при благоприятных обстоятельствах, этот орган мог провозгласить себя временным белорусским правительством[111].

В отличие от Ермаченко и Акинчица группа Щорса ориентировалась на военные круги (главным образом на абвер) и СД. Их сотрудничество с этими организациями было начато во второй половине 1940 года и было направлено на вербовку и подготовку агентов с целью их дальнейшей засылки в СССР. Центром такой подготовки стала школа абвера в местечке Ламсдорф (Германия). А главным вербовочным бюро – филиал варшавского Белорусского комитета в Бялой Подляске. Не позднее весны 1941 года группа Щорса начала набор добровольцев для диверсионных подразделений абвера среди военнопленных-белорусов бывшей Польской армии[112]. Подробнее об этом будет рассказано ниже.

Следует отметить, что еще один известный белорусский деятель – Р. Островский – стоял в этот период особняком и официально не поддерживал ни одну из вышеперечисленных групп. В этом смысле он был куда более осмотрительным, чем другие претенденты на власть в Белоруссии, чьи инициативы, как потом оказалось, не имели под собой никаких настоящих гарантий и обязательств с немецкой стороны. Наконец, у Островского были и другие причины, чтобы не участвовать в мероприятиях белорусского национального движения перед нападением Германии на СССР. Большинство его сторонников остались на территории Белоруссии, а в эмиграции у него был непримиримый противник – В. Годлевский, который не мог простить ему сотрудничества с коммунистами, а потом – с польскими властями. В такой ситуации Островский решил занять выжидательную позицию. Начало советско-германской войны застало его на незначительной должности руководителя лодзинского отделения Белорусского комитета самопомощи[113].

Немецкий «новый порядок» на территории Белоруссии: организация и функции[114]

Раздел оккупированной Белоруссии был завершен к середине осени 1941 года. Ее территорию по линии Полоцк – Борисов на востоке, Старые Дороги – озеро Червонное на юге, по реке Зельвянка и восточной кромке Беловежской пущи на западе выделили в генеральный округ «Белоруссия» (Generalbezirk Weißruthenien). Площадь округа составляла лишь 1/4 часть БССР и равнялась 53 660 км2 с населением 2 411 333 человек (по состоянию на 4 декабря 1941 г.). Генеральный округ «Белоруссия» являлся составной частью рейхскомиссариата «Остланд» (Reichskomissariat Ostland). Помимо него, в этот рейхскомиссариат также входили генеральные округа «Литва», «Латвия» и «Эстония». Во главе рейхскомиссариата «Остланд» был поставлен СА-обергруппенфюрер Г. Лозе. Его резиденция находилась в Риге (Латвия). Южные районы Белоруссии, а также часть Брестской области вошли в рейхскомиссариат «Украина». Белостокская область была выделена в отдельную административную единицу и присоединена к Восточной Пруссии. И наконец, к генеральному округу «Литва» были присоединены некоторые северо-западные районы республики[115].