Читать книгу "Великий Черчилль - Борис Тененбаум"

И в результате к концу 1914 года в военно-морской войне образовалась патовая ситуация: и германский, и английский флот были отделены от противника всем пространством Северного моря и из своих баз главными силами не выходили.

Разумеется, последним человеком на свете, которого такое положение дел устраивало, был Уинстон Черчилль, Первый лорд Адмиралтейства Великобритании.

III

Прежде всего он собирался заставить немцев выйти из гавани и с этой целью собирался захватить тот или иной остров у побережья Голландии для устройства на нем передовой базы английского флота. Разумный аргумент, сводящийся к тому, что Голландия в войне не участвует и остается нейтральной, он сперва отвергал как несущественный, а потом стал использовать как дополнительный довод в пользу его предложения – по его мнению, это должно было подтолкнуть Голландию к тому, чтобы стать на сторону союзников. Почему при этом Голландия встанет на сторону именно союзников, а не Германии, он не пояснял. Его коллеги из штаба флота – сначала Баттенберг, а потом и сменивший его адмирал Фишер – предложения эти неизменно отвергали, ссылаясь на то, что они и непрактичны, и трудноосуществимы, что энтузиазма Первого лорда не уменьшало.

Энергия у него била через край, и он брался за самые неожиданные проекты. Когда его вниманию предложили идею помещать на трактор некую бронированную будку с установленным в ней пулеметом для прорыва проволочных заграждений, он загорелся и переправил ее Китченеру для рассмотрения. Тот ее одобрил и передал в особый комитет – опять для рассмотрения. Там она и застряла.

Когда через пару месяцев Черчиллю попалась та же идея, но уже в улучшенном виде – трактор предлагалось брать не в изначальном, чисто сельскохозяйственном виде, а с улучшениями, позвoляющими ему преодолевать траншеи, Черчилль не повторил ошибку с привлечением к делу армии, а взялся решать задачу силами Адмиралтейства. Он немедленно выделил из доверенных ему фондов 70 тысяч фунтов на разработку идеи и создал бюро для создания чертежей и постройки прототипов. Проект был засекречен под именем «Water Carriers for Russia» – «Перевозчики воды для России», или в аббревиатуре «WC», что потом стало трактоваться как «Баки для воды» – «Water Tanks», a вскоре было сокращено до простого слова «танки».

Слову этому в будущем было суждено стать наименованием для нового оружия, перевернувшего все военные теории, но это все – в будущем. А пока нетерпеливый Уинстон Черчилль непрестанно интересовался тем, как продвигаются планы постройки его «сухопутных линкоров», как он их называл.

Тем временем Китченер обратился к нему с запросом: не может ли флот сделать что-нибудь против Турции, желательно в районе Дарданелл?

Дело было в том, что Турция вступила в союз с Германией и Австро-Венгрией и теперь вела боевые действия на Кавказе против России, союзницы Англии. Русские хотели бы отвлечь часть турецких сил от их фронта, и морская демонстрация недалеко от турецкой столицы могла бы в этом отношении помочь.

Черчиллю идея понравилась – британский флот все еще имел в своем составе старые корабли, броненосцы додредноутнoго типа, которые в бою против германского флота были бы только обузой. Почему бы не использовать их для атаки на Константинополь? Если добавить к обстрелу еще и высадку десантов, то это может вообще выбить Турцию из войны и открыть проливы, что означало получение неисчислимых выгод для коалиции – например, открывалась прямая линия материального снабжения России, армии которой в начале 1915 года имели очень много солдат, но очень мало снарядов.

Но помимо улучшения снабжения уже существующей союзницы прорыв на Балканах мог означать и привлечение на сторону коалиции новых стран, Греции и Румынии, и перенесение военных действий в союзе с русскими в устье Дуная, что могло выбить из войны Австрию и, кто знает, вообще могло решить исход войны?

Однако Первый Лорд Адмиралтейства проявил не свойственную ему обычно осмотрительность и запросил мнение Первого морского лорда (начальника штаба ВМС) адмирала Фишерa. Тот ответил, что идея превосходна и что ее можно еще и улучшить. Новейший английский линкор «Queen Elizabeth», вооруженный теми самыми 15-дюймовыми орудиями, которые Черчилль на свой страх и риск пробил как основное вооружение нового поколения английских линкоров, должен был проводить тестовые стрельбы в районе Гибралтара.

Почему бы ему не пострелять для практики по фортам Дарданелл?

IV

В одном из последних своих писем к Венеции Стенли Асквит пишет, что получил послание от совершеннейшей психопатки. Письмо было одним из последних, потому что мисс Стенли, подумав, сочла, что секретарь Асквита, Эдвин Монтегью, и собой хорош, и умен, и богат, и влюблен в нее просто неистово – и коли так, то почему бы ей не выйти за него замуж? Так она и сделала, а Герберту Асквиту, премьер-министру Великобритании, дала отставку и писать ей в дальнейшем запретила. Он был страшно огорчен.

Что же до «совершеннейшей психопатки», то ею была кузина Венеции Клементина Черчилль. Она написала премьеру, что если он выгонит ее мужа, Уинстона, из возглавляемого им кабинета министров, то он ослабит и свое правительство, и свою коалицию в парламенте, и добавляла:

«Уинстон в ваших глазах и в глазах тех, с кем он вынужден работать, возможно, имеет недостатки, но у него есть качества, которыми мало кто из теперешних или будущих членов вашего кабинета могут похвастаться: силу, воображение и решимость. Если вы отошлете его прочь, туда, где он не будет сражаться, вы бесполезно растратите ценнейший военный материал и нанесете ущерб нашей стране».

Письмо это, конечно, было недипломатичнo до предела, но, говоря совершенно объективно, это была не истерика влюбленной женщины, а чистая правда.

Уинстон Черчилль в школе учился отвратительно, а уж латынь знал и вовсе плохо, но по крайней мере одному древнеримскому правилу – «Что делаешь – делай» – следовал свято. Придя к выводу, что атака на Дарданеллы может оказаться решающей для исхода войны, он взялся за ее осуществление со всем присущим ему пылом и со всей положенной важному делу серьезностью.

Проблема, однако, заключалась в том, что операция эта должна была быть комбинированной, с участием как армии, так и флота, и при этом обе стороны считали, что ответственность за успех несет другая сторона.

20 февраля 1915 года Черчилль написал Китченеру письмо с запросом на использование 29-й британской дивизии для десанта. В нее входило 18 тысяч солдат, в Египте имелось 30 тысяч австралийцев, и 8500 солдат из так называемой «Королевской Военно-Морской дивизии» (Royal Naval Division) он уже направил в Восточное Средиземноморье своей властью. Кроме того, Черчилль рассчитывал выколотить одну дивизию у французов, что дало бы еще 18 000 человек.

Китченер ему отказал. А в меморандуме Асквиту объяснил свой отказ тем, что дивизия ему пригодится в другом месте, а турки поднимут руки вверх сразу после бомбардировки с моря, и австралийцам останется просто прокатиться по морю из Египта в Стамбул.