Читать книгу "Скрытые возможности нашего мозга - Михаил Вейсман"

И образуется энграмма – совокупность всех произошедших изменений, которая привела к успешному закреплению информации в нейронах мозга.

Конечно, энграммы со временем рассасываются без постоянного обращения к ним, которое заставляет мозг обновлять и заменять белковые молекулы связки. Скорость, с которой это происходит, напрямую зависит от генетической способности организма образовывать правильные (с точки зрения прочности структуры) белки. Равно как и скорость, с которой энграммы создаются.

В особенностях генетической предрасположенности и берет начало разница, с которой у некоторых людей память лучше, а у некоторых – наоборот, хуже. С другой стороны, «неудачную» наследственность в случае с памятью вполне реально откорректировать постоянными тренировками. «По секрету всему свету» говоря, способность человека запоминать изо всех прочих генетически обусловленных механизмов редактируется легче всего. Операция здесь не требуется.

Итак, опять все выглядит достаточно просто: мозг воспринял единожды – мозг тут же забыл. Мозгу повторили намек – мозг запомнил. Ничего личного, так сказать – элементарное число молекул, напрямую зависящее от частоты повторов. На этом этапе становится понятно, каким образом мы запоминаем надолго, на период покороче, отчего возникает явление дежавю, и т. д.

Почему со временем ненужные человеку энграммы распадаются, тоже понятно. Это очень важный, хоть и доставляющий нам иногда неудобства механизм. Если бы человек ничего никогда не забывал, едва ли он тратил бы на формирование любой простейшей мысли столько же долей секунды, сколько тратит сейчас. Уходила бы минута – не меньше. И уходила бы на то, чтобы усилиями сознания каждый раз отфильтровывать изо всего массива подсказанных мозгом ассоциаций подходящие.

Тем не менее даже столь понятный, как нам только что показалось, механизм памяти мозга на деле лишь создает новые вопросы. И удовлетворительно полного ответа на них пока еще никто не дал. Например, как быть с избирательной памятью? Ведь не секрет, что даже среди всего объема информации, которую мозг уже получил команду записать в память и которую он «искренне» пытается охватить как можно полнее, что-то он да забудет! Либо, что тоже не редкость, какие-то детали запомнит быстрее и лучше, а какие-то с трудом удастся восстановить в голове уже буквально через пару часов. Или, положим, почему так часто случается, что человек не помнит, при каких обстоятельствах он получил в детстве шрам? Да и взрослые люди нередко оказываются не в состоянии вспомнить момент автомобильной аварии, похороны близкого человека – вообще любую трагическую ситуацию, имевшую место в их жизни. Случается, что выпадают всего несколько дней и даже часов, а бывает, что и целые годы. Более того, если ввести человека с подобным разовым провалом в транс, под гипнозом он, как ни странно, расскажет все. Абсолютно все, что не может вспомнить в нормальном состоянии сознания, вплоть до мелочей!

Объяснение здесь может быть только одно – чистой биохимией весь механизм памяти не исчерпывается.

Как ни странно это прозвучит, но точность, с которой испытуемые воспроизводят под гипнозом мельчайшие подробности ближайших и давних событий, позволяет с уверенностью констатировать: избирательность – это свойство не самой памяти. Память как раз не «переборчива» и фиксирует все детали до единой.

Более того, в большинстве случаев сроки «эксплуатации» мнемонических связей оказываются большими, чем принято считать. Не бесконечными, но тем не менее. А возобновление энграмм существенно влияет, скорее, на приоритетность их «выдачи по запросу» – как в поисковой системе, работающей с сетью Интернет. То есть более часто возобновляемые воспоминания изо всех, связанных с событием, будут приходить на ум раньше остальных.

И вот он, вопрос: если это не синапсы и не белки, то кто или что тогда? В какой-то мере ответ на него дает психология: личность человека и его психика. Памятуя о том, что обе эти формации тоже «расположены» в голове, уточним – та часть внутренней структуры мозга, которая распределяет по степени неоспоримости всю информационную базу, накопленную нейронами.

Что это значит? То, что у мозга есть целый набор способов находить и определять во внешнем мире базовые, основные, точки отсчета, на которых он после будет строить всю свою деятельность.

Например, он регулирует множество процессов в организме не на пустом месте, а исходя из стабильности гравитации, атмосферного давления, продолжительности суток на нашей планете… Когда он «выясняет» эти параметры? В те самые полгода после рождения – в период активного импринтинга. Без наличия системы подобных отправных точек для каждого вида своей деятельности мозг эффективно работать не сможет.

Недаром космонавты годами подвергаются тренировочным нагрузкам лишь для того, чтобы за несколько часов невесомости на орбите у них не развился весь неврологический комплекс. А спектр потенциальных угроз для людей в невесомости широк – от спутанности сознания и рвоты до дезориентации, галлюцинаций и психоза! И провоцирует их все, естественно, мозг. Получающий сразу множество необычных сигналов ото всех органов, сбитый таким наплывом изменений с толку, он впадает в панику в условиях невозможности сгенерировать новую для него стратегию. А следом за ним – «весь» человек. Потому полеты в космос для «любителей» покамест невозможны – финал будет печальным.

Следует понимать со всей очевидностью, что в отношении мыслительных функций мозг ведет себя точно так же. То есть необходимость различать догадки и факты, правильное и неправильное, абсолютное и относительное нужно не только тому, что в религии зовется душой, но и тому, что в анатомии зовется мозгом. К этому нервные ткани обязывает их основное назначение. И разве один этот факт не делает их уникальнейшей биологической тканью на свете? Нейроны достойны восхищения, ибо только они, будучи всего лишь клетками, нуждаются в морали!

Итак, кроме частоты пульса и слаженности движений, мозг человека – этот фантастической мощи и широты возможностей аналитик – решает иногда за нас и другие проблемы, в том числе напрямую с физиологией не связанные.

Проблема же здесь в том, что ориентиры, которые мозг избирает и по которым далее сверяется при решении задач, самим человеком не всегда осознаются. Главным образом потому, что самые «неоспоримые» из них формируются очень рано – еще в период, когда не все функции мозга работают как положено. Собственно, осознание их не является запретным действием, однако это требует известного сосредоточения и самоанализа, к которым не все люди способны от природы.

Усугубляет дело и то, что в процессе деятельности головной мозг постоянно вынужден сталкиваться с рядом ситуаций, когда некая потребность у него сформирована, а нет возможности удовлетворить ее.

Не подлежащие сатисфакции потребности бывают разные – от сугубо физиологических до весьма отвлеченных. В обсуждаемом разрезе разница между ними не столь уж велика – все равно на вопросы и телесного, и духовного порядка призван давать ответы один и тот же орган. И потому, когда он их дать не может, он способен прибегнуть к маленьким хитростям самообмана. Увы, просто игнорировать их мозг на самом деле не умеет. Это – большой недостаток его конструкции, доставляющий и ему, и его владельцу немало хлопот.