Читать книгу "Александр Македонский. Наследник власти - Неля Гульчук"

Александр вообще любил искусства, но игры были предметом самой большой его заботы. Он лично руководил почти всеми приготовлениями, всегда вспоминал о прежних заслугах победителей на поле брани или в других играх, говорил о них, награждая венцами. За подобное внимание и заботу его и любила армия…

Вечерами Селевк часто совершал с Апамой прогулки по великолепному царскому парку. Во время одной из прогулок Апама обратила внимание мужа на высокие кипарисы совершенной пирамидальной формы.

– Персы очень любят кипарисы.

– Почему именно кипарисы? – поинтересовался Селевк.

– Это дерево имеет сходство с пламенем. Мы видим в нем символ огня. Великий Дарий Гистасп приказал сажать кипарисы внутри храмовых оград.

Селевк улыбнулся.

– Красивое сравнение. Я слышал, что для вас, персов, деревья – воплощение творящей силы природы.

– Да, мы считаем деревья священными. И только самая крайняя необходимость заставит перса срубить дерево. Царь Ксеркс, как-то случайно увидев красивый платан, приказал украсить его золотыми украшениями.

– Я тоже хочу сообщить тебе нечто любопытное.

Апама затаила дыхание.

– Есть многие вещи, которых ты еще не знаешь. Но я уверен, что ты, их узнав, полюбишь. Представь себе сотни колесниц, которые несутся с бешеной скоростью; представь захватывающие истории, которые разыгрываются на сцене людьми, изображающими героев этих историй; представь атлетов, состязающихся в беге, борьбе, прыжках, метании копья. А еще танцы, музыка, песни…

– Ия скоро увижу все это?

– Да, любимая.

– И сколько дней будет это длиться?

– Шесть дней, как и большинство праздников у эллинов.

– Эллины любят цифру шесть?

– Да.

– У персов любимая цифра семь. А скоро начнется праздник?

– Скоро.

Целые караваны актеров, рапсодов, акробатов, кифаристов, атлетов ежедневно прибывали в Экбатаны. Вскоре вырос целый городок из красочных ярких шатров, предназначенных для артистов. Архитекторы, которые создавали машины для осады Тира, возвели театр с машинами для вознесения на Олимп богов и богинь и явления знаменитых умерших героев, которых великие греческие поэты и трагики особо почитали и любили.

Теттал, любимый актер Александра, был встречен царем с распростертыми объятиями и поселен в лучший шатер, убранный с невиданной роскошью. Юные мальчики из театральных хоров, художники, раскрашивающие декорации к трагедиям и комедиям, танцоры и певцы, ораторы и акробаты, красавицы гетеры и евнухи прибывали и прибывали в город…

Селевку и его другу Птолемею, ценителям и почитателям женской красоты, становилось не по себе, когда они встречали в городе евнухов, разодетых в вызывающе яркие, дорогие наряды.

– Всем известно, что царь предпочитает красивых мальчиков, но зачем наводнять ими город? – сокрушался Птолемей. – Тем более, что он не обделен вниманием и красивых женщин.

– Однако Роксану Александр посещает крайне редко, – отозвался Селевк, – хотя он несколько лет ожидал от нее наследника престола.

– Но с дочерью царя Дария он провел ночь в Сузах, – напомнил Птолемей. – И вчера получил от Статиры послание, что она зачала наследника.

Селевк остановился посреди площади. Услышанная новость озадачила его.

– Что с тобой? – удивился Птолемей.

– Бедная Статира! – вздохнул Селевк. – Роксана мстительна! Как бы не случилась беда…

По городу, предлагая евнухам так любимые ими восточные сладости, сновали торговцы. В многочисленных палатках продавали благовония и, конечно же, самые разнообразные вина.

Вино лилось рекой и во дворце и за его стенами. Каждый вечер устраивались пиры в честь новоприбывших актеров и друзей царя.

Самой безумной роскошью отличился пир сатрапа Мидии Атропата. Он пригласил в гости все войско и всех многочисленных чужеземцев, приехавших издалека на празднества. Македоняне шумно пировали за длинными рядами столов и под звуки труб через глашатаев, чтобы слышал весь город, провозглашали тосты с пожеланиями счастья царю.

Громкое ликование последовало за тостом царского оружничего Торга:

– Царю Александру, сыну Зевса-Амона, посвящает Горг венок в триста золотых монет и десять тысяч полных вооружений для новых победоносных сражений.

Друзья Александра часто не могли покинуть пиршественный зал без посторонней помощи.

Однажды, вернувшись под утро с очередного пира. Селевк сообщил Апаме:

– Гефестиону что-то нездоровится. Царь встревожен.

Апама, думая о своем, спокойно ответила:

– Не волнуйся. Я думаю, что он скоро поправится…

И вот наконец наступил день открытия праздника в честь бога Диониса. Он начался грандиозными жертвоприношениями за военное счастье, за удачу, за славу. Александр всегда благодарил богов за все, что они ему даровали. Гефестиона среди ближайшего окружения царя в этот день не было.

Селевк, обратив внимание, что царь настроен нерадостно, тихо сказал Птолемею:

– Гефестиону стало значительно хуже. Александр все свое свободное время проводит рядом с ним.

– Знаю, – отозвался Птолемей, – он вчера пригласил к Гефестиону самого лучшего в Экбатанах лекаря Главкия, приказал жрецам принести жертвы и молить богов об исцелении.

– Надеюсь, Гефестион скоро поправится. Он одолевал и тяжелые раны, и болезни.

Рабы вымыли Александру руки чистой водой, прежде чем он обратился со своими воззваниями к богу. Бросив священный ячмень на алтарь, царь почти шепотом произнес молитву:

– Дионис, даруй нам истинные блага, даже если мы тебя о них не молили, избавь нас от бед, хотя бы мы к ним сами стремились. Даруй лучшее для меня, ибо ты лучше знаешь, что мне нужнее всего.

Царь взял из рук жреца нож, отрезал у телки немного шерсти и правой рукой бросил ее в священный огонь, затем заколол жертву. Неслышно для окружающих он шептал тайную молитву, чтобы боги не отнимали у него Гефестиона.

Хор мальчиков исполнил пеан в честь Диониса, затем многочисленная процессия, возглавляемая царем, отправилась в театр, заполненный до отказа.

Александр торжественно открыл праздник. Затем глашатаи возвестили о начале драматических представлений.

Апама впервые присутствовала на таком многолюдном празднике. Все для нее было новым и необычным. Они с Селевком сидели недалеко от царя и царицы, среди особо приближенных людей.

Перед началом представления руководитель хора раздал зрителям фиги, лакомства и небольшие подарки. Апаме досталась красивая фибула с ликом смеющейся театральной маски.

Грандиозное представление «Царь Эдип» с великим трагиком Тетталом потрясло Апаму. Большой открытый рот маски усиливал великолепный голос актера, донося его до самых дальних рядов. Когда Эдип выколол себе глаза и Апама увидела, как по его маске текут ручьи крови, она вспомнила отца и взмолилась: «О Ахура-Мазда, владыка небесного огня, покарай злобного и жестокого тирана, пусть Александр понесет заслуженную кару!»