Читать книгу "Мозаика любви - Наталья Сафронова"

— Витя, ты действительно не понимаешь или дурака валяешь? — Мила от возмущения встала. — Чем хуже работают программы, тем больше заказов у этого «сервиса», тем больше зарплата у работников. Тебя там мужики не побили?

— Ты зря, ребята работают грамотные, им очень интересно, что я делаю, спрашивают, учатся. Начальство от этого совсем на меня разозлилось, — вздохнул неудачник.

— Конечно, ты им в рабочее время квалификацию повышаешь, — кивнула она.

— Мил, я за это время, пока ушел из этой халтурной конторы, придумал проект. Мне нужна твоя помощь, — супруг сменил ворчливый тон на серьезный.

— Витя, что я могу сделать? — удивилась Мила.

— Ты через свои журналы должна привлечь внимание общественности к проблемам информатизационного равенства. Понимаешь, сейчас уровень развития страны определяется в первую очередь доступностью информационных ресурсов для ее граждан. Это деньги, и огромные, это престиж, это лидерство в техническом прогрессе. Даже обеспечение равного избирательного права требует немалых средств, чтобы организовать избирательные участки, составить списки избирателей и прочее… А для информационного равенства требуется оснастить средствами передачи информации наши огромные пространства, школы, дома. Таких денег, если считать по мировым ценам, нет, даже если увеличить объем продажи нефти втрое, — Крупинкин говорил спокойно и убедительно.

— Витя, но ведь у нас дамский журнал. Я не главный редактор, чтобы решать, что печатать. Да и главный тоже не все решает, — отнекивалась Мила, но он настаивал:

— Я понимаю. Но ведь у вас есть раздел писем читателей? Ты вставляешь мой текст как письмо, публикуешь и…

— Зачем тебе публикация в журнале для домохозяек? Это же даже за публикацию нельзя считать, — недоумевала жена и получила объяснение:

— Мне нужно заинтересовать проектом крупные компании, а для них важно, есть ли интерес у потребителя, научные изыски их не очень интересуют.

— Тогда давай сделаем так: ты готовишь маленький проблемный текст, а я, пока главный в командировке, вставляю его в номер, потом мы делаем на него отклики читателей, — быстро разработала план действий Мила и, твердо глянув в глаза мужа, добавила: — Только у меня есть условие, которое тебе в этом случае придется принять.

— Милочка, зачем ты так? Неужели ты думаешь, что я не хочу устроиться на работу, что мне приятно сидеть у тебя на шее?

— Витя, я все понимаю и поэтому требую, чтобы ты прекратил тратить свое время на всякие попытки заработать деньги руками, а не головой. Считай, что ты получил грант и отрабатываешь его, занимаясь своим проектом сидя дома. А заодно присматриваешь за детьми и хозяйством.

— Ты не веришь, что я могу делать что-нибудь стоящее? — возмутился муж.

— Я как раз в этом не сомневаюсь, поэтому сиди дома, занимайся наукой и жди, когда в тебе будет нужда, — предложила жена.

— Что же, совсем ничего не делать? — воскликнул Виктор.

— Нет, так нельзя. Помнишь любимую Лялькину сказку «О попе и его работнике Балде»? Там, когда поп послал собрать оброк с чертей, Балда что сделал? Пошел к морю, опустил в него веревку, стал ею болтать и море мутить, тут черти и появились. Без этого ничего бы у него не вышло. Так и мы будем сидеть, ждать у моря погоды, но веревку все-таки крутить, колебания в среде создавать, — решительно заключила Мила.

— Ты мудра, мать. И долго нам на берегу сидеть? — усмехнулся ученый.

— Пока не высидим что надо, — вздохнула она.

— А жить на что? — задал животрепещущий вопрос Витя.

— На мою зарплату, милый. Пиши свой текст, будем привлекать внимание женской общественности к мировым проблемам, — как всегда согласилась на все его просьбы супруга.

— Если честно, то он уже написан. Только я не журналист, боюсь, получилось скучно, — застеснялся автор.

— Показывай свой программный документ, надеюсь, в нем технических подробностей не много? — вздохнула Мила.

— Вообще нет, я сейчас распечатаю, оцени. — Витя подошел к своему рабочему столу и вскоре тихое жужжание сопроводило появление на свет двух тепленьких, как из-под курочки яички, листков бумаги со следующим текстом:

«Несмотря на безусловное признание возрастающей роли и значения информационного фактора в развитии современной цивилизации, следует отметить, что проблема информационной и коммуникационной дискриминации, вызванная неодинаковыми возможностями в сфере использования информационных ресурсов, не получает ни адекватного изучения, ни оценки как со стороны национальных, так и со стороны международных организаций». Далее шел текст не менее мудреный и авторитетный.

— Ну что ж. Главное, чтобы зама и меня за эту самодеятельность не уволили, а то нам придется всей семьей ужинать раз в неделю, — усмехнулась вынужденная глава семейства и чмокнула своего гениального, любимого и трогательного мужа в начавшую редеть макушку.

Был тот вечерний час, когда в вагоне метро уже можно было свободно стоять, но еще нельзя было сидеть. Татьяна прижалась к надписи «Не прислоняться» и, придерживая боком сумку, чтобы не так оттягивала плечо, размышляла об итогах прошедшего эфира. Как это нередко случалось, он прошел бессмысленно и натужно. Ведущие, для которых готовились тексты и реплики, совершенно их не знали и судорожно читали текст с бегущей строки. Гостья студии, вместо того чтобы рассказывать о том, как здорово все менять в жизни, зациклилась на своих переживаниях последнего развода. И как всегда самыми интересными и толковыми были звонки телезрителей, которые давали в прямой эфир. Звонков было много, редакция может гордиться такой популярностью.

«Но, — подумала Таня печально, — за успехи у нас одно поощрение — не наказание. Почему никто не хочет считать зрителей людьми не глупее нас самих? Вот провести бы какое-нибудь исследование аудитории, но не на предмет владения бытовой техникой и порошком «Тайд», а для определения уровня культуры и нравственности. Можно даже денег на это много не тратить, достаточно посмотреть, что в метро происходит. Наша аудитория здесь, в этом вагоне. Достаточно приглядеться к тому, что люди читают, чтобы выбирать ведущих хотя бы с университетским образованием».

Таня обвела взглядом вагон и в пределах видимости обнаружила следующих авторов, чьи книги помогали коротать усталым людям дорогу: Борхес, Шекспир, Коэлья, Пастернак, Пелевин, и пару учебников.

«Они с нами говорят в эфире о серьезных вещах, а мы в ответ напористо и нагло несем какую-то ерунду. — Предавшись неутешительным выводам, Таня не могла успокоиться. — Теперь им понадобилась экономика. Но нельзя же начинать новую рубрику, если не понимаешь, что хочешь сказать. В заявке на экономическую рубрику понятно только одно: в эфире собираются продавать какие-то ценные бумаги. Начальство прямо-таки помешалось на реалити-шоу, но ведь должна же быть какая-то интрига, а на чем ее строить — не ясно. Я так и не нашла, у кого спросить про деньги. Вся моя записная книжка содержит телефоны людей, которые умеют только тратить деньги и потом от безвыходности их зарабатывать, но нет ни одного человека, который умел бы их приумножить. Видимо, все-таки придется звонить Маку».