Читать книгу "Страна призраков - Уильям Гибсон"

– Может, и мне рискнуть, – пробормотал тот, смахивая пепел на бетонный пол. – Где он сейчас, ваш Инчмэйл?

– В Аргентине.

– Играет?

– Гигует[49]понемногу.

– Записывается?

– Не слышала.

– А ты теперь занялась журналистикой?

– Я всегда немного пописывала, – ответила она. – Где здесь туалет?

– Вон там, в углу. – Чомбо махнул рукой в сторону противоположную той, где Холлис видела Арчи и еще что-то непонятное.

Шагая в указанном направлении, журналистка внимательно следила за тем, чтобы не задеть частые, безупречно ровные линии сетки, нарисованные чем-то вроде белой муки.

Туалет явно был новее самого́ здания и состоял из трех кабинок с нержавеющим писсуаром. Журналистка заперла за собой дверь, повесила сумку на крючок в первой кабинке и достала пауэрбук. Во время загрузки она устроилась поудобнее. Как и ожидалось, компьютер легко обнаружил Wi-Fi. Не желаете ли присоединиться к беспроводной сети «72fofH00av»? Холлис не только желала, но и присоединилась. Любопытно, почему затворник-технарь, страдающий агорафобией, не позаботился защитить свою сеть от несанкционированного доступа; а впрочем, бывшую вокалистку всегда удивляло, как много людей проявляют подобное легкомыслие.

Пришло письмо от Инчмэйла. Холлис вывела послание на экран.

Анжелина вся извелась, когда узнала, что ты, пусть даже не напрямую и в перспективе, работаешь на Бигенда. Кстати, по-настоящему имя произносится «Бэй-дженд» или вроде того, но, по словам жены, он и сам так почти не говорит. Да, кое-что посерьезнее: она списалась со своей подружкой, Мэри из «Dazed», и та обратилась к весьма достоверным источникам. В общем, с этим твоим «Нодом» дело нечисто. Никто о нем и слыхом не слышал. Если печатное издание с грехом пополам напускает на себя таинственность до первой публикации, это уже странно. А твой «Нод» не светится даже там, где засветился бы любой, хоть и самый рассекретный журнал. XOX[50]«male[51]».

«Все глубже погружаюсь в глубины когнитивного диссонанса», – отметила про себя журналистка, споласкивая руки. Зеркало уверяло ее, что сделанная в «Мондриане» укладка еще неплохо держится.

Пауэрбук отключился, и Холлис убрала его с раковины в сумку.

Шагать обратно через мучнистую решетку пришлось с прежней осторожностью. Альберто с Бобби сидели за столом в креслах «Аэрон» весьма обветшалого вида. Похоже, несчастные предметы мебели были когда-то куплены для новенькой фирмы, которая вскорости вылетела в трубу, после чего они пережили конфискацию, аукцион и перепродажу. В просвечивающей темно-серой сетке темнели дыры – следы от окурков.

К ярким огням на потолке медленно уплывали слоистые облака сизого дыма, чем-то напоминая концерты «Кёфью» на стадионах.

Чомбо сидел, подтянув колени к подбородку и вонзив несуществующие каблуки остроносых туфель, похожих на клонированные кеды, в сетку, которая обтягивала сиденье. На столе за его спиной лежала всякая всячина; Холлис разглядела банки с «Ред Буллом», огромные водостойкие маркеры и то, что притворялось кучкой сладостей, а на деле оказалось белыми кирпичиками «Лего».

– Почему только этот цвет? – спросила журналистка, опустившись в «Аэрон» и развернувшись лицом к Бобби. – Что-нибудь вроде коричневых «M&M’s» для локативных художников?

– Какие ты имеешь в виду, – прозвучал за ее спиной голос Корралеса, – те, за которыми все гонялись или которых, наоборот, не хотели[52]?

Чомбо пропустил его реплику мимо ушей.

– Скорее они выполняют роль изоленты: соединяют электронные схемы и защищают платы от повреждений. Однотонный дизайн помогает избежать визуальной неразберихи, а белый цвет – лучший фон для фотографий, детали легче всего различаются.

Холлис покатала кирпичики на ладони.

– И что, их запросто вот так продают, целыми мешками?

– Спецзаказ.

– По словам Альберто, твоя работа похожа на роль продюсера. Это правда?

Бобби пристально посмотрел на собеседницу из-под челки.

– Ну, если в са́мом общем смысле, если очень грубо упростить... Пожалуй, да.

– А как получилось, что ты стал ею заниматься?

– Раньше я работал с коммерческой технологией GPS, потому что когда-то мечтал быть астрономом и грезил спутниками. Любопытно же разобраться с глобальной сеткой: что она такое, как с ней работать, выявить скрытые возможности, а кому еще это интересно, кроме художников? Либо они, либо военные. Обычно так и происходит с новыми технологиями: самое увлекательное применение – на поле брани или в галерее.

– Да, только этот проект был военным с самого начала.

– Конечно, – не возражал Чомбо, – как, наверно, и первые карты мира. Координатная сетка – простая вещь. Слишком простая, чтобы допускать к ней кого попало.

– Одна моя знакомая говорила, что киберпространство выкручивается навыворот. Так она выразилась.

– Разумеется. И стоит процессу окончиться, киберпространства больше не будет, верно? Да оно и не существовало никогда, если хотите. Разве что как способ увидеть, куда мы направляемся. Теперь, при сетке, мы оказались по другую сторону экрана. Теперь это здесь. – Он откинул волосы и воззрился на нее сразу двумя глазами.

– А этот ваш Арчи, – журналистка махнула рукой в пустоту, – его повесят над улицей в Токио?

Бобби кивнул.

– Но ведь можно отвезти его туда и в то же время оставить здесь, правда? Это реально – сделать привязку сразу к двум местам? Или ко скольким угодно?

Собеседник улыбнулся.

– Ну и кто будет знать о его присутствии? Вот сейчас, если бы мы не показали, ты бы его и не обнаружила; разве что выяснила бы заранее адрес страницы в Интернете и координаты GPS, тогда конечно. А впрочем, все меняется. Новые сайты, где размещаются представления такого рода, множатся словно грибы. Войди на любой из них, заведи себе интерфейс, – он указал на шлем, – плюс лэптоп и Wi-Fi и любуйся, сколько захочешь.

Холлис подумала над его словами.

– Но ведь каждый из этих сайтов... серверов или как их? Порталов?..

Чомбо кивнул.