Читать книгу "Кровь тамплиеров - Вольфганг Хольбайн"

– С чего это ты вдруг о них заговорил? – Давид недоуменно посмотрел на священника.

Двадцать четыре часа назад, как и во многие другие дни, когда он ломал голову над постоянно повторявшимся странным сном, это бы его страстно заинтересовало. Но сейчас это не имело никакого значения. Он хотел знать лишь одно: почему Квентин увел его от Стеллы и, возможно также, почему лицо священника стало бледнее мела, когда он узнал о поездке Давида в клинику.

Квентин приподнял том чуточку выше и стал листать его с такой лунатической целеустремленностью, которая окончательно убедила Давида в том, что монах действительно знает эту охватывающую более тысячи страниц книжищу, переплетенную в красную кожу, знает наизусть, включая номера страниц и знаки препинания. «Это, должно быть, из-за целибата, – с горечью подумал Давид, – у старика было слишком много свободного времени». Однако юноша все же не мог полностью подавить в себе любопытство и жажду знаний, которая всегда была неизменной чертой его характера, и поэтому он с интересом рассматривал фрески и гравюры, изображенные на страницах, которые открывал Квентин. Это были картины из крестовых походов, представлявшие крестоносцев в борьбе против так называемых неверных.

– Орден тамплиеров был основан вскоре после начала первого крестового похода, – говорил Квентин, при этом стараясь не смотреть в лицо приемному сыну. – Тамплиеры быстро завоевывают себе репутацию бесстрашных воинов Господа…

А затем случилось странное: хотя Давид все еще был вне себя от обиды и разочарования, слова монаха захватили его настолько, будто он всю свою жизнь только того и ждал, чтобы это узнать. Он почему-то услышал гремящий стук копыт могучих боевых коней, на которых крестоносцы мчались по впечатляющей первозданной местности. Он видел огромное облако пыли, которое почти поглотило их маленькую армию, так что различить теперь можно было одни только неясные очертания фигур. Он вдруг оказался в гуще кровавой битвы, где воины в распахнутых белых плащах с сияющими алыми крестами боролись с другими воинами, которые ожесточенно защищались от упорно наседавших на них тамплиеров, размахивая покрытыми кровью клинками, тяжелыми палицами с шипами и боевыми топорами. От борющихся пахло кровью и потом. Давид заглядывал в глаза тех, у кого уже не было времени понять, что они проиграли, потому что они были мертвы еще прежде, чем смогли это осознать.

Картина пропала, рассеялась, сменившись другой. Давид увидел великолепного белого боевого коня, чью красоту не портили ни пыль, ни грязь, ни пот на шкуре. Но еще более сильное впечатление, чем благородное животное, на него произвел восседавший на нем всадник: широкоплечий человек довольно высокого роста, после долгой скачки и многих боев такой лее грязный и потный, как его конь, тем не менее поражал гордостью и грацией, с которой сидел в седле своей галопирующей лошади. На нем также был белый плащ тамплиера. В ножнах на его поясе болтался роскошный, украшенный орнаментом и драгоценными каменьями меч, в рукоятку которого был вделан клинчатый восьмиугольный крест – его Давид знал из своих снов. С бешеной скоростью жеребец со всадником помчался по узкой улице, которую окаймляли плоские постройки. Люди, находившиеся на этой улице, поспешно убирались с дороги и укрывались в безопасном пространстве между невзрачными домами.

– После завоевания Иерусалима девять рыцарей девять лет ведут раскопки под Храмовой горой, – прорвался откуда-то из далекой дали голос Квентина, словно сопровождая пояснениями то, что Давид видел своим внутренним оком, – и они полагают, что нашли…

Рыцарь исчез, как до него исчезла картина борющегося против сарацин отряда тамплиеров, и картина изменилась: вместо светлого дневного Иерусалима юноша увидел темные катакомбы, освещенные призрачным светом факелов.

– …самую драгоценную реликвию христианства – Гроб Иисуса Христа…

Девять тамплиеров, среди них воин на прекрасном белом коне из предыдущей картины, нерешительными шагами, озираясь, вошли в катакомбы и почтительно приблизились к простому деревянному гробу, стоявшему на небольшом возвышении. И вместе с гробом они нашли…

– …другие реликвии, – прошептал Квентин. – Тонкую плащаницу из льняной ткани, которой было окутано тело Господа, и копье римского солдата Лонгинуса, которым тот проткнул Иисуса на кресте, чтобы прекратить его муки и убедиться в его кончине.

Давид увидел, как тамплиеры опустились перед Гробом на колени и перекрестились, затем смиренно склонили головы и погрузились в немую молитву. Только один из них исподтишка поглядывал на деревянный гроб. В свете факелов сквозь щели обветшалого гробового ящика поблескивало что-то металлическое.

– Они предчувствуют, что он должен быть в этом Гробу, – продолжал Квентин исполненным благоговения голосом. – Я говорю о Святом Граале! Считается, что тот, кто хлебнет из чаши Святого Грааля, получит неограниченную власть. Эта власть не предназначена для людей. Поэтому задачей тамплиеров становится охрана и защита Гроба.

Для одного из рыцарей искушение, исходящее от Грааля, было слишком сильным. За страхом и почтением к святыне Давид различил вспышки едва сдерживаемой жадности и стремление к власти. На один момент неизвестный напомнил ему Боромира[9], который с вожделением смотрит на золотое кольцо.

– Но для некоторых искус становится слишком большим и непреодолимым, – сказал Квентин как бы в подтверждение того, что видел сам Давид, и указал на следующую цветную иллюстрацию.

Его жест на короткое время вернул Давида в реальность, но затем картинка, которую открыл Квентин, снова ожила. Давид вновь находился в эпицентре действия, которое разыгрывалось почти тысячу лет назад под Храмовой горой в Иерусалиме.

Внезапно рыцарь, похожий на Боромира, выпрямился и твердым шагом, с решительным лицом, направился к Гробу и протянул руку к крышке, но воин, который ранее скакал на прекрасном белом коне, молниеносно ринулся вперед, схватил дерзновенного за плечо и рванул на себя.

– Вы не имеете права! – крикнул он по-французски. В его голосе звучал неподдельный ужас.

Благодаря столь стремительным действиям дерзновенный потерял равновесие и скатился с возвышения, на котором стоял Гроб. Теперь уже все тамплиеры вскочили на ноги и разделились – одни, колеблясь, другие твердо, непреклонно – на две группы. Четверо встали за статным рыцарем, в то время как трое остальных поддержали нарушителя спокойствия, который буквально обезумел от ярости.

Рука высокого рыцаря сомкнулась вокруг рукоятки меча его противника.

– Грааль предназначен не для нас, – напомнил он.

На протяжении двух-трех вздохов обе партии в замешательстве стояли друг против друга. Рыцарь с кровоточащей раной на лбу, полученной им во время падения, обратился к статному рыцарю:

– Вы дурак, Анжу!

Всякое уважение к святой реликвии исчезло с его лица. Он решительно вытащил из ножен меч, чтобы броситься с ним на задержавшего его рыцаря.