Читать книгу "Казусы частного сыска - Марина Серова"

Свою одежду я положила в ограбленный мною шкафчик. Представляю, как удивится женщина, которая ее там найдет. А уж как в таком виде она пойдет домой — представить было трудно. Хотя зрелище, наверное, будет грандиозное.

Внезапно распахнулась дверь слева с надписью «Сауна». Оттуда, вместе с клубами пара, вывалилась развеселая старушка, как говорится, в костюме Евы.

— Чегой-то ты, Пантелеевна, домой сегодня рано собралась? — близоруко на меня щурясь, спросила она.

— Да вот, — прошамкала я, — радикулит прихватил что-то…

— Ой, и не говори! — с охотой подхватила бабушка близкую, видно, ей тему. — Меня-то вчера ка-ак скрючит, как скрючит… Помру, думала.

Притворившись, что мне действительно нехорошо, я, отмахнувшись от болтливой старушки рукой, поковыляла к выходу.

— Пантелеевна! Слышь, Пантелеевна, — услышала я, — ты вечерком ко мне зайди, я тебе пчелиного яда дам. Знаешь, как помогает?..

Не сбавляя шага, я пообещала зайти и быстро покинула второй этаж. Нужно поторапливаться, а то сейчас эта сердобольная старушка пойдет окунуться после сауны в бассейн и обнаружит там настоящую Пантелеевну. Еще милицию побегут вызывать.

А впрочем, куда они побегут? Наверняка к директору. А уж Роман Иванович сразу догадается, чьих рук дело эта дерзкая кража. Так что до милиции скорее всего не дойдет. Но все равно поспешить надо. У меня всего восемнадцать минут осталось до встречи с Кошкиным. А опаздывать мне как-то не к лицу.

Директор Яровой, наверное, принял меня за какую-то ненормальную — сфотографировала его в непотребном виде, просмотрела накладные и в довершение всего поменялась одеждой с пожилой уборщицей.

Впечатляющее преступление!

Я вышла из бассейна «Молодость», вежливо попрощавшись с дежурной, которая тоже приняла меня за эту самую Пантелеевну.

Времени оставалось совсем мало. Я решила остановить какую-нибудь машину — доехать на ней, а то и вправду опоздаю. Чтобы у водителей не возникали сомнения насчет платежеспособности бедно одетой бабушки, я достала из своей сумочки пятидесятирублевую купюру и, размахивая ею, остановила-таки какой-то задрипанный «Запорожец».

На месте встречи я была без двух минут шесть.

Кошкина нигде не было видно. Наверное, опаздывает.

* * *

Мои часы показывали уже пятнадцать минут седьмого, а Александра Александровича до сих пор не было. Согнувшись, как и полагалось мне по образу, я стояла у стеночки Центрального универмага. Кто-то сунул мне в руку монетку.

Ага, здорово, еще и подзаработаю!

Конечно, кричать о том, что я не нищенка, и бежать за человеком, подавшим мне милостыню, чтобы вернуть монетку, я не стала. Наоборот, сунув монетку в карман, протянула руку. Теперь от множества таких же старушек-побирушек, стоящих вокруг магазина, я отличалась лишь тем, что не смотрела в землю, а оглядывалась по сторонам.

Но этого уж никто не мог заметить.

В половине седьмого я решила закрывать свою лавочку. Кошкина все не было, а насобирала я немного — что-то около восьми рублей.

Почему не пришел Александр Александрович?

Где мне теперь его искать? Если на первый вопрос ответа знать я не могла, то на второй… В администрацию города за ним идти, конечно, не стоит — его там нет, это ясно, иначе бы он давно пришел.

Остается только одно место, которое я знаю и где Александр Александрович может быть, — в Доме творчества юных, у своего племянничка. Если его там нет, тогда я даже и не знаю, где еще его искать. Тогда нужен другой план.

Только вот кажется, что сладкая парочка Алкаш — Длинный все-таки достала моего шефа.

Предчувствие такое нехорошее. Интуиция. Хотя, впрочем, не знаю.

Но сейчас — в Дом творчества.

* * *

Дом творчества юных был недалеко — в этом городке вообще подобные учреждения или крупные магазины вроде Центрального универмага находятся все в одном месте — близко друг от друга. До Дома творчества я доковыляла минут за пять, двигаясь, пожалуй, несколько быстрее, чем это позволял мой вид.

Прошла я мимо почтамта, который мы с Кошкиным успели уже посетить несколько часов назад. По улице решила не идти, свернула в подворотню, ту самую, где меня чуть не сбили подельники Никошкина на своем «Москвиче». Через подворотню — быстрее.

Вот уже и Дом творчества. Только мое самообладание помогло мне не остановиться на месте от удивления — рядышком с темным пятном, оставшимся на асфальте от взорванного кошкинского «Ситроена», красовался, приткнувшись к обочине, бежевый «Москвич».

Ни ментов, ни пожарных уже не было — оперативно работают, молодцы.

Возле машины, покуривая и о чем-то беседуя, стояли Алкаш — я его сразу узнала еще издали — и какой-то высокий — на голову выше Алкаша — худой мужчина в дорогом костюме. Я присмотрелась — точно не Длинный. Длинный похож на орангутанга-переростка, а этот.., не сказать, что Ален Делон, но уж явно не Антоха Длинный.

Может быть, это и есть тот самый Никошкин?

Что они там делают? Приехали убирать свидетеля — кошкинского племянника? Тогда почему стоят себе так, спокойно курят? А уж нет ли там и моего клиента?

На все эти «почему» ответ получить легче легкого — просто пойти и узнать. Под видом, скажем, уборщицы. Наряд у меня подходящий, да и вообще — внешний облик соответствует.

Сейчас пройду мимо них, быстренько посмотрю, что внутри, и вернусь — наверняка там внутри есть еще кто-то. Может, племянник Лешка еще жив. Или Александр Александрович там.

А то, боюсь, если я начну с тех, кто снаружи…

Ну, всякое может случиться, лучше подстраховаться.

Я продолжала продвигаться вперед шаткой старушечьей походкой, на ходу копаясь в своей сумочке со «шпионскими штучками». На ощупь я извлекла оттуда кастет — одно из моих любимых орудий — и еще крохотный маячок. Постараюсь незаметно прикрепить его к машине. При помощи устройства, которое тоже находится у меня в сумочке, можно будет определить все передвижения и местонахождение этих товарищей.

Маячок хорош еще тем, что он выполнен в виде маленького кусочка грязи — даже покрыт характерной пыльцой. Так что, если его каким-то образом и заметят, просто сковырнут и выбросят — никому и в голову не придет, что с помощью этой вот гадости за кем-то можно следить.

До разговаривающей парочки оставалось около двадцати шагов. Алкаш и незнакомый мужчина закурили по второй сигарете. Мне тоже, глядя на них, жутко захотелось курить — привыкла к сигаретам за последние два года.

Незнакомец посмотрел на часы. Алкаш глубоко — я видела, как на его рябых щеках обозначились ямки — затянулся сигаретой и огляделся по сторонам, выпуская при этом дым так, что совершенно окутался сизыми клубами. Увидев меня, он не отвернулся сразу же, а стал пристально вглядываться.