Читать книгу "Империя. Собирание земель русских - Михаил Голденков"

В середине XIX в. литератор М. Баранович, описывая Рязанскую губернию, сообщал следующее:

«Мещера жила в основном по рекам Пре, Ялме, возле великих и малых озер у южных границ Владимирской губернии. Что касается до мещеряков, то личность их в этих местах носит грустное впечатление. Народ в этих местах мелок, слаб, не развит».

О мещере как о народе М. Баранович упоминает и как о прошлом, и как о настоящем. Пусть мещеряки и произвели на него жалкое впечатление, но они все еще ЖИЛИ!

Жили, как представляется, очень плохо, скорее, доживали свой век. В XVI в. на лесных землях к северу от Оки мещера еще сохранялась со своим языком и верованиями. Об этом косвенно свидетельствует закладка Николо-Радовицкого мужского монастыря, в задачи которого входило обращение язычников в православие, а также указывают русские документы времен Ивана IV («Грозного»).

Сегодня мы можем только предположить, что мещерская речь перестала звучать в самых глухих северных местах расселения племени около XVII в.

Большая часть данных о мещере существует благодаря археологическим источникам. Археологические открытия мещерского наследия начались случайно, когда в 1870 г. в селе Жабки Рязанской губернии (ныне Егорьевский район Московской области) был вскрыт грунтовый могильник V-VIII вв. с погребальными женскими бронзовыми украшениями угро-финского типа. За этими находками последовали другие аналогичные в Рязанской и Владимирской губерниях. Их сходство с жабкинскими позволило говорить об отдельной мещерской материальной культуре средневековья.

Почему исчезла мещера? Обычный ответ на этот вопрос в литературе формулируется двумя словами: славянизация и ассимиляция. Более-менее известна хронология этого процесса, но очень мало известно о том, как он протекал. Известно, что в IX-X вв. вдруг прекратились мещерские захоронения по берегам Оки, и на месте мещерских городищ разместились славянские, которые тем не менее датируются куда как более поздним периодом — ХІ-ХII в. В ІХ-Х вв. по Оке двигаются варяги, устанавливающие свое государственное устройство. Они тоже, понятно, не могли ассимилировать мещеру под славян.

Как складывались взаимоотношения мещеры с викингами и киевскими колонистами? У мещеры на берегах Оки к тому времени были и военная знать, и достаточно простых членов племени, владевших копьями и луками. Была ли связана смена материальной культуры местного населения с его уничтожением, переселением вслед уграм на Дунай или это был процесс заимствования нового?

Однозначных ответов на эти вопросы пока нет, хотя бескровная ассимиляция в средневековой Восточной Европе представляется практически невозможной. Что касается мещеры, которая жила на левом берегу Оки или частично ушла туда, то процесс эволюции материальной культуры прослеживается там более плавно. В этих непривлекательных для славян краях, порождавших мрачные легенды о соловье-разбойнике, история дала еще несколько столетий для существования самобытной мещерской культуры и собственного образа жизни. Считается также, что часть мещерского населения ушла дальше на север и восток, но также впоследствии была ассимилирована в различной степени московитами и татарами.

Для этнографов мещера означает прежде всего своеобразное коренное русскоязычное население глубинки лесного края, лежащего на границе Московской, Рязанской и Владимирской областей. Этнографы также выделяют островки расселения мещеры в Тамбовской, Пензенской и Саратовской областях. Нет сомнения, что речь идет о прямых потомках волго-финоязычной мещеры или ее самой, ушедшей под давлением нового режима. Этнография советского периода предпочитала говорить о мещере как о локальной этнической группе русского народа, возникшей в результате ассимиляции. Эта этническая русскоязычная мещера сохранила некоторые черты внешнего облика: невысокий рост, темные волосы, что отличается, в частности, от их родственников мордвы, мери и муромы, людей высоких и светловолосых.

Вероятно, в случае с мещерой имело место смешение с неким восточным народом. В некоторых случаях присутствует особый «цокающий» говор. Есть некоторые своеобразные черты сельского жилища. Среди мещеры много охотников, рыбаков и пчеловодов. По этому поводу российский исследователь Алексей Марков полагает, что сам термин мещера является видоизмененным самоназванием племени и родственного современному мокша-мордовскому слову «меш» (пчела) и самоназванию «эрзя», которое восходит к эрзя-мордовскому эритзя, что значит житель. Меш-эрзя — пчелиные жители, пчеловоды. Примерно так могли называть себя древние жители рязанского Поочья, района до сих пор славящегося своим пчеловодством, — считает Марков.

Боевая Эрзя

«И как может быть у француза такая рязанская морда?» — вопрошает гитлеровский офицер у пленного советского военнослужащего, пытающегося выдать себя за француза, в одном старом советском художественном фильме. Рязанское лицо… Это выражение стало уже практически фразеологизмом, обозначающим в современном русском языке «типично русское лицо», мол, Рязань — самые типичные русские.

Но откуда в мордовской Рязани типично русские лица? Сам термин Рязань происходит от искаженного финно-угорского термина «рзяне» от «эрзя», что идет от слова эритзя (житель), как и оригинальное название самого города. Эрзя — финский народ, который российские власти как и при царе, так и при СССР пытались выдать за мордвинов. Вот вам и ответ: типичные эрзяне — что и видно из портретов, составленных Снитковым, Зининым и Виниченко в книге для МВД СССР «Типы и элементы внешности» (Москва, 1970 г.), в самом деле типичные русские лица центральной России. В отличие от соседних родственных народов — чувашей, мокши, марийцев и коми — эрзя сохранили чистые, не смешанные с азиатами типажи. Глядя на эрзю, начинаешь понимать, что все русские люди центральных районов России — это коренные чистокровные финно-угорские жители, заговорившие по-русски, а их типичные финские лица — уже якобы типичные русские физиономии.

Некоторые ученые считают, что термин Эрзя этимологически восходит к иранско-сарматской лексике (arsan — самец, мужчина, герой). Численность эрзян определяют по-разному, часто зачисляя этот народ в мордву, где мордовских эрзян называют шокшой.

Википедия информирует, что сейчас эрзян примерно 517 000, из них в России проживает 440 000. Увы, эти цифры уже устарели. Настоящую этническую катастрофу пережили российские эрзяне в течение 1970 - 1980 гг. По переписи конца 1980-х гт. выяснилось, что за двадцать лет от полумиллионного народа осталось лишь 200 000 — остальные стали писаться русскими.

Места расселения эрзи: Мордовия, Нижегородская, Пензенская, Рязанская, Ульяновская, Самарская, Саратовская, Свердловская, Тамбовская и Оренбургская области, а также Татарстан. Религия: православие, язычество, лютеранство. Эрзяне проживают в бассейне рек Мокша и Сура, а также Волги и Белой. Русские и соседние народы называют эрзян (так же, как и мокшан) мордвой, но сами эрзяне так себя не называли никогда.

Петер Симон Паллас отмечал:

«Мордвины в Шадине, и во многих к реке Мокше, также в верхних местах Суры, а особливо на лесистой стороне находящихся деревнях, суть иного поколения, нежели живущие при реке Пьяной и в Нижегородской губернии. Они и сами себя отличают от оных, и присваивают себе особливое имя Мокша, в множественном числе Мокшадь… напротив того, происшедших от другого колена называют они Ерзад или Ердзат; и они сами себя так же именуют…»