Читать книгу "Шалинский рейд - Герман Садулаев"

Почему это страшно?

Виртуальные бои, цифровые сражения, война в телевизионной реальности. Всего лишь картинки, клипы.

Но кровь – настоящая.

Смерть – не понарошку!

Нашей мечтой было давно, чтобы правители и генералы сами воевали друг с другом. Не нравится президенту Джорджу Бушу диктатор Саддам Хусейн – пусть вызовет его один на один и разберется как мужчина с мужчиной! А русские пузатые генералы пусть метелятся с бородатыми чеченскими полевыми командирами.

Но я буду гуманнее. Я скажу: вам не обязательно на самом деле убивать друг друга или калечить. Вы можете разобраться, кто круче, в виртуальной реальности.

Есть такая компьютерная игра – контр-страйк.

Ваши дети все про нее знают, они проведут инструктаж.

Надевайте наушники, садитесь за мониторы и вперед! В бой!

И ни одно животное не пострадает.

Что же, дьявол вас побери, происходит сейчас? Вы играете в адский контр-страйк за своими начальственными столами, а вместо 3D-моделей на землю падают настоящие люди, истекая всамделишной кровью.

Для чего?

Неужели только для того, чтобы у вас в этой игре было «полное ощущение реальности»?..

Страна, которая якобы вела войну с Россией, существовала только в телевизоре. На собственных местных каналах. Больше нигде такой страны не было.

Чеченская Республика Ичкерия – так называлось это ток-шоу. Стэнд-ап-трэджеди. В Басаеве и Радуеве погибли талантливые артисты. В другое время они стали бы телеведущими. В 1998 году Салман Радуев решил устроить в телевизионной республике Ичкерия государственный переворот. Он захватил телецентр. Ему не хватало эфирного времени! Мало ему было того, что интервью с ним транслировали федеральные и зарубежные телеканалы. Он, наверное, хотел жить «за стеклом». Круглосуточное реалити-шоу о повседневной жизни Салмана Радуева – вот что было его мечтой. Пэрис Хилтон с автоматом. Шариатский суд приговорил его за попытку переворота к четырем годам лишения свободы. Но потом дело как-то закрыли. То ли из уважения к его героическим деяниям, то ли из страха перед боевиками «Армии Джохара Дудаева», генералом которой был Радуев.

Мы слишком долго думали, что жизнь – это телешоу. Мы не сразу поняли, что все слишком серьезно. И убивать нас будут по-настоящему.

Я говорю: не было никакой Ичкерии. И я едва ли преувеличиваю. Мы никуда не вышли из Российской Федерации. Из нее некуда выходить. Выйти из России невозможно. Это все равно, что покинуть подводную лодку в автономном плавании. Или сойти с летящего самолета.

Государство – это не только телевидение. Это еще и эффективные органы управления, налоги, транспортная инфраструктура, образование, здравоохранение, гражданство и прочее. Никаких самостоятельных и полноценных структур в Ичкерии создано не было. Вместе с тем продолжали функционировать российские институты. Паспортные столы выдавали паспорта советского образца с вкладышем о российском гражданстве. Зеленый ичкерийский паспорт с волком на обложке получали немногие, и то только в дополнение к российскому. Военкоматы вели учет призывников по российским методикам, только что не отправляли юношей на службу в Россию. Врачи и учителя продолжали получать – если вообще получали – зарплату из федерального бюджета.

Только в 1999 году, после фактического переворота, федеральные органы стали полностью демонтировать. Но заменить их ичкерийскими не успели. Да и не смогли бы.

Президент Ельцин подписывал с президентом Масхадовым документы, по виду похожие на межгосударственные соглашения. Но все это было только шоу, шоу для идиотов. Никто не верил в эти документы. Только Масхадов пытался делать вид, что они имеют какое-то значение.

Во время, которое я описываю, между 1996 годом, когда в Хасавюрте был заключен мир, и 1999 годом, когда снова начались боевые действия, войны как бы не было. Такова официальная версия.

Но война никогда не прекращалась.

В 1998 году, когда Масхадов летал в Москву на переговоры, российские самолеты летали в Чечню и сбрасывали бомбы. На Шали сбрасывали бомбы. Россия не признавалась, что это ее самолеты. Это были самолеты без опознавательных знаков. Но какие еще самолеты стали бы бомбить Чечню? Грузинские ВВС? Американцы? Может, с Коста-Рики? Может, военная авиация Папуа Новой Гвинеи развлекалась бомбежками? Или инопланетяне сели на самолеты российского производства?

Лицемерие и ложь, лицемерный мир, лицемерная война.

А артобстрелы? Артобстрелы тоже продолжались. С территории России. Кто стрелял по Чечне с территории России?

Надо думать, тоже провокаторы. Грузины захватывали целые батареи дальнобойной артиллерии на российской территории, производили несколько залпов и исчезали без следа.

Это было бы анекдотом, если бы снаряды не были настоящими.

Мирные переговоры, мирные бомбардировки и мирные артобстрелы.

В ту ночь я даже не проснулся от звуков разрыва фугасов. Это не было таким уж необычным делом, чтобы подскакивать с постели каждый раз, когда слышишь взрывы. Но утром, добравшись до работы, я увидел, что здание, где располагалась наша контора, наполовину разрушено. Погибли двое дежурных сотрудников, ночной сторож и уборщица. Били конкретно по МШГБ.

Тогда мы переселились в бывший районный Дворец пионеров. Дворец был почти пуст. В большинстве помещений стекла в окнах были выбиты. Во дворце была только одна женщина – бывший директор Дворца пионеров. Ее дом разбомбили в первую войну, и она устроила жилище в рабочем кабинете. Мы не стали ее выселять. Места хватало всем.

Помню, как я бродил по второму этажу, выбирая себе кабинет. Заглядывал в распахнутые двери, заходил в проемы без дверей, секции танца, кружки рисования. Я выбрал кружок моделирования. Сюда должны были приходить дети, собирать модели самолетов. Может быть, танков. Теперь эти дети стали взрослыми. И настоящие самолеты бомбили их, настоящие танки расстреливали и давили гусеницами. Словно игрушки из наборов «Конструктор» ожили, выросли в размерах и пошли войной на детей.

В этом сне мы были детьми. Мы были в доме Эфендиевых, в доме моего одноклассника.

Нам было лет по 12 или 14 – не больше.

Мы держали круговую оборону.

И это была не игра – оружие было настоящим. У нас были настоящие автоматы Калашникова, ручные гранаты, дисковый пулемет, что-то еще. Целый арсенал. И все было настоящим, все стреляло боевыми зарядами. Какая уж тут игра!

Мы держали оборону от животных.

По правде говоря, эти животные были игрушечными. Плюшевыми, матерчатыми и пластмассовыми, были набиты ватой и поролоном или были совершенно пустые внутри.

Но от этого было ничуть не менее страшно.

Они были очень злыми, эти взбесившиеся игрушки.

Сон закончился на том, что все мы дружно ругали моего одноклассника, в чьем доме мы засели. Вероятно, мы отбили очередную атаку и пользовались временной передышкой. И ругали моего одноклассника.