Читать книгу "Советский Союз. Последние годы жизни - Рой Медведев"

Михаил Горбачев выступил по поводу катастрофы в Чернобыле по телевидению только 14 мая 1986 г. Он уклонился от анализа произошедшего и не сказал многого из того, что ему было уже известно. Горбачев сделал упор в своем выступлении «на массовый трудовой героизм при осуществлении спасательных и ремонтных работ». Он говорил также об опасности ядерной войны, «которая будет в тысячи раз страшнее Чернобыля». Однако генсек почти ничего не говорил о жертвах и последствиях уже случившейся катастрофы: на 12 мая в больницах Москвы, Киева и некоторых других городов находилось на лечении около 4,3 тысячи человек; еще несколько тысяч человек прошли обследование, но не были госпитализированы.

В июне и в июле 1986 г. опасность нового взрыва четвертого блока была устранена. Это позволило возобновить в Чернобыле работу первого и второго реакторов в штатном режиме. Украине трудно было обходиться без электроэнергии ЧАЭС. Ученые, конструкторы, инженеры-строители сумели быстро создать проект специального укрытия для разрушенного четвертого блока, которое получило неофициальное, а потом и принятое всеми наименование «саркофаг». Сооружение этого огромного, уникального, но также и дорогостоящего укрытия для продолжающего источать радиацию четвертого блока продолжалось все лето. В это же время и в Совете Министров, и в Политбюро многократно поднимался и обсуждался вопрос о судьбе не только уже работавших в стране АЭС, но и всей той большой программы строительства АЭС, которая была уже не только разработана, но и принята на ближайшие 5 и 15 лет. Были предложения: немедленно остановить все АЭС и подвергнуть их тщательной проверке. Но некоторые из самых крупных государственных деятелей заявляли, что намеченная ранее программа строительства атомных станций в СССР должна неукоснительно выполняться. На момент Чернобыльской катастрофы советские атомщики и строители возводили в разных районах страны, в странах Восточной Европы и на Кубе более 10 новых АЭС, и некоторые из них уже готовились к пуску. В самом Чернобыле строился пятый блок и проектировался шестой блок ЧАЭС. Остановить сразу же всю эту работу было невозможно. В Чернобыле было заморожено строительство 5-го и 6-го энергоблоков. Однако строителям было поручено быстро возвести на правом берегу Днепра близ станции Неданчичи новый город для энергетиков Славутич. Здесь должны были жить работники Чернобыльской АЭС и их семьи, эвакуированные из г. Припять после аварии на 4-м блоке. Было решено также создать специальное министерство – Минатомэнерго. Однако постепенно стала очевидна необходимость существенного пересмотра всех аспектов и всей стратегии в использовании атомной энергии в экономике страны.

Известно, что первая в мире атомная электростанция была построена в СССР в г. Обнинске Калужской области, и она стала давать ток в 1954 г. Однако дальнейшие работы в этой области шли медленно, и к 1970 г. в Советском Союзе было введено в строй только 1,5 миллиона киловатт атомных энергомощностей. В странах Запада в 60-е гг. строительство АЭС шло быстрее, а в первой половине 70-х гг. здесь началось бурное развитие ядерной энергетики. В разных странах Запада строились десятки АЭС, и более 30% из них сооружалось в США. Большой план по строительству АЭС осуществлялся также во Франции и в Японии. Этот бум стал, однако, стихать во второй половине 70-х гг., так как многочисленные неполадки и аварии ослабили доверие к атомным станциям и потребовали больших дополнительных расходов на обеспечение их безопасности. Особенно сильный резонанс в западных странах имела авария на одной из больших АЭС в Пенсильвании. Эта авария могла стать не меньшей, чем Чернобыльская, но ее удалось остановить на более ранней стадии. Тем не менее влияние этой аварии сказалось на судьбе атомной отрасли в США очень сильно, так как она произошла на преобладающем в атомной энергетике Запада реакторе типа PWR, который считался наиболее безопасным. Все новые проекты надо было теперь пересматривать, однако увеличение безопасности новых проектов вело и к увеличению себестоимости получаемой на АЭС электроэнергии. И частные компании, и правительства стали отказываться от возведения новых АЭС. В таких странах, как Австрия, Норвегия и Швеция, были приняты даже законы, которые запрещали строительство здесь новых АЭС.

Но если в западных странах строительство АЭС стало во второй половине 70-х гг. и в начале 80-х сворачиваться, то в СССР оно, напротив, начало расширяться. В конце 70-х гг. в нашей стране ежегодно вводилось в строй до двух миллионов киловатт атомных энергомощностей. К концу 1985 г. в СССР работали или строились 25 АЭС, и атомная энергетика давала в общую энергосистему страны до 10% всего количества произведенной электроэнергии. К 1990 г., как заявил на XXVII съезде КПСС Н.И. Рыжков, планировалось удвоить удельный вес выработки электроэнергии на атомных станциях. Планы 12-й пятилетки предусматривали строительство примерно 80 новых реакторов и 20 новых АЭС. С любой точки зрения Чернобыльская АЭС была одной из самых крупных в мире; здесь должны были работать 6 энергоблоков мощностью в 1 млн. киловатт каждый. Более мощный энергоблок в 1,5 млн. киловатт был построен пока только на Ингалинской АЭС в Литве. Однако ученые-атомщики вели подготовку к сооружению реактора с единичной мощностью в 2,4 млн. киловатт. Ни в одной стране мира не имелось пока еще реакторов с такой большой единичной мощностью. Но как обстояло дело с безопасностью на советских АЭС?

В Чернобыле, как и на большинстве советских АЭС, работали реакторы типа РБМК, которые были разработаны еще в конце 1940-х гг. и реализованы на первой АЭС в Обнинске. Как реакторы для АЭС они использовались только в СССР. На Западе такие реакторы использовались для наработки плутония. Преимущества реакторов такого типа заключались не в области технологии и безопасности, а в сфере экономики: эти реакторы были дешевле. Создание реакторов типа РБМК не требовало специальной машиностроительной базы, и на них можно было реализовать громадные единичные мощности. Это позволяло быстрее развернуть широкую сеть АЭС и получать более дешевую электроэнергию. Однако в реакторах РБМК при повышении температуры внутри реактора цепная реакция ускорялась, и это создавало опасность взрыва. Поэтому безопасность АЭС с такими реакторами осуществлялась не автоматически, а при посредстве строжайшего соблюдения технологической дисциплины. Иными словами, в работе АЭС чернобыльского типа был очень значителен «человеческий фактор».

Не только в западных странах, но и в СССР к началу 1980-х гг. умели делать и более безопасные реакторы типа ВВЭР. В этих реакторах безопасность была гарантирована самой физикой, так как при возрастании температуры цепная реакция в них автоматически затухала. Однако работа по внедрению реакторов типа ВВЭР шла медленно, так как их производство нуждалось в предварительном развертывании крупных предприятий с высокоспециализированным машиностроительным профилем. Этой цели должен был служить огромный завод «Атоммаш», строительство которого развернулось в г. Волгодонске Ростовской области еще в 1970-е гг. Но, как оказалось, строительная площадка под «Атоммаш» была выбрана неудачно, завод развивался медленно и к середине 1980-х гг. еще не вышел на проектную мощность. Но если даже на таком головном предприятии отрасли, как «Атоммаш», имелись крупные неполадки и аварии, порожденные торопливостью и халатностью проектировщиков и строителей, то кто мог гарантировать безопасность и безупречность работы на уже введенных в строй АЭС. Сомнения в надежности и стабильности атомных реакторов были у многих влиятельных людей. Различного рода аварии на советских АЭС происходили еще в 1950-е гг., но в отличие от западных стран они не становились достоянием печати и публики. Эта информация считалась секретной, и о ней знали лишь в кругу немногих «посвященных». Не катастрофы, но достаточно крупные аварии случались на Белоярской и на Ленинградской АЭС, да и в том же Чернобыле. На Армянской АЭС в 1982 г. произошла опасная авария, для ликвидации которой пришлось перебросить группу с Кольской АЭС – на самолете. Многие из этих аварий скрывались даже от работников отрасли. Когда Ю.В. Андропов начал в конце 1982 г. кампанию по наведению порядка и дисциплины в стране, то из ЦК КПСС было направлено в партийные организации большое, но конфиденциальное письмо, в котором имелась и такая фраза: «Только по счастливой случайности преступная халатность работников на одной из АЭС не привела к крупной катастрофе». За недостатки в строительстве «Атоммаша» и АЭС был снят с должности, исключен из партии и отправлен на пенсию заместитель Председателя Совмина СССР И. Новиков. Было решено учредить специальный Государственный Комитет при Совете Министров СССР по надзору за безопасностью работ на атомных электростанциях. Но всего за несколько недель до чернобыльской катастрофы одна из украинских газет опубликовала материалы, свидетельствующие о низком качестве работ и нарушении технологии как раз на строительстве Чернобыльской АЭС. Известно, что руководство Грузинской ССР под давлением общественности решило воздержаться от строительства АЭС на своей территории. Построенная в горной Армении на высоте более 1000 метров мощная АЭС стала не столько гордостью, сколько тревогой республики. В Армении была построена станция не типа РБМК, которую называли еще станцией «канального» типа, а более надежная станция типа ВВЭР, которую называли также станцией «корпусного» типа. По заверениям проектировщиков, такая станция способна выдержать землетрясения мощностью в 8 – 9 баллов. В тот же «чернобыльский» 1986 г. Армянская АЭС выдержала толчки в 4 – 5 баллов. Она выдержала и более мощное землетрясение в декабре 1988 г. в районе Спитака. Не выдержали, однако, нервы как у руководства, так и у населения Армении. В 1989 г. Армянская АЭС была остановлена и законсервирована на 10 лет.