Читать книгу "Черный котел - Ллойд Александер"

Ффлевдцур вызвался идти первым, утверждая, что он прекрасно ориентируется и может отыскать Болота Морвы с закрытыми глазами. Однако, после того как оборвались две струны, он уступил свое место Адаону. Доли, все еще сердито бормоча о голубеющих ушах и опрометчивых олухах, ехал последним, охраняя отряд с тыла. Превращаться в невидимку он отказался наотрез.

Эллидир ни с кем не перемолвился ни словом с того момента, как они покинули придорожный пост и простились с хнычущим Гвистилом. После того как решили отправиться на поиски Котла всем отрядом, в глазах Эллидир а не угасала холодная ярость, и Тарен ясно видел это.

— Я уверен, что он и в самом деле попытался бы добыть Котел сам, без нашей помощи, — шепнул Тарен Эйлонви, — Представляешь, как мало шансов было у него сделать это в одиночку. Это напоминает мне мои ребяческие выходки, которые я совершал, будучи еще Помощником Сторожа Свиньи.

— А ты все еще остаешься Помощником Сторожа Свиньи, — сердито сказала Эйлонви — Отправился в эти невероятные топи из-за насмешек Эллидира. И все, что ты скажешь в оправдание, — чистая ерунда. Только не уверяй меня, что не было мудрее сначала найти Гвидиона. Но нет, ты решил по-иному и потащил за собой всех остальных.

Тарен промолчал. Слова Эйлонви обожгли его, и больше всего потому, что и сам он уже начинал жалеть о своем решении. Теперь, когда отряд выступил в поход, сомнения терзали его все сильнее и сильнее и на сердце было тяжело. Тарен не мог забыть странных слов Адаона и все старался понять, почему тот отказался от своего законного права решать. Он направил Мелинласа поближе к Адаону и склонился к нему с седла.

— Мне не по себе, — тихо сказал он. — Не следует ли нам вернуться? Боюсь, ты что-то скрываешь от меня. Если бы я знал что, то, может быть, решил бы по-другому.

Если Адаон и разделял сомнения Тарена, то виду не показал. Он сидел в седле прямо, будто и не чувствовал усталости от многодневного пути. И Тарена поразило странное выражение его лица. Смесь торжества и гордости, свет радости — все это вовсе не соответствовало тому положению, в котором они оказались. Тарен был озадачен.

Выдержав долгую паузу, Адаон сказал:

— Наш удел — свершать то, что нам суждено свершить. Хотя и не всегда нам дано видеть это наперед.

— Мне кажется, ты видишь наперед многое, — тихо ответил Тарен — Такое, о котором не говоришь. Я много об этом думал… — Тарен запнулся. — А сейчас больше, чем когда-либо. И особенно о твоих снах, о том из них, что ты видел последней ночью в Каер Даллбен. Тебе привиделись Эллидир и король Моргант. А мне ты предсказал, что я буду скорбеть. Но что ты видел о себе?

Адаон улыбнулся.

— Вот что тебя беспокоит… Хорошо, я скажу тебе. Я видел себя на поляне. И хотя вокруг была зима, на поляне было тепло и все залито солнцем. Пели птицы, и цветы вырастали из бесплодных камней.

— Твой сон был красивым, — сказала Эйлонви. — Но я не могу понять его смысл.

Тарену показалось, что он что-то понял.

— Да, сон красив, — сказал он. — Но опасаюсь, что сон этот предрекает несчастье, и потому ты, Адаон, решил не рассказывать его.

Адаон ничего не ответил, и Тарен вновь погрузился в свои собственные мысли, ища и не находя утешения. Мелйнлас уверенно шагал во тьму. Конь обходил упавшие на тропу сучья, осторожно переступал через торчащие острые камни, даже не нуждаясь в понуканиях всадника. Тарен отпустил уздечку, руки его лежали на гриве коня, глаза закрывались от усталости. Юноша склонился к шее коня и ласково проговорил:

— Выбирай дорогу сам, дружище. Наверняка ты знаешь ее лучше, чем я.

…На рассвете Адаон поднял руку и дал сигнал остановиться. Они ехали всю ночь по длинной ленте бесконечных спусков и подъемов. До сих пор их окружал лес Идрис, Но здесь многие деревья еще стояли в листве, кустарник был гуще, а земля менее промерзшая, чем на холмах вокруг Врат Ночи. Доли на пони, который фыркал белыми клубами тумана, подскакал сообщить, что Охотников позади них не видно.

— Как долго будет действовать этот черный порошок, я не знаю, — сказал карлик, — и, по чести, не уверен, что от него много пользы. Если Аровн занялся поисками Котла, то он ищет его упорно и внимательно следит за всем, что происходит вокруг. Охотники, конечно, знают, что мы двинемся именно в этом направлении. И рано или поздно обнаружат нас. Этот Гвистил… хм… и эта его ворона… Не надо было нам с ним встречаться, вот что я думаю.

Эллидир спешился и беспокойно изучал левую переднюю ногу Ислимах. Тарен тоже спрыгнул на землю и подошел к Эллидиру. Лошадь заржала и выкатила глаза при его приближении.

— Она захромала, — сказал Тарен. — Надо помочь ей, не то мы не сможем двигаться дальше с прежней скоростью.

— Я не нуждаюсь в советах скотников, — ответил Эллидир. Он стал на одно колено и обследовал копыто лошади, так осторожно и нежно прикасаясь к нему, что это несколько смягчило Тарена.

— Если ты облегчишь ее ношу, — примирительно сказал он, — она не так будет страдать. Ффлевддур может посадить тебя к себе в седло позади.

Эллидир выпрямился. Глаза его потемнели.

— Не надо меня учить, как поступать с моей собственной лошадью. Ислимах может идти. И она дойдет. — Эллидир отвернулся, но Тарен успел заметить беспокойство в его глазах.

— Позволь мне осмотреть ее, — сказал Тарен, — Может быть, я найду причину ее хромоты.

Он опустился на землю и протянул руку к передней ноге Ислимах.

— Не прикасайся! — вскричал Эллидир, — Она не выносит чужих рук.

Ислимах встала на дыбы и оскалила зубы.

— Убедился, скотник? — процедил Эллидир, — Ее копыта тяжелы, как камни. Хочешь попробовать?

Тарен поднялся и схватил Ислимах под уздцы. На какую-то долю секунды, когда лошадь рванулась в сторону, он и впрямь испугался, что она затопчет его. Глаза Ислимах округлились от страха. Она ржала и молотила ногами. Копыто просвистело у его плеча. Но Тарен ослабил хватку и положил руку на костистую голову Ислимах. Кобыла мелко дрожала. Тарен спокойно и ласково говорил с ней. Она отбросила голову, тряхнула гривой. Напряженные мускулы ее расслабились. Поводья повисли, и она оставила попытки вырваться.

Не переставая нашептывать успокаивающие слова, Тарен поднял копыто. Как он и предполагал, под подкову вклинился маленький зазубренный камешек. Он вытащил нож. Ислимах снова задрожала. Но Тарен работал быстро и безмолвно. Он вытащил камень, кинул его на землю.

— Такое случается даже с Мелинласом, — объяснил Тарен, похлопывая успокоившуюся лошадь по боку. — Есть такое место между копытом и подковой. Любой может проглядеть его, если не знать. Колл научил меня этому.

Лицо Эллидира было матово-бледным.

— Ты пробовал украсть у меня честь, скотник, — прошипел он сквозь сжатые зубы, — может, ты украдешь и мою лошадь?

Тарен не ожидал никакой благодарности от надменного принца, но злой выпад Эллидира ошеломил его. Рука Эллидира застыла на рукояти меча.