Читать книгу "Тяжелые времена - Хиллари Клинтон"

В качестве супруги президента раньше я летала по всему миру на «борту номер один» ВВС США, самом большом и великолепном правительственном самолете. Мне не раз доводилось совершать и собственные поездки, как правило, на подобных же самолетах «Боинг-757», а также поездки в качестве сенатора в составе делегаций конгресса в такие страны, как Ирак, Афганистан и Пакистан, на самолетах классом ниже. Но это не могло подготовить меня к тому, чтобы провести в воздухе в ближайшие четыре года более двух тысяч часов, преодолев за это время около миллиона миль. Это восемьдесят семь суток, когда все время дышишь искусственно очищенным воздухом и чувствуешь непрерывный гул турбин реактивных двигателей, которые мчат тебя сквозь пространство со скоростью более 800 километров в час. Эта мощная машина служила для меня также символом нации, которую мне выпала честь представлять. Сколько бы километров мы ни оставили позади, сколько бы стран ни посетили, меня никогда не покидало чувство гордости при виде этого всеми узнаваемого сине-белого самолета, стоявшего в готовности на какой-нибудь дальней взлетно-посадочной полосе.

На борту самолета, слева от меня, в отсеке, заполненном мониторами компьютеров и различной радио— и видеотехникой, уже работали несколько офицеров ВВС. Дальше по коридору пилоты в своей кабине проводили перед взлетом заключительные этапы проверки всех систем. Направо шел узкий коридорчик, который вел в мой личной отсек. Там был небольшой письменный стол, раскладной диван, ванная комната и туалет, а также телефоны открытых и закрытых линий связи.

Далее был расположен главный салон самолета. Он был разделен на три секции: для сопровождавших меня сотрудников моего аппарата, сотрудников службы безопасности и представителей прессы и персонала ВВС. В первой секции были размещены два стола, по сторонам которых, как в купе поезда, один против другого, стояли четыре кожаных кресла. На одном из столов сотрудники дипломатической службы Госдепартамента развернули передвижной офис. Отсюда можно было связаться с Ситуационным центром Госдепартамента. Сотрудники могли здесь подготовить все, что угодно, от шифрованных телеграмм до подробного плана работы на день, — и все это на высоте более 10 тысяч метров. Через проход от них располагались руководители моего аппарата. Они могли поработать с ноутбуками, провести телефонные переговоры или немного вздремнуть. На столах постоянно лежали толстые информационные бюллетени и черновики выступлений с пометками, зачастую можно было заметить и номера журналов «Пипл» или «Ю Эс Уикли», выглядывавшие из-под официальных бумаг.

Средняя секция салона самолета выглядела как обычный салон бизнес-класса на каком-нибудь внутреннем рейсе. Все места были заняты экспертами в области политики из соответствующих бюро Государственного департамента и их коллегами из Белого дома и Пентагона. Там был также переводчик и несколько сотрудников Службы дипломатической безопасности. Затем располагалась секция для представителей прессы: журналистов и съемочных групп, которые освещали наши поездки.

В конце салона самолета находились отсеки сотрудников ВВС, которые обслуживали наш полет. Они готовили нам еду и постоянно заботились о нас. Это было непросто, учитывая то, что у каждого были свои предпочтения в еде и что время сна у всех было разное. Члены экипажа самолета покупали для нас продукты в тех странах, в которых мы бывали. Благодаря этому нам удавалось полакомиться, например, мексиканским сыром из штата Оахака, отведать ирландского копченого лосося или попробовать камбоджийские тропические фрукты. Но где бы мы ни были, всегда можно было рассчитывать на то, что в меню будут также любимые блюда нашей команды, например фирменное блюдо ВВС — салат тако из индейки.

Эта плотно закупоренная металлическая труба стала нашим домом в небе. Я велела своим сотрудникам одеваться просто, по возможности побольше спать и приложить все усилия, чтобы сохранить работоспособность и здоровье, несмотря на все испытания и нагрузки наших изнурительных будней. За те две тысячи часов, которые мы совместно провели в воздухе, нам доводилось вместе отмечать дни рождения, наблюдать, как выдающиеся дипломаты проливали слезы над романтическими перипетиями «мыльной оперы» (и даже стараться, хоть и безуспешно, их потом за это не поддразнивать), и поражаться ярко-желтой пижаме Ричарда Холбрука, которую он называл своим «спальным костюмом».

Во время наших рейсов, как правило, всей команде, включая меня, приходилось уделять много времени работе. Однако в конце длинного международного тура по дороге домой все испытывали чувство облегчения и расслабленности, это ощущалось очень отчетливо. Мы могли выпить бокал вина, посмотреть фильм или рассказать друг другу какую-нибудь историю. Как-то раз, возвращаясь домой, мы смотрели фильм «Измена» о Роберте Хансене, агенте ФБР, который в 80–90-х годах передавал русским секретную информацию. В одной из сцен фильма Хансен говорит: «Не доверяю я женщинам в брюках. Штаны носят мужчины. Миру не нужны больше всякие там Хиллари Клинтон». Весь салон покатился со смеху.

Не раз случалось, что в самолете обнаруживались какие-то неполадки. Однажды я застряла в Саудовской Аравии (у самолета выявились технические неисправности), и мне удалось договориться о том, чтобы меня доставил домой генерал Дэвид Петрэус[19], который по счастливой случайности пролетал в этом районе. Дэйв великодушно предложил мне свой личный отсек, а сам остался в салоне с офицерами своего штаба. В середине ночи мы сделали посадку для дозаправки на авиабазе в Германии. Дэйв вышел из самолета и направился прямо в спортзал авиабазы, где тренировался около часа. Затем мы снова поднялись в воздух и продолжили свой путь.

В ту первую свою поездку, в феврале 2009 года, я прошла в хвост самолета, где в это время занимали свои места журналисты. Многие из них освещали визиты предыдущих госсекретарей и сейчас, вспоминая о своих прошлых поездках, строили предположения о том, чего стоит ожидать от нового человека на этой должности.

Некоторые мои советники предлагали мне использовать свой первый зарубежный визит для того, чтобы положить начало улаживанию разногласий между Америкой и Европой. Напряженность, как подводные разломы, пролегла между этими континентами во время правления администрации Буша. В связи с этим мне советовали отправиться, в первую очередь, в Европу. Другие эксперты выступали с предложением посетить Афганистан, где американские войска вели тяжелые бои с разными повстанцами. Колин Пауэлл свой первый визит на посту госсекретаря совершил в Мексику, к нашему ближайшему южному соседу, и это также было весьма разумно. Уоррен Кристофер поехал на Ближний Восток, который по-прежнему требовал повышенного внимания. Однако мой новый заместитель, Джим Штейнберг, предложил посетить Азию, которой, как мы полагали, было суждено внести большой вклад в историю XXI века. Я решила, что он прав. Именно так я и поступила и, вопреки традиции, направилась сначала в Японию, затем в Индонезию, Южную Корею и, наконец, в Китай. Нам было необходимо, чтобы и Азия, и весь мир узнали: Америка возвращается сюда.

* * *