Читать книгу "Край ничейных женихов - Маргарита Южина"

Никак не получалось у Михаила Ивановича сказать самое главное! Ну вот не складывались так звезды! Вот и сейчас, когда он уже отважился все рассказать родственникам, дверь неожиданно отворилась, и в дом ввалилась незнакомая старуха.

Это была какая-то очень странная старуха, уж слишком рваная на ней была одежда, слишком спутанными казались волосы и слишком грязным лицо. Она была явно не здешняя, потому что Люба, которая знала всех в деревне, забыв, что уже не она хозяйка дома, сурово спросила:

– А вы кто? Чего это сюда несет кого ни попадя?!

– Я? – заскрипела старуха. – Я… странница, добрая девушка.

– Беженка, что ль? – продолжала допрос Люба. – Иди отсюда, сейчас вон хлеба вынесу. Иди… ходят тут всякие… потом мужиков уводят…

Элеонора Юрьевна тоже не была в восторге от новой гостьи, но надо было показать, что хозяйка на этой даче все же она. Потому дама приветливо растянула губы в улыбке и заворковала:

– Странница? Устали, наверное? Садитесь к столу, я сейчас чаёк подогрею…

– Мама, чего эт тебя понесло? – зашипела Мария Адамовна. – Пусть бы шел человек дальше. Вон через дорогу председательша живет, ей по штату положено странников принимать. Ей как раз для строительства коровника странники требуются.

– Ну что ты мелешь? – вовсю играла саму добродетель Элеонора Юрьевна. – Мы с Мишей никогда людей в беде не бросали. Правда, дорогой? И мой Миша не одобряет… когда бабы всякие на людей кидаются!

И пожилая дама демонстративно взглянула на Любу.

– Спасибо тебе, добрая женщина, – сипела неизвестная старуха. – Дай-ка мне руку, погадаю тебе.

Элеонора Юрьевна помялась немного, но ладонь вытянула.

– О-ой… чего вижу я… – залепетала гостья. – Живешь ты в городе… это вот… за спиной моей маячит, это невестка твоя, а вон тот… Вон, как хорек затаился, это твой сынок.

– Все правильно, – уже с большим вниманием смотрела на старуху Элеонора Юрьевна.

– Мам! Чего ж правильного? Она меня хорьком обозвала! – обиделся Иван.

– Вот я и говорю, верно все… – кивнула трепетная мать и снова уставилась на пришелицу – А дальше? Чего меня ждет?

– А ждет тебя… Дом… – тут, видимо, старушке надоело вещать, потому что она отодвинула руку Элеоноры Юрьевны и ухватилась за чай. – Короче, все хорошо у тебя будет, даже и не переживай… А сахарку не забыли бросить? Мне три ложечки… Ну, чего ты руку-то тянешь? Говорю же, все будет нормально. Много нового произойдет… Вообще все новое будет. Платьице вон тоже себе новое купишь, а то все в одном да в одном, и в пир, и в мир… А блинчиков случайно у вас нигде не завалялось?

– Блинчики завалялись у меня, – с волнением облизнула пересохшие губы Люба. – Я сбегаю, принесу, только… вы мне сначала погадайте.

И она решительно сунула старушке свою рабочую ладонь, чуть не свернув чашку с кипятком.

– Ой ты боже мой… – пробормотала старушка, но чай не бросила. – Ты сначала за блинами сгоняй. Я тут подожду. А то… С голодухи-то я тебе такого наговорю. Одна невезуха переть станет. Оно тебе надо?

Люба даже не стала спорить. Она мгновенно кинулась к дверям, и через секунду Коровины видели, как в окне мелькает ее цветастый сарафан.

– Чего у вас случилось-то? – улучила момент Мария Адамовна и обратилась к Петру. – Неужели трудно было бабе угодить?

– Тык… я же… чего, одну бабу увидел и сразу ей угождать должен? – искренне недоумевал мужчина. – Вы сами мне обещали – покажете полдеревни! А я еще никого, кроме этой Любы, и не видал! Мне ж надо… присмотреться, прицениться, подумать…

– Ты на себя в зеркало-то глядел?! – непонятно отчего вдруг взвился Михаил Иванович. – Прицениться ему надо! И вообще! На кой леший вы его приволокли?!

– Миша! – спицей вытянулась баба Нюра. – Не хулигань! Чего это ты… язык-то распустил? Машенька правильно все делает! Пусть эта Люба… Пусть себе найдет мужика и… успокоится уже! У нас с тобой будет свое хозяйство, и нам вот эти всякие лишние бабы… – грозно сверкнула она глазами и, заметив, с каким интересом слушает ее гостья, кивнула старушке. – А вы кушайте, кушайте…

– Так чего у вас кушать-то? Стол пустой. Только чай и налили… – проворчала та. – А вообще… интересно у вас здесь. Нескучно.

– У нас, между прочим, отпуск, – вздернула подбородок Мария Адамовна. – Мы не скучать сюда приехали. А вам бы я настойчиво предложила отправляться к… этой… как ее…

– К Анне Тихоновне, – подсказал Михаил Иванович.

– Вот-вот, – кивнула Мария Адамовна. – И поспешили бы, вечер уже.

– А давай я тебе погадаю, – вдруг блеснули глаза у старушки. – Я тебе такое…

– Нет уж, спасибо! – скривилась госпожа Коровина. – Когда я куплю себе новое платье, я и сама знаю. Да и вон она, ваша клиентка, с блинами несется.

Еще не все заметили Любу, но после этих слов среди присутствующих наметилось некоторое оживление. Петр отошел подальше от двери и заранее насупил брови, Элеонора Юрьевна придвинулась ближе к мужу и тоже приготовилась к битве, Иван Михайлович подсел поближе к столу и даже потер руки, по лицу Михаила Ивановича расползлась неуместная улыбка, а Мария Адамовна тяжко вздохнула: она-то рассчитывала, что сегодня с этой склочной соседкой уже не придется свидеться.

– А вот и я, – влетела в кухню Люба Индюшкина. – С блинами. Давайте гадать!

Теперь старушке отступать уже было некуда, поэтому она, затолкав в рот блин, принялась за дело.

– М-ну чего я тебе скажу… замуж ты, девка, выйдешь, ага…

В кухне все напряглись.

– Он, значит, такой будет… да ты его знаешь! Нормальный мужик… ну, постарше тебя, конечно, да куда уж деваться… Не здешний…

– Ну во-о-от, – радостно протянула Мария Адамовна и хитро подмигнула Любе. – А ты его нам обратно пришла сдавать! Слушай, чего умные люди тут гадают. Петя наш еще ого-го!

Гадалка посмотрела на Петю, на которого кивала Мария Адамовна, и покачала головой.

– Да это не тот… Не Петя это, успокойся, девка. Нормальный у тебя мужик будет. Хозяйственный. Седоватый… с синими глазами… в рубашке в клеточку…

Михаил Иваныч довольно хмыкнул: из всех присутствующих только у него была такая рубашка. Да и глаза… тоже… Элеонора Юрьевна повернулась к супругу, оглядела его с ног до головы и слоном пошла на гадалку:

– Ты, матушка, говори, да не заговаривайся! А то ишь как она за блины гадать начала! В клеточку! Ты у меня сейчас небо…

– Да что ж вы человеку слова сказать не даете! – возмутилась Люба, подложила старушке еще блинчик и мило улыбнулась. – Не слушайте их, говорите.

Еще бы кто дал гадалке говорить!

– Ну вот что! – поднялась Мария Адамовна. – Петр! Забирай свою Любовь и… топайте уже! Нам отдыхать пора! А вы… Петр! Я кому сказала?!