Читать книгу "Невинные - Ребекка Кантрелл"

Кугуар врезался в бок «Таункара» всем телом, сдвинув его на добрый фут и оставив глубокую вмятину. Христиана отбросило на спинку заднего сиденья. Рев клаксона тотчас оборвался, и в воздухе рокотало только клокочущее шипение исполинской кошки.

Углядев жертву внутри, кугуар протиснул голову и плечи в заднее окно, пытаясь добраться до священника.

Джордан вдавил педаль газа в пол, собираясь врезаться в зверюгу сзади, если понадобится.

Выбирайся оттуда, приятель!

Кошка извивалась и била задними лапами, протискиваясь через окно внутрь автомобиля. Тварь вписывалась в окно впритирку, но настроена была решительно.

И тут Христиан выскользнул через окно с другой стороны.

— Там! — крикнула Эрин, тоже углядев его.

Джордан бросил «Ровер» в занос, разворачивая машину вокруг заднего бампера седана.

Проковыляв несколько шагов прочь от «Таункара», Христиан нацелил брелок ключей на автомобиль. Нажал на кнопку — и окна поднялись, а автомобиль дважды чирикнул.

Джордан едва не рассмеялся, увидев дерзостную военную хитрость Христиана.

Он запер кугуара в автомобиле.

Зверюга с рычанием яростно забилась внутри, раскачивая седан.

Джордан покатил к Христиану.

— Вас подбросить?

Открыв переднюю пассажирскую дверцу, капеллан забрался внутрь.

— Гоните. И побыстрей. Не знаю, долго ли продержится моя ловушка.

Джордан понял без лишних слов. Прибавив оборотов, вывел «Лендровер» со двора конюшни и погнал его по ухабистому проселку в сторону шоссе. Нужно оторваться от разъяренной кошки как можно дальше.

Достав из кармана мобильный телефон, Христиан начал выкрикивать в него какие-то приказы на латыни.

— Что он говорит? — поинтересовался Джордан у Эрин.

— Вызывает подмогу, — сообщила она. — Чтобы кто-нибудь избавился от этого кугуара.

Закончив звонок, Христиан оглянулся в сторону конюшни.

— Надеюсь, твари в автомобиле настолько тесно, что она не сможет хорошенько размахнуться, чтобы вышибить ударопрочное стекло.

Эрин кашлянула.

— Но почему он вообще здесь оказался? И почему преследует меня?

Джордан бросил взгляд на Христиана.

— Примите мои извинения, — удрученно проронил тот. — Но я полагаю, некто учуял, что мы с Джорданом ищем вашей помощи. Возможно, весточка попала не в те уши. Как вам известно, Орден питает подозрения, что изменники-велиалы скрываются в наших же рядах. Боюсь, я был недостаточно осмотрителен.

Велиал…

Эрин представила воинство стригоев и людей, сплоченных под началом неведомого предводителя. Даже тесные ряды Ордена сангвинистов уязвимы для происков и проникновения этих вероотступников.

— Может, дело и не в вас, — возразила она, протягивая руку, чтобы пожать ему плечо. — Кардинал Бернард тоже мне звонил сегодня с утра. Не исключено, что он где-то проговорился. Но так или иначе, давайте отложим это до поры, когда Нейт окажется где-нибудь в безопасном месте.

— А моего мнения уже никто не спрашивает? — с обидой встрял Хайсмит.

— Именно так, — отрезал Христиан. — Полученные мной приказания ясны и недвусмысленны. Я должен доставить Эрин и Джордана обратно в Рим. И всё.

У Джордана возникли сомнения, что слова капеллана соответствуют истине. Возможно, он просто пытается снять бремя с души Эрин.

— А почему именно в Рим? — поинтересовалась женщина.

Христиан повернулся к ней лицом.

— Похоже, за всей этой суматохой мы позабыли уведомить вас. Отец Рун Корца пропал. Исчез вскоре после кровавой бани в Риме.

Бросив взгляд в зеркальце заднего вида, Джордан заметил озабоченность во взгляде Эрин, заметил, как она вскинула руку к горлу, где сохранились шрамы от укуса Руна в том месте, где он отведал ее крови. Впрочем, судя по встревоженному виду, она беспокоится о святом отце-сангвинисте искренне и всерьез.

— А я-то тут при чем? — спросила Эрин.

— А при том, доктор Грейнджер, — улыбнулся ей Христиан, — что вы единственная, кто способен его отыскать.

Джордану было наплевать на исчезновение Руна Корцы. Будь его воля, он бы лишь порадовался, если этого субъекта простыл и след. Именно сейчас его интересовало решение лишь одной тайны.

Кто послал чертову кошку?

Глава 7

19 декабря, 04 часа 34 минуты

по центральноевропейскому времени

Рим, Италия

С антикварным часовым пинцетом в руках предводитель велиалов сгорбился над рабочим столом, зажав лупу в одной из глазниц. И с предельной осторожностью завел тоненькую бронзовую пружинку в сердце механизма размером с ноготок.

Натянувшаяся пружина вошла в зацепление.

Удовлетворенно улыбнувшись, он закрыл створки механизма, образовав некое подобие металлической фигурки насекомого с шестью членистыми лапками и безглазой головой. Последняя щетинилась острым, как иголка, серебряным хоботком и парой перистых бронзовых антенн.

Переместился к другому участку рабочего стола и недрогнувшей рукой подхватил пинцетом с ложа из белого шелка отделенное переднее крылышко мотылька. Поднес этот радужный лепесток к свету галогеновой рабочей лампы. Чешуйки мотылька переливались серебристой зеленью, почти не скрывая деликатный узор внутренней структуры крылышка Actias luna — сатурнии луны. При полном размахе крыльев в четыре дюйма это одна из крупнейших бабочек в мире.

Осторожными, отработанными движениями он приладил хрупкое крылышко к крохотным зажимам бронзово-серебряного грудного отдела своего механического творения. Повторил ту же операцию с другим передним крылышком и обоими задними. Механизм грудки, состоящий из сотен зубчатых колесиков и пружин, ждал лишь часа, чтобы вдохнуть жизнь в эти красивые органические крылья.

Закончив работу, он полюбовался каждым изделием. Он любил точность своих творений, то, как каждая шестеренка цепляется за другую, являясь неотъемлемой частью более крупной конструкции. Годами он делал часы, нуждаясь в приборе, отмеряющем время, отсчитывать которое собственным телом он не мог. Но со временем его интерес и искусство переключились на создание этих крохотных автоматов — наполовину машин, наполовину живых существ, по его воле устремленных в вечность.

Обычно он обретал мир и покой в столь замысловатой работе, настраивающей на ненатужную сосредоточенность. Но нынче ночью это безупречное спокойствие ускользало от него. Не могло умиротворить даже негромкое журчание устроенного рядом фонтана. Его вековечный замысел — затейливый и деликатный, как любой из его механизмов, — оказался под ударом.