Читать книгу "Царь горы - Вадим Панов"

Надпись исчезла. Борис замолчал, подождал, и недовольно скривился, увидев следующую фразу:

«Зачем ты меня позвал?»

Таинственный собеседник оставил эмоциональную речь кардинала без внимания. Борис набычился.

— Я суть нашей семьи, я единственный… я последний кто живет по старым обычаям. Остальные кардиналы становятся осторожнее, теряют гордость, а я убиваю и не стесняюсь этого! Я то, чем мы были всегда! И всегда будем! Если меня сожрут, семья Масан никогда не станет прежней. И это обрадует наших врагов. Я последний мостик…

«Тебе страшно?»

Борис умел взять себя в руки, умел загнать гнев вглубь и не позволить ярости вырываться наружу. Он знал, что несдержан, но в нужный момент изо всех сил подавлял свой норов. Как сейчас, например. Потому что от этой встречи зависело очень много.

— Мне нужна помощь, — тихо сказал истинный кардинал Луминар.

«В чем?»

— Чтобы устоять.

«Почему я должен помогать тебе?»

— Потому что я хочу сохранить дух Масан. Сберечь старые традиции. Нашу славу, наши законы. Кто мы без них?

«А кем мы стали, соблюдая их?»

Глава 2

Отель «Marriott»

Венгрия, Будапешт

15 декабря, среда, 03.11 (время местное)

Известный всему Тайному Городу «зимний» автомобиль Сантьяги — темно-синий «Бентли Континенталь» — выехал с парковки «Ящеррицы» почти в шесть утра. Вихрем промчался он по пустынным московским улицам, используя самый короткий маршрут между Измайлово и Соколом, и не оставалось сомнений в том, что конечной точкой движения является Цитадель, штаб-квартира Нави. Наблюдатели Ордена и Зеленого Дома, привычно отслеживающие перемещения комиссара, сделали соответствующие пометки в журналах и успокоились: непредсказуемый Сантьяга отправился спать.

И ошиблись.

Не могли не ошибиться, ибо посторонним не дано заглянуть за высокие стены Цитадели, надежно хранящие тайны Нави. Едва за «Бентли» захлопнулись ворота, как он исчез в черном вихре грузового портала, а три советника Темного Двора, три лучших мага навов, внимательно следили за тем, чтобы ни один наблюдатель не увидел магический всплеск межконтинентального перехода. И цель была достигнута: о том, что, въехав в арку находящегося на Ленинградском проспекте здания, автомобиль Сантьяги выехал на одной из улиц Будапешта, не узнал никто.

Некоторые из них впервые увиделись, впервые оказались лицом к лицу, впервые смотрели в глаза друг другу. Смотрели и окончательно понимали, почему главной в Саббат стала заповедь «Не верь!». Все чаще свободные охотники разочаровывались в лозунгах гражданской войны до такой степени, что соглашались сотрудничать с самым главным и самым беспощадным врагом отступников — с комиссаром Темного Двора. В Саббат таких считали предателями и трусами, но среди тех, кто собрался в одном из номеров «Marriott», малодушных не было: Сантьяга не отказывал слабакам в покровительстве, принимал их клятвы, не трогал, если они честно соблюдали Догмы Покорности, но не доверял ни на йоту. В Будапешт же, на секретное совещание, собрались только те, на кого Сантьяга действительно мог положиться. Ни один из прибывших в отель вампиров не жил в Тайном Городе и в будущем не собирался переселяться в Москву, но каждый уже доказал свою преданность кровью, чем сжег за собой все мосты — с предателями в Саббат расправлялись крайне жестоко.

— Не думал встретить тебя здесь, епископ, — буркнул Иоганн Носферату Джо Носферату.

— Жизнь странная штука, руден, — спокойно ответил тот. — Никогда не знаешь, как все обернется.

Стаи, которые возглавляли пятеро собравшихся в «Marriott» охотников, не относились к числу крупных, а посему никто из них не решился присвоить себе титул кардинала. Они называли себя епископами, а Иоганн Носферату и вовсе руденом, старшим братом на масари.

— Выпьем?

— Охотно.

Джо ловко вскрыл бутылку кроваво-красного вина.

— Эй, лысые, о нас не забудьте, — проворчал Петер Бруджа. — Отметим знакомство.

— Раз уж мы в одной лодке, — добавил Мигель Малкавиан.

Его родной брат Хосе молча кивнул.

Бокалы столкнулись, вампиры выпили, и… в помещении вновь повисла тишина. Даже старые знакомцы Джо и Иоганн молчали, стараясь не смотреть друг на друга.

Всем было неловко.

Каждый из них когда-то сделал нелегкий выбор, отошел от семьи, от братьев. И каждый прошел через тяжелые раздумья, сотни раз спросил себя: «Я предатель?» — и сотни раз ответил: «Нет!» И каждый поверил себе.

Вот только тяжелым раздумьям, как правило, предаются в одиночестве, а когда смотришь на… таких же, как ты, в голове вновь возникают глупые вопросы. И вновь задаешь их себе.

И стискиваешь зубы.

И молчишь.

— Хочу, чтобы вы знали, — громко произнес Иоганн Носферату. — Я ни о чем не жалею. Сантьяга меня не принуждал, не ставил в безвыходную ситуацию. Можно сказать, что я сам пришел к навам.

Масаны переглянулись, но промолчали. Пока промолчали.

— Саббат умирает. В моем клане… — Иоганн хмыкнул, скривил губы: «Клане! Как громко сказано…» — В моем клане семь масанов. Две пары и три охотника. Мы ведем себя осторожнее, чем те, кто живет в Тайном Городе. Мы запуганы больше, чем те, кого называем рабами.

— Хельсинки небольшой город, — тихо произнес Хосе. — В нем нелегко прятаться.

Стая Малкавиана базировалась в Буэнос-Айресе, и Хосе мог себе позволить легкое пренебрежение по отношению к «провинциалу». Но Хосе не стал уточнять, что, несмотря на то что обитает в более крупном городе, в его распоряжении находится всего лишь двенадцать вампиров. Большой город — маленький клан, идеальное сочетание. К тому же Аргентина являлась вотчиной южноамериканских Бруджа, с которыми приходилось делить охотничьи угодья.

— В Европе вообще сложно жить… незаметно.

— Когда-то истинные кардиналы обещали, что мы не будем прятаться, — заметил Мигель. — Обещали, что мир окажется у наших ног.

— Саббат умирает, — повторил Иоганн. — Она была призвана сохранить семью, но она ее разрушила. Хотим мы или нет, но будущее масанов — в Тайном Городе.

— Ты веришь в это или просто болтаешь, чтобы не было так паскудно? — глухо спросил Джо.

— Верю, — поколебавшись, ответил Иоганн.

— Завидую, — вздохнул Петер. Носферату бросил на Бруджу быстрый взгляд.

— А ты…

— Я это принимаю. — Петер понял, о чем спросит Иоганн, и ответил раньше, чем прозвучал вопрос. — Это очень правильный и прагматичный подход. Разумный.