Читать книгу "Бог дождя - Майя Кучерская"

Часть втораяСЛАДОСТНЫЙ НОВЫЙ СТИЛЬ

Дневник

15 февраля. Сретение Господне. Была в храме. Причастилась Святых Христовых Тайн. После литургии батюшка благословил меня и подарил просфорку. Шла домой пешком, смотрела, как летит мягкий, крупный снег, кусала от душистой, такой вкусной просфоры, потом пошла прокладывать тропинку в парке. Все время молилась и не знала, что мне сделать еще от этого бесконечного счастья.

25 февраля. После вечерней службы говорила с отцом Антонием несколько минут, просила у него прощения. Он улыбнулся ласково: Бог простит. И благословил молиться весь Великий пост по четкам (Глеб подарил к Рождеству), как выдастся свободная минутка. Сказал, что четки – мостик к Богу, но пока достаточно проходить по нему один раз. В четках 50 узелков. Завтра начинается первый Великий пост в моей жизни.

27 февраля. В столовке обедали с Олькой, не ела мясо. Олька удивлялась, она знает, как я люблю котлетки. Я объяснила, что недавно крестилась, пощусь, хожу теперь в церковь, звала ее с собой. Она снова удивилась и сказала, что ей это совсем не нужно. «Это ведь для тех, кто слабый». Но я ее уговаривала, говорила, что как раз наоборот, вера – для тех, кто сильный, ведь столько сил нужно, чтобы исполнить заповеди, в конце концов она согласилась как-нибудь вместе сходить.

28 февраля. Сегодня после универа поехали с Олькой ко мне домой, она жаловалась на свою жизнь, даже плакала. У нее несчастная любовь. Андрюха с четвертого курса – он и правда отличный, но любит другую, бывшую свою одноклассницу. Утешала Ольку изо всех сил, чувствовала себя странно-взрослой и уверенной. Снова звала в церковь. Она говорила: «Надо, конечно», но так и не договорились пока.

2 марта. Пожаловалась отцу Антонию на Олю. Что хотя она и близкая моя подружка, но в церковь со мной идти не хочет. Ей только нравится, когда я ее выслушиваю и утешаю. Отец Антоний даже рассердился, перешел на вы:

– Займитесь своей душой! Поле деятельности огромное. Ваше утешение, мудрость могут оказаться плотскими, душевными, а человек, возможно, нуждается в утешении духовном. Такое утешение может дать только очищенный сосуд, чистая душа. И то, если Бог позволит, не всякому святому это дается. Бывает, что человек свят, а не искусен. До последнего момента надо отказываться, и только если уж поставят – со страхом Божиим, с трепетом. А думать, что можешь кому-то помочь, – это гордо, Анна! Спасись сам, и тысячи вокруг тебя спасутся! По слову преподобного Серафима.

Вышла из церкви, как побитый заяц.

11 марта. По-прежнему чувствую себя несколько чужой в церкви, неловко прикладываться к иконам, вставать на колени, целовать крест. Кроме того, я еще не знаю хорошо всех правил, когда креститься, когда поклоны, когда что – это тоже меня сильно смущает. Поделилась своей скорбью с Батюшкой.

Он ответил мне, что это преодолеется постепенно.

– Сами не заметите, как привыкнете. Для всего нужно время. Сначала этого не понимаешь, хочется все побыстрей, всех спасти и за два месяца стать святым. И только теперь я вижу: должны пройти годы. Жизнь христианская – это именно возрастание, врастание в святость, к которой каждый призван – но медленно, медленно. Ведь все благодатные перемены в человеке – не по его делам, а по действию в нем Духа Святого. А Дух дышит, где хочет, когда хочет, – нужно большое смирение, чтобы не мешать Ему своей нетерпеливостью, спешкой. Бог и так знает про нас все.

11 марта. Сегодня день памяти преподобного Герасима, на могиле которого умер так любивший его лев. Батюшка произнес проповедь о том, что под влиянием святости мир становится райским, животные уже не могут причинить человеку вреда, и это предвестие будущего века, когда сотворит Господь новое небо и новую землю. Волк и ягненок там будут пастись вместе, лев станет есть солому, и змеи перестанут жалить. Так пишет о новой земле пророк Исайя.

Только вот поговорить, к сожалению, совсем не удалось. Кажется, что иногда батюшка нарочно не хочет ни о чем разговаривать, убегает. А у меня вопросы. Я так многого не понимаю. Но вечно надо подстерегать и ловить. Ужасно обидно!

19 марта

– Отец Антоний, я всех в университете осуждаю. Они живут так плохо, особенно в области личной жизни.

Отец Антоний очень встревожился.

– Ни в коем случае! Это так опасно. Сегодня осудишь, а завтра сам согрешишь еще горше! Им же просто не объяснили… – взгляд у него сделался печальным. – Но у них тоже свои скорби, и они столько несут. Особенно девушки, женщины. Ты ведь не знаешь.

Лешка смотрит на меня не отрываясь на всех лекциях, позвал даже обедать, но я не пошла. Сказала, давай лучше завтра. Нарочно, чтобы его испытать.

20 марта. Устала от служб, молитв, сил читать правило нет, и от учебы устала тоже, немка стала совсем невыносима, задает по сорок страниц перевода, и все время хочется есть. Около метро жарят шашлык, одуряющий дразнящий запах. Сегодня оттепель, все тает, плывет, мечтаю уехать. Но куда? Лешка обедать не позвал! Их сняли со второй пары разгружать столы, а после этого он уже не появился!

23 марта. Целовались с Алешей. Много странной силы. Кажется, я уже люблю его. Он высокого роста, у него каштановые волосы, янтарные глаза, если смотреть издали – с зеленоватым отливом. Сначала было немножко противно, и я отвернулась, но во второй раз как-то уже привыкла, и мы стояли долго-долго, иногда я открывала глаза, смотрела сквозь пыльное стекло подъезда, а там – спутанные ветки, сиреневое небо, с крыши течет вода. Ужасно ново и полно.

Лешка нас всех старше, на два года, он недавно вернулся из армии. Служил кавалеристом и рассказывал мне про свою лошадь Зорьку, как она узнавала его через стенку; даже если он не звал ее, приветствовала его ржаньем. Вчера и позавчера мы обедали вместе и просто болтали, а сегодня он пошел проводить меня до подъезда, и в подъезде тихо-тихо, очень осторожно начал целовать. А я же нецелованная была! И вот теперь будто что-то утрачено, но в то же время обретено. Как бы вхожу в возраст.

Жаль только, что придется все-таки рассказать об этом на исповеди. Даже если это не грех. Но это, конечно, грех. Прелюбодеяние? К тому же Великий пост.

24 марта. Сегодня целовались прямо в универе, под лестницей, там есть укромный уголок. Больше всего мне нравится, что Лешка большой, а я маленькая, ему по плечо. Он зовет меня «Нюшик». «Любимый Нюшик».

25 марта. Что было. Плачу. Напишу потом.

26 марта. Вчера я не пошла на исповедь, но все-таки пришла в церковь и стояла на литургии. Всю службу думала про Алешу. Он мне не позвонил ни разу за все воскресенье: раньше ведь он звонил первый. Из-за этого я даже опоздала на полслужбы, так надеялась, что позвонит. Хотела уйти, не дожидаясь отца Антония. Но батюшка сам вдруг подошел ко мне, сразу после молебна, спросил, как дела. Точно почувствовал! И я во всем призналась, в двух фразах, как-то даже немного назло.