Читать книгу "В сетях любви - Сесилия Грант"

Два плюс три плюс один получается шесть. Он на половине пути к тому, чтобы получить двадцать одно очко на пяти картах. Осталось набрать пятнадцать.

Что, черт побери, она затеяла? Если она ради этого как-то и подтасовала карты, он ничего не заметил. И все же какова вероятность, что ему выпадет подряд три карты низкого достоинства без каких-либо манипуляций с ее стороны? Он бросил на нее быстрый взгляд, но ее лицо, как всегда, ничего не выражало.

Без всяких проблем он может прикупить еще одну как минимум. Пятерка или любая карта ниже гарантирует ему выигрыш в двойном размере. Он подвинул вперед деньги.

И естественно, следующей картой оказалась шестерка. В сумме двенадцать; десятка или что-нибудь из оверов будет фатальной. Если его хендом правит голый шанс, он должен им воспользоваться. Если за ниточки дергает это ловкое создание, она в состоянии жестоким ударом сбить его с ног, предварительно заманив в райские сады своими двойками, тройками и тузами.

«Покупай», — сказала она. В этой комнате голый шанс днем с огнем не сыскать.

Уилл откинулся на спинку стула, постучал пальцами по подбородку и с отстраненным видом уставился на нее. Если бы она подала ему хоть какой-то знак… он так и не решил, можно ли доверять ей. Вот бы увидеть, как в ее пустых глазах загорается огонек, прочитать на ее лице тайное послание, предназначенное только ему, некое сообщение, которое, если его расшифровать, сложится в два слова: «Верь мне». Только вот может ли он ей верить?

Не важно. Правила обязывают его брать следующую карту, от него же зависит решение, покупать ее или делать твист. Если она жульничает, то ей уже удалось обчистить его на семьдесят пять фунтов. Тех двадцати пяти, что он может сейчас сохранить, не хватит, чтобы выкупить его гордость.

Он сел прямо.

— Где фунт, там и сотня, — сказал он, взял две десятки и пятерку и подвинул их вперед.

Большой палец ее руки переместился, как деталь пружинного механизма, и она одним ловким движением вытянула из колоды верхнюю карту, взяла ее за краешек и бросила ему.

Он перевернул ее картинкой вверх. Туз пик. Его легкие наполнились сладким, с привкусом табачного дыма, воздухом, и он сообразил, что до этого мгновения практически не дышал.

— Отличный ход, Блэкшир. — Это заговорил понтер слева от него, человек, имени которого он не удосужился узнать. Он дружелюбно пихнул его локтем, Уилл усмехнулся — о, ему это далось нелегко! — и кивком поблагодарил за поддержку.

Господи. Двести фунтов на одном хенде. Вернутся его сто восемьдесят, и к ним добавится еще двадцать. Это в два раза больше, чем он наработал за предыдущие шесть часов, и более чем в три — чем весь его выигрыш в «Бошане» до того, как он сегодня сел за этот стол. Карты приятно холодили руку, когда он взял их. Мисс Слотер не смотрела на него, ее внимание было занято следующим понтером.

Игра за столом продолжалась, однако сейчас она для него интерес не представляла. Выйти из игры с таким фурором — это была сладчайшая из перспектив. Ведь не станет же он недооценивать ее дар, или искушать судьбу, или, черт побери, искушать ее саму тем, что останется за столом и хотя бы еще в одном хенде рискнет словно с неба свалившимся выигрышем.

Когда последний игрок остался без единого пенса и когда банкомет отсчитал деньги трем понтерам, у которых сумма очков была выше, чем у него, Уилл спрятал свой выигрыш в карман и встал. Мгновение он колебался, надеясь увидеть самое крохотное подтверждение тому, что только что произошло. Ясное только ему и ей и непонятное никому другому.

Она даже не покосилась на него. Вернее, она в ленивой истоме, полуприкрыв глаза, откинулась на плечо мужчины, на коленях у которого сидела, и игриво постучала костяшками пальцев по его скуле.

Ясно. Пусть это будет напоминанием о том, кто есть кто. Он взял перчатки и, зашагав прочь, принялся с раздражением натягивать их.

«Ты ей не нравишься. Ты ей не нужен. Она не великодушна и не добра». Бодрящие слова, надо бы повторять их всю дорогу домой.

Но каждое повторение порождало вопрос: тогда что заставило ее вернуть ему те самые сто восемьдесят фунтов?

Глава 5

Женщина в зеркале загадочно улыбалась, водя руками по платью цвета индиго, отделанному шелковыми синими шнурами, которые, перекрещиваясь, спускались ей под грудь и тем самым подчеркивали ее полноту и красивую форму. В то время как другие ее платья только намекали на изящество фигуры, это в полной мере без смирения и робкой сдержанности демонстрировало все соблазнительные изгибы.

— Это платье очень тебе к лицу. Я знала, что оно пойдет тебе. — Мария, сидевшая в одном из кресел, уже одобрила платье из узорчатого белого муслина и сейчас являла собой идеальный образец самодовольства. — Оно подчеркивает все твои достоинства и при этом выглядит не таким смелым, как фиолетовое.

— А мне больше нравится фиолетовое. — Элайза, стоявшая перед соседним зеркалом, повернулась к нему боком и изогнулась так, чтобы увидеть, как смотрится спина. На ней было потрясающее творение модистки, украшенное золотой нитью, с широкой алой каймой по подолу. — В этом же все твои достоинства, кроме груди, дают волю воображения. Фиолетовое облегает тебя, когда ты двигаешься.

Это было верно. Нижнее платье из трикотажного шелка сидело настолько плотно, что под него едва ли можно было надеть нижнюю юбку. Верхнее же имело более традиционный покрой, но тончайший перкаль делал видимым и нижнее платье, и то, как оно облегает тело.

— Они оба шикарные. — Мария встала с кресла, подошла и расправила рукав, раздвинула края разреза в стороны, чтобы был виден синий шелк. — Но я думаю, что на музыкальный вечер у мистера Мосса тебе нужно надеть вот это.

Это заявление вызвало у Элайзы стон.

— С чего ты взяла, что он нас ждет? Мне кажется, падшая женщина вправе избавить себя от этой тягомотины. У меня совсем нет желания слушать, как арфисты нудно щиплют струны своей арфы, и общаться с личностями, которые говорят на языке, не понятном половине присутствующих, в том числе и респектабельным барышням.

— Куртизанки вполне респектабельны. Неужели ты так и не поняла этого? — Мария нахмурилась, разбираясь со складками на другом рукаве. — Даже филистимлянин с полным отсутствием музыкального вкуса понял бы важность светских мероприятий. Это будет приятным развлечением после игорного клуба.

Лидия снова провела ладонями по шелку платья. Надо его снять и отдать, чтобы упаковали.

— Мистер Роанок поговаривает о том, чтобы в следующем месяце устроить загородный прием. Он обсуждал этот вопрос с вашими джентльменами?

— Загородный прием! — Новость обрадовала Элайзу, и она повернулась к Лидии. — Заманчивая идея. Как ты думаешь, он пригласит капитана Ватерлоо? Загородные приемы всегда лучше, чем когда мужчины собираются без спутниц.

И в самом деле, мужчины без спутниц. И в самом деле, капитан Ватерлоо.