Читать книгу "Матадор - Патрисия Мело"

Я купил цветы и отправился на кладбище Санту-Амару, я хотел заключить договор с Эзекиелом, кладбище было закрыто, я перелез через ограду и пошел вдоль аллеи, цветы, очень много цветов, цветы, как коровы, принимают мир таким, какой он есть, попы, священники, пасторы – все говорят нам одно и то же, принимайте всё, принимайте мрак, принимайте доллары, принимайте счастье и удар ножом, принимайте, посмотрите на стадо и учитесь у коров, учитесь у цветов, говорят они, и люди принимают всё, всё что угодно, особенно мрак, но ничему не учатся, в этом вся проблема, вот где разница, человек не обучаем.

Дорогой мой Эзекиел, я пришел сюда, чтобы заключить с тобой договор: начиная с сегодняшнего дня я буду каждый месяц отдавать часть своей зарплаты твоей маме, и ты можешь быть спокоен, она не будет ни в чем нуждаться, пока я жив. Я буду заботиться о ней, как о родной матери. Но ты должен обещать мне, что оставишь меня в покое, каждый живет в своем мире и занимается своими делами. Я убил тебя, Эзекиел, не по злобе, ты мне даже нравился, я убил тебя, потому что мы живем в скверном мире, и злоба этого мира плющит наши сердца, вот что со мной случилось.

Я медленно ушел с кладбища и пошел домой, Кледир, должно быть, уже вернулась с работы, была половина девятого вечера, она будет очень рада, что я нашел работу, она будет готовить фасоль на ужин, а я ей расскажу о моей новой работе, здорово, скажет она, теперь мы сможем откладывать, ты откроешь счет в сберегательном банке, мы сможем купить разные вещи, машину, мотоцикл, микроволновую печь, пену для бритья, целую кучу разных вещей, я сделаю тебе подарок, Кледир, куплю красное платье, сандалии, парик и диск Роберту Карлуса. Я шел домой, сгорая от нетерпения рассказать Кледир мои новости, куплю тебе колье, сережки, как вдруг я почувствовал приступ ностальгии по Горбе, моему поросенку, я скучал по нему, мне пришла в голову мысль зайти к Эрике и забрать его, Кледир не будет против, мы еще с ней об этом не говорили, но у меня уже была работа, так что я могу ничего не объяснять, я приду и скажу, что нашел работу и принес своего поросенка, сколько новостей сразу, скажет она, он ей понравится, Кледир добрая, хорошо, что я женился на ней, сказал я сам себе.

Эрика была в ванной, я сразу прошел во двор, Горба спал, я обнял его за шею и сел на пороге кухни, а ты вырос, свинтус ты этакий.

Я не видел Эрику со дня свадьбы и даже не думал о ней, я теперь женат, и у меня есть работа; шум электрического душа заставил меня вздрогнуть, ш-ш-ш-ш-ш-ш, вода, дождь, мне очень захотелось увидеть Эрику под душем, без одежды, я вошел в ванную, привет, Эрика, выйди отсюда, идиот несчастный, я стоял неподвижно, она прикрыла грудь руками, выйди, а то я закричу, я стоял как зачарованный, ее пупок, бедре, ноги, выйди, кричала она, убирайся вон, мокрые волосы, выйди, я вышел, вышел и пошел во двор за лестницей, не знаю, зачем я это сделал, я взял лестницу и стал подглядывать, из коридора было хорошо видно, она продолжала мыться, ее попка, роскошная попка, я расстегнул брюки, сжал в кулаке свое орудие, закрыл глаза и стал думать о том, что мужчины сильны, они сражаются, побеждают, завоевывают, создают и строят, и вдруг, черт, Эрика столкнула лестницу, вот сучка, я упал, ударился ногами, она уронила лестницу на меня. Кретин! Ты думаешь, это так делается? Тебе хочется потрахаться? Ты пришел сюда, чтобы меня трахнуть? Я пришел забрать Горбу, сказал я, неправда, ты пришел сюда заняться любовью, потому что ты только об этом и думаешь, потому ты и женился на этой тыкве, Кледир не тыква, отбивался я, самая настоящая тыква, нога у меня болела не на шутку, помоги мне встать, сказал я, ты пришел сюда, потому что сгораешь от желания трахнуть меня, ну и как тебе? Можешь кататься по полу, скажи мне, каково это чувствовать, когда умираешь от желания, ведь ты хочешь меня? Ты мне сломала ногу, я даже пошевелиться не могу, сказал я, Эрика села мне на живот, ты кретин, сказала она, я ждала тебя, ждала тебя уже очень давно, от этих слов нога моя перестала болеть, Эрика вошла внутрь меня, мы вошли внутрь друг друга, в самую темную и самую светлую часть, какая была внутри нас, Эрика втянула в себя что-то горячее, что-то очень горячее и мощное, я люблю тебя, сказала она, я смеюсь, пью, курю, танцую, я нюхаю кокаин, хохочу, вру, плююсь, пою, но в глубине души мне очень грустно, что ты убил Суэла, что ты женился на Кледир, со мной ты только трахаешься, ты мой враг, ты враг, но я люблю тебя, это неправильно, ты заставляешь меня мучиться. Эрика упала на мое плечо, и мне было приятно, что она такая слабая, а я такой сильный, женщина и мужчина; мы уснули.

Я проснулся в три часа ночи, мне надо идти, Эрика, Кледир будет волноваться, Эрика ударила меня кулаком в грудь, какого черта, проворчала она, ты женился на этой тыкве? Ты ведь уйдешь от нее, скажи, уйдешь? Мне надо идти, я хотел поцеловать Эрику, но она оттолкнула меня, потом обняла за шею и поцеловала, только не думай, что я дура. Я совсем не дура, я выгляжу как дура, но я очень умная женщина. Очень умная и очень опытная, я улыбнулся, да уж, умная и опытная, ну все, Эрика, отпусти меня, она рассмеялась в ответ, смейся, если хочешь, но это правда, трахаться ты будешь со мной. Ты не против, если я заберу Горбу? Нет, не против, но не забывай мыть его, я не забуду, ответил я, и давай ему бананы, он обожает бананы, я куплю ему бананы, не беспокойся.

Когда я пришел домой, Кледир спала, я отправил Горбу во дворик и лег, привет, сказала она, улыбнувшись, именно что улыбнувшись, ты задержался, который час? Час ночи, ответил я, врун, я сказал, что час, хотя было уже четыре часа утра, а где ты был, дорогой? Так и сказала «дорогой», ласковым тоном. Я ходил за Горбой. Кледир обняла меня, я волновалась, ты должен был предупредить меня, я очень волновалась. Я лег, повернулся спиной, мне не хотелось, чтобы Кледир видела мою лживую физиономию. Она обвила меня руками и ногами, как приятно спать обнявшись, Майкел. Связывает.

12

Смешной человек этот Робинсон, каждое утро он просыпается, подходит к зеркалу и говорит: привет, парень, сегодня твой день, тебе выпал главный приз, все будет как надо. Со мной все по-другому, когда я просыпаюсь, то говорю себе, эй ты, побитая собака, залезь с головой под подушку, потому что сегодня самый поганый день в твоей жизни, а завтра будет еще хуже. У меня нет никакого желания вставать с кровати, открывать окно. Мне неохота работать, есть мороженое, видеть вокруг себя людей. Мне хочется только одного – курить. Я не хотел быть таким. Я хотел быть похожим на тех парней, которые ездят на машинах обклеенных надписями «Я верю в домовых», улыбающийся Утенок Дональд, улыбающаяся Маргарита, «Диснейленд», «I love New York», «Я тащусь от Рибейрана Прету», этих парней постоянно можно увидеть у дверей закусочных. Но я не такой человек, если я нацеплю на себя желтую кофту, будет некрасиво, мне это не идет. Мне не идет ни желтый, ни красный,

я человек пепельно-серый. Я читаю новости в газете: Ирак продолжает перемещение войск; беженцы покидают Бурунди, скрываясь в Заире; со мной ничего такого не происходит. Я не был жертвой террористического акта в Тель-Авиве, когда погибло двадцать два человека. Я не был участником войны во Вьетнаме, в меня не стреляли убийцы-полицейские в Рио-де-Жанейро, но когда я смотрю эти новости по телевизору, то говорю сам себе: я знаю, каково это, я знаю, какого цвета кровь у этих мальчишек из Руанды, которых несут на руках медсестры-добровольцы, я знаю, что они чувствуют. Я знаю, что такое боль. Они спасаются бегством от атакующих их племен бхуту, говорит диктор. Я тоже хочу бежать. Я не хочу вставать с постели. Не хочу выходить из дому. Не хочу идти на работу. Я боюсь умереть. Однажды я сказал Эрике, что когда я смеюсь, то мне кажется, что у меня трескается и ломается лицо, словно оно фаянсовое. Эрика как раз занималась английским, она отложила книгу в сторону и поцеловала меня в губы, мы долго целовались, вдруг я почувствовал во рту вкус ее слез, я открыл глаза, у нее все лицо было залито слезами, у меня как будто нож прошел по сердцу, я тоже заплакал, точь-в-точь как она, мы оба плакали молча и любили друг друга со слезами на глазах.