Читать книгу "СССР. Дневник пацана с окраины - Владимир Козлов"

* * *

«Пазик» проехал указатель с перечеркнутым словом «Бобруйск».

– Короче, пацаны, я в первый раз за весь год не буду на вас бочки катить, – сказал Роговец. – Потому что вы сегодня были молодцы!

Из шестерых четверо, в том числе я, заняли первые места в своих категориях. Обосрался только Куцый. Он не смог толкнуть свою машину, «гонку» класса «два с половиной сантиметра». Чтобы завести машину с бензиновым мотором, ее надо было толкать лыжной палкой со специальным креплением. А Гусю просто не повезло – у его «гонки» было что-то с мотором. Всем, кто занял первое место, выдали красные ленты «Юный чемпион области», грамоты и ценные призы – фотоаппараты «Смена-8м». Я не знал, что буду делать со второй «Сменой».

– Шеф, давай останови! – крикнул Роговец шоферу. «Пазик» съехал на обочину. – А теперь, пацаны, выйдите, сходите в туалет, хорошо? Дорога еще длинная, больше останавливаться не будем.

Пацаны вышли из автобуса. Я остался сидеть.

– А ты? – спросил Роговец.

– А я не хочу…

– Что значит – не хочу? Ты мне здесь под придурка не играй. Давай выйди, воздухом подыши… – Он подтолкнул меня к выходу.

– Ты что, малый, вообще не просекаешь? – сказал мне Пика. Он прикурил, спрятал в карман пачку «Столичных» и спички. – Мужикам надо бухнуть, а они ж при тебе не будут…

Мы обошли автобус. Куцый выводил пальцем на его грязной заднице: «ГорСЮТ – чемпион». Остальные сцали в придорожных кустах.

– Ты на халяву занял первое место, – сказал Куцый. – У тебя машина была самая простая. Роговец ее знаешь как называл? «Ваня-дурачок, щелкни тумблер»…

Я со всей силы дал Куцему в нос кулаком. Он зашатался, отступил к автобусу. Я ударил еще раз – ногой по яйцам. Куцый согнулся, заплакал.

– Секаните, малый Куцему дал! – Пика сунул мне руку. – Держи пять!

Куцый выпрямился, вытер сопли рукавом. По шоссе проехал новый «МАЗ» с полуприцепом «Совтрансавто». За ним – милицейская «Волга» и черная «Чайка».

– Слюньков, что ли, приехал из Минска? – сказал Пика. – Вот пидарас.

* * *

Мы подошли к кладбищу. Забора вокруг него не было. За деревьями торчали железные ограды и кресты.

– Вон тот дом когда-то был наш. – Бабушка показала на крайний деревни. До нее было метров пятьсот. – Мы в нем жили, пока папу не раскулачили…

– А кто сейчас там живет? – спросила Наташа.

– Не знаю. Люди какие-то. Мне нет до этого дела.

– И ты не пыталась ничего сделать? Ну, чтобы вернуть?

– А зачем? Мы свой дом построили после войны… Деду как участнику войны дали сруб…

Бабушка три раза покатала по могиле красное яйцо с пасхи. Она сама красила яйца луковой кожурой. Почти на каждой могиле сидели люди – сегодня была Радуница.

– Спи спокойно, Васенька, пусть земля тебе будет пухом, – сказала бабушка и заплакала. Мама обняла ее за плечи.

Я, мама, папа и Наташа присели на корточки вокруг дедушкиной могилы. Бабушка постелила на могилу газету и стала выкладывать еду на тарелки. Папа открыл бутылку водки и лимонад.

– Ну, помянем, – сказала бабушка.

Мы выпили: папа и бабушка – водку, остальные – лимонад. Я взял кусок толстого блина с маслом, начал жевать.

К ограде подошел пьяный дядька, посмотрел на бабушку.

– Здрасьте, Ивановна!

– Здравствуйте, – ответила бабушка и отвернулась.

Дядька постоял и отошел.

– Пьяница местный, – сказала бабушка. – Хотел, чтобы рюмку налили.

За оградой соседней могилы стоял стол, за ним сидели человек двадцать. Какой-то дядька запел:

Летят утки И два гуся…

– Ты что, Семен, охерел – на могиле петь? – перебил его кто-то. Дядька замолчал.

* * *

– Все, приготовились! – закричал военрук. – Сейчас колонна тронется.

Впереди зашевелились колонны других школ. Наш военрук подошел к военруку двадцать восьмой – тоже майору, но не танковых войск, а артиллерии. Они что-то сказали друг другу, наш военрук вернулся.

– Отставить! – крикнул он. – Выступаем через десять минут. Торжественный митинг еще не кончился.

Мы стояли рядом с площадью Ленина, напротив магазина «Дары природы» – пацаны из шестых и седьмых классов всех школ района. Мы три раза приезжали сюда перед Девятым мая репетировать. Сначала военрук говорил, что нам выдадут специальную форму и флажки «40 лет Победы», но потом про это больше не вспоминали. Сказали прийти в школьных костюмах, белых рубашках и черных ботинках – любых, но обязательно черных.

Кузьменок повернулся спиной к Кириллову, почти к нему прислонился, стукнул его локтем в живот. Кириллов присел, заплакал, выбежал из колонны.

– Что это такое? – крикнул военрук. – В чем дело? Куда его черт понес? Ну-ка быстро догнать! Только не все, нет, три человека достаточно…

Кузьменок, Николаев и Стрельченко догнали Кириллова у входа в «Дары природы», схватили его за пиджак. Он сопротивлялся, Кузьменок пару раз несильно дал ему в живот. Пацаны из разных школ повернулись и смотрели.

– Ведите его сюда! – крикнул военрук.

Кириллова подвели. От плача лицо его покраснело.

– Что случилось? Ты можешь мне объяснить, что случилось? – спросил военрук и поправил очки на носу.

Кириллов молчал.

– Ну-ка быстро в строй, и еще раз случится подобное – получишь «неуд» по поведению за год. Ты понял?

Кириллов кивнул. Кузьменок ткнул его в бок кулаком.

Впереди кто-то крикнул:

– Все, готовьтесь!

– Все быстро построились! – сказал военрук. – Приготовились! – Колонна двадцать восьмой уже двинулась вперед. – Шагом марш!

Мы вышли на площадь. По обе стороны стояли, взявшись за руки, девки из нашей и других школ – в белых передниках, с цветами. На трибуне были ветераны – в военном и штатском, с орденами и медалями. Чей-то голос говорил в микрофон:

– Сегодня, в этот особенный день для всего нашего народа – в сороковую годовщину Победы в Великой Отечественной войне, – мы можем с уверенностью сказать ветеранам: у вас есть надежная смена. Мы видим колонну учащихся школ Центрального района, которые пришли сегодня сюда, чтобы отдать дань памяти всем погибшим на войне и поприветствовать ветеранов. Они говорят спасибо всем, кто своим героизмом на фронте и напряженной работой в тылу приблизил этот день – День Победы!

Колонна повернула на Первомайскую и остановилась.

– Все, ваше задание выполнено, – сказал военрук. – Можете отправляться домой, но не спеша, соблюдая дисциплину…

Его уже никто не слушал. Пацаны из колонн разбегались кто куда. Мелькали синие костюмы, белые рубашки и красные галстуки.