Читать книгу "Правила подводной охоты - Дмитрий Янковский"

Жаб ходил кругами и громко выговаривал непонятные цифры.

– От тысячи двухсот до девятисот, – доносился его сипловатый голос.

– Стоп. Восемь-сорок. От девятисот до семисот. Стоп. Девять-тридцать. Нет, барракуда его дери!

Жаб прекратил нарезать круги, уселся и поднял из травы странный предмет. Сначала я решил, что это эластичный коврик от спинки воздушного аппарата, но уже через секунду понял свою ошибку. Это была толстая тетрадь, не обычная, электронная, а с белыми страницами из бумаги. Жаб принялся ее перелистывать, то и дело нашептывая ругательства разной степени сложности.

– Перестраховщик хренов, – сказал он неизвестно в чей адрес.

– Пескарь. Девять-тридцать! Может, еще на ручках тебя покачать?

Он жирно замазал стилом строчку в тетради.

– Девять-десять. Все. Точка. Девять-десять, барракуда тебя дери!

Жаб бросил тетрадь в траву, резко встал и снова принялся ходить кругами. На этот раз его слова не долетали до меня так отчетливо. Через какое-то время он успокоился, снова сел и взял в руки тетрадь. Только теперь он не читал ее, а принялся быстро писать сам. При этом он ерзал, грыз кончик стила, как первоклашка на уроке чистописания, а потом вдруг ни с того ни с сего выдрал лист, скомкал и бросил в траву.

– Чересчур! – фыркнул Жаб и снова принялся водить стилом по бумаге.

Но едва следующий лист покрылся вязью темных строчек, его постигла та же участь – белый комок полетел в мою сторону, упав буквально в двух шагах от лица.

Сердце у меня забилось так, что я перестал слышать трели сверчков. Дикое любопытство вновь овладело мной, но теперь мне недостаточно было смотреть на непонятные страдания Жаба, я хотел завладеть трофеем, содержавшим, как мне казалось, некую страшную тайну. И до тайны этой было, в прямом смысле слова, рукой подать. Но тянуться к цели мне не позволял страх быть замеченным.

«Хоть бы ветерком его придвинуло чуть поближе!» – взмолился я.

Но это была пустая молитва. То ли боги не желали оказывать мне содействие, то ли ждали проявлений смелости от меня самого. И я решился – осторожно вжался в траву и схватил бумагу, обливаясь потом от страха. Обратный путь дался мне не легче – я пятился, боясь выставить зад слишком высоко, иначе Жаб меня точно увидел бы, несмотря на увлеченность своим занятием. Судороги боязни разоблачения оставили меня лишь за уступом холма. Я сел и перевел дух, все еще обливаясь холодным потом. Мне не терпелось взглянуть на бумагу, но инстинкт самосохранения настойчиво требовал немедленного отступления. В этот раз мне показалось разумным ему подчиниться. Зажав скомканный лист в кулаке, я пополз к амфибии сначала на четвереньках, потом на корточках, а потом рванул, словно с низкого старта на беговой дорожке. Лишь прислонившись спиной к броне «Ксении», я ощутил себя в относительной безопасности.

Здесь уже никакой инстинкт не мог удержать меня от изучения трофея. Я бережно развернул листок и поднес его ближе к лицу, чтобы хоть что-нибудь различить в темноте. Бумага была испещрена группами цифр, все они располагались в три столбика, причем между собой столбцы почти не различались – при беглом осмотре я обнаружил лишь пару изменений в непонятной Жабовой арифметике. Больше всего записи напоминали какую-то бухгалтерию, в которой мне самому точно было не разобраться. Короче говоря, в этих писульках я понял только одно– при движении сверху вниз большие числа уменьшались, а маленькие, наоборот, увеличивались. Никакой другой логики я не заметил. Можно было разбудить Паса, но вряд ли он обрадовался бы ночному подъему. Я решил подождать до утра, сунул бумажку в карман и забрался в отсек.

Игра в ящики

Меня разбудило пение жаворонка и гудение насоса возле колодца. Я хотел было еще подремать, раз никто не орет над ухом «Подъем!» – но вскоре скамья подо мной начала казаться излишне твердой, а рука затекла в неудобной позе. Пришлось окончательно стряхнуть с себя остатки сна и распахнуть веки.

Сквозь открытый люк в отсек проникал золотистый свет утреннего солнца, яркие пылинки трепетали в воздухе, создавая в замкнутом пространстве ощущение объема и перспективы. Паса в амфибии не было, видимо, это он умывался возле колодца.

У погрузочного люка я сразу заметил три пластиковых ящика с ручками по бокам. Они притаились в тени, словно прятались от солнечного света, они занимали всю заднюю часть отсека и накрепко приковывали к себе внимание. Они были темно-зеленого цвета и ничем не отличались от стандартных контейнеров для боевой техники, а судя по идентификационным номерам на крышках, в них покоились сверхглубинные осветительные ракеты. Но я знал, что это вранье.

Насос возле колодца умолк, и вскоре в проеме люка показалась голова Паса. Лицо его было свежим и сияющим, на бритой макушке сверкали капли воды.

– Привет! – Он забрался в отсек, снял с шеи полотенце и сунул его в рюкзак вместе с мыльницей, тюбиком пасты и зубной щеткой. – Чего ты такой угрюмый?

– Где Жаб? – вместо ответа спросил я.

– Откуда я знаю? Он мне не докладывает. А что такое?

Я мотнул головой в сторону ящиков.

– Так это же «СГОРы», ты что, номер не видишь? – удивился Пас.

– Никакие это не «СГОРы».

– Это еще почему? – брови Паса взметнулись вверх от удивления.

– По кочану. Тебя хоть раз припахивали к погрузке на складе вооружений ?

– Нет.

– А я там всякой всячины натаскался до срыва пуза. Ящик со «светлячками» «СГОР-3» вдвоем поднять проще простого, а ты пойди, попробуй, сдвинь этот с места.

Пас сел и облокотился спиной о броню.

– Это точно? – с легким недоверием спросил он.

– Я тебе говорю.

– Странно. – Пас потер лысину.

– Жаб не похож на простачка, которого ты мог бы с такой легкостью раскусить. Хотя уловка могла быть рассчитана не на нас. К примеру, если надо что-то важное протащить через Босфор, фокус вполне может сработать, поскольку таможенники в глубинной технике разбираются хуже, чем я в доилках, а открывать ящики они не будут. Сверят номера, и все.

Это я понимал не хуже его. Если таможенники что-то и знали о глубинной технике, так это то, что ящики с ней открываются только на соответствующей глубине. Эдакая защита от несанкционированного использования – простая и очень надежная.

– Но если содержимое подменили, значит, глубинные замки уже вскрыты! – внезапно осенило меня.

– Хочешь попробовать заглянуть внутрь? – судя по голосу Паса, идея ему не понравилась.

– Пока не очень, – честно признался я. – Если попадемся, Жаб разорвет нам задницы, как акула надувной плотик. Зато у меня есть кое-какая подсказка. Вещественная улика. Может, с ее помощью мы определим содержимое ящиков без вскрытия.

– Что за улика? – Пас с любопытством наклонился ко мне.