Читать книгу "Зеленый гамбит - Вадим Панов"

* * *

Берег реки Волга

Ярославская область,

24 июня, пятница, 06:02

– Уверен, ты останешься доволен.

Фраза прозвучала громко, для утреннего леса и вовсе громоподобно, показалось даже, что ветви от неё качнулись, но… Но никто её не услышал и никто не среагировал. В лесу, как, собственно, и положено, было малолюдно, а точнее – не было никого, кроме высокого, и даже высоченного – не менее семи футов ростом, – черноволосого мужчины, одетого в неброскую туристическую одежду: защитного цвета штаны-карго и лёгкие, но прочные походные ботинки. И только: мужчина ходил к реке умываться и возвращался к месту стоянки голым по пояс. И по пояс же мокрым, поскольку забыл прихватить с собой полотенце. Или же специально не взял, решив сполна насладиться замечательной утренней свежестью. И второе предположение, по всей видимости, было правильным, поскольку от реки черноволосый не бежал, торопясь поскорее натянуть сухую тёплую одежду, а медленно шёл, громко перечисляя пункты хранящегося в памяти списка:

– Первое: вода здесь есть. Второе: еду я привёз. Электричество сам откуда-нибудь добудет, не маленький. Да и зачем ему электричество? В Интернет он не верит, телевизора боится, телефон включает раз в неделю, чтобы проверить дату…

Мужчина говорил так, словно общался с невидимкой о ком-то третьем, и даже паузы выдерживал, позволяя собеседнику посмеяться над шутками.

– Главное, место удачное. Как раз такое, как он любит – странное и со странным прошлым. – Последовало несколько секунд тишины, словно здоровяк слушал ответ, после чего продолжил: – Мне даже готовить ничего не пришлось: туземцы сами всё придумали и легенд наплодили. Честно.

И улыбнулся.

Место, о котором говорил черноволосый, куда он привёз продукты и где провёл ночь, действительно было странным. Чем-то красивым, чем-то пугающим, но в основном – странным. Именно таким, как нравилось не названному пока третьему, который не верил в Интернет и боялся телевидения.

Невысокий берег Волги ещё оставался свободен, отчаянно сопротивляясь подступающему лесу, но деревья упрямо лезли к воде, с каждым годом прибывая молодой порослью и набирая всё больше и больше сил. Зимой шумели ветвями, переговаривались, готовясь к наступлению, летом атаковали, перешёптываясь шуршанием листьев. Лес наступал, но когда-то давно получил от реки удивительный ответный удар – старый дебаркадер, влетевший на невысокий берег во время большого половодья, да там и застрявший. А может, специально его сюда загнали, чтобы реку освободить – теперь уж неизвестно.

Случилось переселение давно, лет сорок, не меньше, ещё в имперские времена, и с тех пор двухэтажный дебаркадер, красивый, с большими окнами и просторными помещениями, выполненный в классическом волжском стиле, полностью обветшал. Некогда жёлтый, теперь он мог похвастаться лишь потемневшим деревом, на котором кое-где проступали жалкие следы покраски. Крыша проржавела, а уцелевшие стёкла можно было пересчитать по пальцам.

Он напоминал одновременно и корабль-призрак, и проклятый дом, медленно разрушающийся под напором переполняющих его привидений.

После того как дебаркадер встал на свой последний прикол, он ненадолго превратился в достопримечательность, давая приют туристам и просто интересующимся, специально приплывавшим поглазеть на брошенное строение. А года через три в дальней комнате второго этажа обнаружился первый в новой истории дебаркадера труп: неизвестный мужчина – его имя так и не выяснили – получил ножом в спину. Причём получил задолго до обнаружения, ещё зимой, и пролежал до середины апреля, разлагаясь и подкармливая местную живность. Дело, в силу широкой известности «сухопутного плавсредства», получило большой резонанс, даже в московской газете о нём напечатали, однако раскрытию этот факт не помог, и полиция списала его как «висяк». Возможно, преступление так и осталось бы единственным «чёрным пятном» на истории дебаркадера, но уже тем же летом, в августе, туристы обнаружили второй труп, он же – первый самоубийца, повесившийся от неразделённой любви студент из Нижнего Новгорода. «Один раз – случайность, второй – совпадение, третий – …» Третьих был не один, не два, а ещё шесть самоубийц, которых сняли с дебаркадера за два последующих года. Как будто завелась среди психически неуравновешенных товарищей зловещая мода на старинное строение. Как будто особенная, смертная тоска тянула их к умирающему на земле судну, не позволяя покончить с собой в каком-нибудь другом месте. Как будто кто-то очень злой поставил тут свою метку.

Горячие головы предлагали строение сжечь, однако люди побоялись затеять лесной пожар, и всё осталось по-прежнему: Волга, берег, дебаркадер, самоубийцы…

И постепенно случилось то, что должно было случиться: мёртвые выдавили живых. Дурная слава заставила людей обходить дебаркадер стороной, тропинки к нему постепенно заглохли, а редкие случайные фотографии доказывали, что постройка окончательно обветшала.

Ну и слухи о нём ходили самые неприятные, куда же без них? Рассказывали, что самоубийства не прекращаются, только полиции запрещено рассказывать правду о том, сколько трупов вывозят из кошмарного строения каждый месяц. Уверяли, что в самые глухие ночи на берег Волги съезжаются сатанисты для проведения омерзительных обрядов. Говорили об оргиях и кровавых жертвоприношениях, о поедании трупов и вызове духов, о чёрном пятне, что застыло на берегу невидимым туманом. Много чего говорили, но сходились в одном: лучше к дебаркадеру не приближаться.

– Как раз то, что он особенно любит – уединение, – рассмеялся здоровяк.

Он в последний раз оглядел комнату, в которой сложил приготовленное снаряжение, кивнул, вышел на открытую террасу, одним артефактом надёжно запечатал помещение, а вторым, «Ничего особенного», замаскировал комнату от случайных прохожих: оказавшись рядом, они не удостоят запертую дверь даже мимолетным вниманием.

– Вот и всё.

Черноволосый закинул на плечо рюкзак и неспешно направился к моторной лодке, на ходу проверяя пропущенные за вечер и ночь звонки.

– Шизгара? Ты хотел меня целых восемь раз? Интересно, что такому большому челу понадобилось от скромного наёмника без магических способностей? Неужели до тебя дошли слухи об удивительной силе и невероятной ловкости храброго Евстафия Дроздбежковского. – Он остановился и, будто репетируя, несколько раз повторил: – Меня зовут Евстафий Дроздбежковский. Евстафий. К вашим услугам. Евстафий.

И снова рассмеялся.

* * *

Частный жилой дом

Ближнее Подмосковье,

коттеджный посёлок «Ручьи», 24 июня, пятница, 08:47

– У меня совершенно нет времени!

– А я всё гадаю: скажешь ты об этом или нет? – усмехнулся Сдемир. Он развалился на кровати и с удовольствием наблюдал за причесывающейся у трюмо подругой. Пока юноша пребывал в душе, женщина успела надеть чулки, довольно строгое чёрное платье – юбка на уровне колен! – и теперь лихорадочно «формировала образ». – Ни одно утро без этого не обошлось.