Читать книгу "Права и обязанности - Карина Пьянкова"

В очередной раз все уверились, что уж на этот раз паскудный некромансер их точно бросит, но человек, заполучив свои пожитки, все-таки подобрал веревки и деловито начал привязывать их к ближайшей колонне. Проверив прочность узлов, он крикнул товарищам:

– Можно!

Мост самодельного производства представлял собой жалкую самопальную и настолько ненадежную конструкцию, что даже самоубийца трижды подумал бы, прежде чем ее использовать: одна из веревок изображала перила, в которые следовало вцепиться, по другой нужно было идти. Килайя нервно сглотнула и невольно подумала, что перепрыгнуть на ту сторону было не такой уж плохой идеей, как показалось вначале. Хоть мучиться недолго…

Перебрался отряд без особых эксцессов (даже старый гном, который грозился упасть в обморок, с грехом пополам, но переполз по веревкам на ту сторону), правда, когда пришла очередь Лаэлэна, начался форменный бардак: у эльфенка разыгрался приступ боязни высоты, и он устроил настоящую истерику, заявляя, что ни за что не пойдет по этим хлипким веревкам, потому что жизнь ему все еще почему-то дорога как память о прошедших годах. Успокаивать раскапризничавшегося ребенка пришлось все тому же некроманту, потому что других авторитетов Перворожденный попросту не признавал.

Килайя пришла к выводу, что у человека врожденный талант работать с детьми. По крайней мере, Лаэлэн, имя которого маг по примеру Айэллери благополучно сократил до Лэна, сдался уже через полчаса уговоров. Демонесса подобного результата добивалась только через полтора часа. И хотя она и утешала себя мыслью, что доблестные воины не обязаны уметь общаться с детьми, но то, что кто-то ее в этом обошел, все-таки болезненно ранило самолюбие девушки.

В конце концов все перебрались, мешки перетащили, и Эрт попытался дать некроманту подзатыльник в целях профилактики, но тот увернулся, чем вызвал очередной всплеск возмущения.

– Ладно, – усмехнулся Райвэн, – идите за мной. Еще полчаса, и вы увидите небо.

– А почему не солнце? – придирчиво уточнил Айэллери, чем-то поперхнувшись.

– Потому что сейчас ночь.

Это заявление больше всех удивило Килайю, поскольку ее внутренние часы уже давным-давно сбились в темноте подземелий.

Ход, к которому повел отряд колдун, спускался вниз, но, когда подозрительный Айэллери поинтересовался, с чего бы это им в него идти, человек с абсолютно безмятежным лицом сообщил, что нужные им ворота несколькими ярусами ниже. Это объяснение удовлетворило эльфа, и они продолжили путь.

Когда Килайя последней зашла в коридор, ей показалось, что за спиной раздались чьи-то вздохи облегчения.

«Кажется, гадский некромансер успел достать не только нас!» – ошарашенно сообразила девушка, но посмотреть на прежних жертв скверного характера Райвэна не решилась, припомнив покойного дхарра, чтоб его Черный Дракон жарил на собственном пламени вечность. Хотя вряд ли легендарный повелитель зла станет прислушиваться к пожеланиям радикально Светлой демонессы. Хотя кто его, Дракона, знает?..

Райвэн не обманул, что в очередной раз всех удивило. Минут через тридцать коридор закончился тупиком, некромант властно что-то произнес, и в камне обозначились створки ворот, которые начали медленно открываться. В лицо путникам, уставшим от затхлости подземелий, дохнул свежий ночной ветер, и в окутавшей воинов темноте раздался тихий счастливый вздох. Который Килайя через минуту приписала Райвэну, потому что маг ломанулся наружу с такой скоростью, как будто минимум год провел под землей. Демонесса с удивлением посмотрела на юношу, переглянулась с Илнэ и недоуменно пожала плечами. Кто-то здесь точно не дружит с головой.

Когда я со счастливым воплем выбежал из ворот, на меня посмотрели, как на психа. Ну и дхарр с ними! Им не понять, что, не видя неба, я чувствую себя… незаконченным, наверное. Точнее недосозданным, будто в телесную оболочку забыли что-то добавить, что-то очень важное. Эту мою странную зависимость понимал только младший брат, испытывавший те же чувства. Мы с Ариэном вообще очень похожи, и это удивляет даже нас самих. Как бы то ни было, но есть то, что я могу рассказать только брату, такому же непонятному для окружающих, как и я сам.

Рядом неслышно для других шептала река, и я готов был поклясться, что главной темой был некий чумазый уставший дурачок, незаслуженно долго оставлявший без своего внимания медленно текущую к океану синеокую красавицу. Ну грешен… Была на берегах этой реки кое-какая встреча. При одном воспоминании о ней меня до сих пор бросает в дрожь. Во второй раз пережить подобное я не хочу. Мне дорого собственное психическое здоровье, которое и так подтачивают спутники в количестве восьми штук. Одно утешало: в Чертогах я отвечал за без малого три тысячи оболтусов, так что кое-какой опыт общения с толпой несносных бестолковых малолеток у меня есть.

Как бы забавно это ни звучало, но в этой веселой компании, данной мне в наказание за прошлые грехи, все по сравнению со мной грудные дети. Только попробуй объясни это спутникам…

Самое же страшное, что они все мне безоговорочно нравятся…

Первым делом Райвэн помчался к реке, заявляя, что если сейчас не помоется и не постирает одежду, то умрет от отвращения к себе. По мнению демонессы, скончаться по этой причине он мог еще при рождении.

Как бы то ни было, теплая летняя ночь мгновенно подняла настроение молодой воительницы, которая уже хотела последовать примеру человеческого мага, но вспомнила еще кое-что…

Кот, Грэш и Эрт разбивали лагерь, намереваясь на этот раз отдохнуть нормально. Илнэ, как высокородную особу женского пола (что подразумевало то, что она ничего не умеет делать), отстранили от этого дела. Айэллери заявил, что Перворожденный не будет работать на представителей других рас, даже если небо упадет на землю, заставлять трудиться Лэна совести ни у кого не хватило, а гном уже умудрился устроить себе лежак и заснул раньше, чем ему попытались разъяснить его обязанности. А вот Килайе от труда во благо мироздания отвертеться не удалось: ее отправили собирать хворост (после того как Эрт один раз попытался заставить девушку готовить, он больше не стал рисковать здоровьем отряда и предпочитал давать демонессе более безопасные для окружающих задания). Воительница с недовольным ворчанием поплелась в рощицу, росшую на берегу реки. Илнэ, с которой Килайя не то чтобы подружилась, но, по крайней мере, переносила более-менее спокойно, увязалась следом, желая спастись от укоризненных взглядов работающих мужчин.

– И нечего было так прожигать меня глазами! – фыркнула леди, когда девушки отошли подальше о лагеря. – Райвэн тоже ничего не делает, но ему почему-то никто не выговаривает!

– Ну, во-первых, некроманта сейчас дракон знает где носит, во-вторых, он от кого угодно отбрехается, в-третьих, он все-таки в подземельях больше всех мучился, – спокойно отозвалась демонесса, прикидывая, что будет лучше: притащить то здоровенное бревно, пусть мужчины помучаются, распиливая его, или все-таки набрать хвороста. Как ни хотелось сделать пакость товарищам, девушка благоразумно решила не рисковать своим здоровьем и остановилась на втором варианте.