Читать книгу "Жлоб на крыше - Д. Артемьев"

– Виноват, Ирина Петровна, – сказал Игорь, – больше не повториться.

Обсуждать мусорный вопрос не хотелось, тем более что Игорь вышел как бы для встречи гостей. Начни сейчас объяснять, что это был не его мешок с мусором, разговор бы немедленно расширился на все его прегрешения. А так, он выбил у Ирины Петровны почву для дальнейших упреков.

– Хорошо, мы за вами будем наблюдать, – менее агрессивно сказала активистка.

Но от группы соседей отделился поддатый Игнат. Было видно, что ему нужен небольшой скандал. Уже издали он начал кричать:

– Сосед, свет в подъезде надо гасить. Нечего энергию тратить.

– Хорошо, – согласился Игорь, – буду гасить. Хотя мы, вроде, за свет в подъезде не платим.

– А государственное, что, беречь не надо? – возвысил голос Игнат.

Он уже приготовился топтать Игоря ногами, на виду соседей, собравшихся у личных машин, Жигулей, Волг, и одной ДЭО. В этот момент во двор въехала кавалькада из трех автомобилей. Но какие это были автомобили. Первая БМВ блестела полировкой, за ней следовал большой черный джип, замыкал процессию «Ленд Ровер». И Игнат, и Ирина Петровна, и остальные соседи уставились на подъехавшие машины. Из всех автомобилей высыпали нарядно одетые люди. Первой к Игорю бросилась высокая девица, одетая как супермодель из модного журнала.

– Игорь Иванович, – она повисла на шее Игоря. – С днем рождения.

– С днем рождения, – заорали прибывшие гости. – Хэппи бевдей ту ю, хэппи бевдей ту ю, хэппи бевдей диа Игорь Иваныч, хэппи бевдей ту ю.

Они окружили Игоря, обнимали, женщины по очереди целовали его, стирая платочками оставшиеся следы помады. Мужчины хлопали по плечам. В руках приезжих были пакеты, коробки, женщины несли роскошные букеты цветов.

– А поместимся ли мы все у тебя? – спросил видный мужчина, в котором оторопевшие соседи узнали знаменитого телеведущего.

– Поместимся, поместимся, – вместо Игоря ответила супермодель.

– В тесноте, да не в обиде, – заявил другой мужчина со знакомым лицом. – Кстати, привез на закуску твой любимый сыр Комте. Прямо из Парижу.

Потом при обсуждении соседи так и не пришли к единому мнению, кто это был. Одни утверждали, что министр промышленности областного правительства, другие спорили, и говорили, что это известный киноактер, только фамилию его забыли. Но точно актер; он еще играл главную роль в фильме «Застрелить подлеца».

Но обсуждали гостей соседи уже после того, как вся группа со смехом, шутками и песнями проследовала в подъезд за Игорь Ивановичем.

– Нехорошо получилось, – сказал пожилой владелец Жигулей, – ты, Ирка, как была стервой, так и осталась. Что, нельзя было узнать, кто такой наш сосед? А? Скромный мужик, а смотри, какие у него друзья.

– А что я? – плаксивым голосом ответила Ирка.

– А то, собери деньги, сбегай за цветами, извинись, преподнеси. А ты, Игнат, исчезни с наших глаз. Чтоб мы тебя больше не видели, пьянь вонючая. Я еще проверю, как ты сам электроэнергию сберегаешь, мудак.

Все одобрительно согласились с соседом.

Игорь стоял, прислонившись к стенке подъезда. Воняло кошачьей мочой. Он вынул из кармана открытую четвертинку водки, отвинтил пробку, глотнул. Выглянул из подъезда. Соседи собрались группой у своих автомобилей, о чем-то оживленно беседуя.

– Сейчас эта сволочь привяжется, Ирина Петровна, – подумал Игорь. – Потом обязательно Игнат, мудак пьяный, начнет материть.

Игорь снова глотнул из бутылки, завинтил пробку.

– Никого, одни мечты – горько подумал Игорь.

– С днем рождения, сынок!

Игорь вздрогнул. Мама! Мама, которая так его любила! Она давно ушла из этого мира.

– Закуси сынок.

Старушка протянула Игорю кусочек его любимого сыра.

Оскар Уайльд

Делать было нечего. Жена на всю субботу уехала к матери. День был какой-то бессмысленный. Он с самого утра не знал, что делать. Встал, умылся, позавтракал холодными котлетами с холодными макаронами, которые жена велела подогреть, но было лень. Ел прямо со сковородки. Поставил ее обратно на плиту, посмотрел на часы, вздохнул. Походил по квартире, подошел к книжному шкафу, вынул толщенный том Оскара Уайльда, не открывая, поставил его на место. Включил телевизор, пощелкал каналами – одна мура. Вырубил. Нашел газету с кроссвордами. Предвкушая удовольствие, прилег на диван с авторучкой. Первые слова отгадывались легко, потом пошла какая-то ерунда, какие-то специфические слова, например, снасти рыбака. Стал перебирать в уме: блесна, крючок, поплавок, леска, грузило. Ничего не подходило. Пришлось разгадать несколько слов поперек. Снастью оказалась мормышка. Он про мормышку слышал, но что она собой представляет, не знал. Стало скучно. Газетку порвал и выбросил в мусор.

Заварил себе растворимый кофе, сделал бутерброд с колбасой. Медленно выпил и съел, пытаясь потянуть время. Отнес чашку в кухонную мойку. Поставил сверху на гору посуды. Походил по квартире. Вновь подошел к книжному шкафу, потрогал том Оскара Уайльда, но вынимать его не стал. Вернулся на кухню. Увидел коробку с оставшейся одинокой конфетой. Конфету не хотелось, он переложил ее в сахарницу.

Притащил коробку в кабинет, достал с полки клей ПВА и начал обклеивать коробку белой писчей бумагой. Пока еще не зная, зачем. Обклеил всю коробку, поставил ее на отопительную батарею посушить. Пошел на кухню делать еще чашку кофе. Пить не хотелось, буквально заставил себя. Пока пил мелкими глотками горячий кофе, созрела мысль. Достал фломастер и красивым почерком написал на коробке: «шкатулка для карандашей». Потом проинспектировал ящики письменного стола, собрал все карандаши, их оказалось немного. Пошел на кухню, кухонным ножом попробовал заточить карандаши, грифели обламывались. Пришлось искать точилку. Наточил карандаши, уложил их в сделанную шкатулку. Чего-то не хватало. Разрисовал коробку этими же карандашами. Осмотрел свою работу, испытал неподдельное удовольствие. И от разрисованной коробки и от качества работы. Сунул коробку в нижний ящик письменного стола.

Постоял возле книжного шкафа, посмотрел на часы, повернулся и пошел к телевизору. По первому каналу шло повторение российского боевика из будней милиции. Все милиционеры кроме одного были энциклопедистами и глубокими психологами. Свои шутки они оттачивали на том одном, который по сценарию демонстрировал недоумка. Боевик закончился, начался фильм об архитектуре африканского города, засыпанного по самые крыши песком. Название города он пропустил, но понял, что речь идет о средневековье, когда город был еще не засыпан песком, а, напротив, кругом цвели цветники и били освежающие струи многочисленных фонтанов. Струи напомнили ему кое-что, и он отправился в туалет. Из туалета прошел в ванную, вымыл руки, критически рассмотрел себя в зеркале, поковырял прыщ на щеке, сбрызнул его одеколоном и вернулся к телевизору. Выключил его и стал тупо разглядывать книжный шкаф.