Читать книгу "Игрок - Иэн Бэнкс"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пожалуй, вероятность моей победы еще выше, — согласился Гурдже.
— Значит, игра закончена. Девушка не может проиграть больше, чем уже проиграла. Пусть же она станет частью игры, которая войдет в историю. Подарите ей это!
— Это, — сказал Гурдже, ударяя ладонью о каменные перила, — все равно, — (еще один удар), — будет, — (удар), — мошенничество!
— Не кричите вы так, — пробормотал Маврин-Скел. Он чуть отпрянул и говорил так тихо, что Гурдже приходилось наклоняться над перилами, чтобы услышать его. — Повезет не повезет, вот в чем все дело. Если мастерство вас покинуло, приходится полагаться на везение. Мне не повезло — моя физиономия не устроила Контакт, вам повезло — вы стали великим игроком, вам повезло, что сегодня вы здесь. Никто из нас не был спланирован со стопроцентной уверенностью, Жерно Гурдже; вы формировались под воздействием ваших генов, а генотип вашей матери исключил вероятность того, что вы станете калекой или умственно отсталым. Все остальное — дело случая. Меня создали, дав мне свободу быть таким, какой я есть. Если в ходе реализации общего плана и этой конкретной случайности было произведено на свет то, что большинство — заметьте: большинство, не все — в одном из комитетов ОО признало не отвечающим их потребностям, то разве это моя вина? Разве моя?
— Нет, — вздохнул Гурдже, опустив глаза.
— Ах, Гурдже, в Культуре все так замечательно — никто не голодает, никто не умирает от болезней или природных катастроф, никто и ничто не эксплуатируется, но и здесь остаются везение и невезение, сердечная боль и радость, случай, благоприятные и неблагоприятные обстоятельства.
Автономник висел над бездной и просыпающейся долиной. Гурдже видел, как над орбиталищем занимается рассвет, возникая из-за кромки мира.
— Воспользуйтесь своей удачей, Гурдже. Примите то, что я вам предлагаю. Давайте хоть раз сами будем ковать себе удачу. Вы и так знаете, что вы в Культуре один из лучших. Я не пытаюсь польстить вам, вы это знаете. Но эта победа принесет вам бессмертную славу.
— Если это возможно… — начал Гурдже, но тут же погрузился в молчание.
Он сжал челюсти. Автономник видел, что человек пытается совладать с собой так же, как он делал это на ступеньках, ведущих к дому Хаффлиса, семь часов назад.
— А если невозможно, то, по крайней мере, имейте мужество узнать, — сказал Маврин-Скел с какой-то умоляющей ноткой в голосе.
Человек поднял глаза на ясные сине-розовые краски рассвета. Взъерошенная, туманистая долина была похожа на огромную неприбранную кровать.
— Вы с ума сошли, автономник. Вы не сможете это сделать.
— Я знаю, что могу, а чего не могу, Жерно Гурдже, — сказал автономник и снова подался назад, замер в воздухе, разглядывая человека.
Гурдже вспомнил утро предыдущего дня в поезде — прилив того захватывающего страха. Теперь это казалось ему чем-то вроде предзнаменования.
Удача, простое везение.
Он знал, что автономник прав. Он знал, что машина не права, но в то же время и права. От него, Гурдже, зависело дать оценку.
Он склонился над перилами. Что-то во внутреннем кармане уперлось в грудь. Он залез в карман и вытащил оттуда пластину скрытой фигуры, взятую на память после той катастрофичной игры в «одержание». Он несколько раз перевернул пластину в руке, посмотрел на автономника и вдруг почувствовал себя глубоким стариком и неоперившимся птенцом одновременно.
— Если что-то, — медленно проговорил он, — пойдет не так, если вас поймают за руку, то мне конец. Я покончу с собой. Смерть мозга — полная и окончательная. Ничего не останется.
— Все пойдет как надо. Для меня нет ничего проще узнать, что там внутри этих шариков.
— Но если вас все же поймают за руку? Что, если где-то здесь есть автономник ОО или если за нами наблюдает Узел?
Несколько мгновений автономник молчал.
— Если так, они уже все равно заметили. Дело сделано.
Гурдже открыл было рот, собираясь заговорить, но автономник быстро подплыл вплотную к нему и спокойно продолжил:
— Ради меня, Гурдже, ради моего душевного спокойствия. Я тоже хотел знать. Я давно вернулся, я наблюдал за игрой на протяжении последних пяти часов, я был просто заворожен. Я не мог противиться желанию выяснить, возможно ли это… Откровенно говоря, я до сих пор не знаю. Эта игра выше моего понимания — она слишком сложна, мой бедный ум был специально сформирован для других задач… но я должен был попытаться выяснить. Должен был. Так что, как видите, я уже пошел на этот риск, Гурдже, дело сделано. Я могу сообщить то, что вам необходимо знать… И я ничего не прошу взамен — вам остается только принять решение. Может, когда-нибудь вы и сделаете что-то для меня, но никаких обязательств, поверьте мне, пожалуйста, поверьте. Совершенно никаких. Я делаю это лишь потому, что хочу видеть, как вы или кто-то другой — кто угодно — сделает это.
Гурдже посмотрел на автономника. Во рту у него пересохло. Вдалеке раздался чей-то крик. Терминал на его плече подал сигнал. Он глубоко вздохнул, чтобы заговорить с ним, но услышал собственный голос:
— Да?
— Готовы продолжить, Жерно? — раздался из терминала голос Хамлиса.
И он опять услышал собственный голос:
— Иду.
Гурдже уставился на автономника; терминал выключился.
Маврин-Скел подплыл поближе.
— Я же вам говорил, Жерно Гурдже. Мне ничего не стоит провести эти машины — они просто-напросто арифмометры. А теперь быстро. Хотите вы знать или нет? «Полная сеть». Да или нет?
Гурдже оглянулся на дом Хаффлиса, потом повернулся и снова навис над перилами у края пропасти, обратясь лицом к автономнику.
— Хорошо, — прошептал он. — Только пять главных точек и четыре вертикальные вблизи верхушки центра. Больше ничего.
Маврин-Скел сказал ему.
Этого было почти достаточно. Девушка блестяще сопротивлялась до самого конца и лишила его возможности последнего хода.
«Полная сеть» распалась, и он выиграл с тридцатью одним очком, не добрав двух до рекорда Культуры.
Позднее тем утром один из домашних автономников Эстрея Хаффлиса, убирая в доме, с удивлением обнаружил под громадным каменным столом смятую и растоптанную керамическую пластину с погнутыми и покореженными оцифрованными дисками, вделанными в ее потрескавшуюся, покоробленную поверхность.
В доме имелись комплекты «одержания», но таких пластин в них не было.
Слабосильный, механистический, полностью предсказуемый мозг машины ненадолго задумался над этим, но в конце концов решил выбросить таинственные обломки вместе с остальным мусором.
-
Он проснулся поздно днем с воспоминанием о поражении. Лишь через некоторое время он вспомнил, что на самом деле выиграл. Никогда еще победа не была такой горькой.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Игрок - Иэн Бэнкс», после закрытия браузера.