Читать книгу "Страна Изумрудного солнца - Антон Орлов"

Тлемлелх улыбался как раньше, но его приветствовали небрежно, а многие энбоно и вовсе не отвечали. Его присутствие игнорировали, словно он стал невидимкой. Однако это еще не самое худшее… Хуже будет, когда на тебя начнут смотреть с иронией, проявляя открытое пренебрежение. Тогда останется один путь – во Фласс, ибо Фласс покажется желанным убежищем, где прекращаются все страдания.

Продолжая улыбаться, внутренне помертвевший Тлемлелх неторопливо брел по площади. Пока ему удавалось делать вид, что никакого отторжения нет, что это он сам, в силу меланхолического настроения, не спешит присоединиться ни к одной из групп. Но «пока» не может длиться вечно. Рано или поздно придется к кому-нибудь подойти – и тогда, если будешь отвергнут, тебя поглотит аргхмо. Нельзя покинуть собрание Живущих-в-Прохладе, не побыв с кем-то вместе. Это не принято. Это случается только с изгоями. А вдруг кто-нибудь обратил внимание на облезлый коготь?..

Тлемлелх знал тут каждую пядь пространства. Отполированные до зеркального блеска базальтовые плиты, в темной глубине которых скользят безмолвные опрокинутые отражения. Древняя конструкция из парадоксально переплетенных металлических лент около входной арки – фонтан и одновременно насос, откуда струится вниз по ступеням вода, стекающая сквозь решетку у подножия спиральной лестницы в подземный резервуар. Ажурные каркасы, оплетенные декоративной паутиной немыслимой красоты – здесь держали лучших в Могндоэфре облачных прядильщиков. Мертвые, однако на расстоянии производящие впечатление живых деревья, покрытые слоем прозрачного лака. Сплетенные из жгутов черного металла беседки и обрамленные позолоченными бортиками бассейны с ароматной водой – там устроились группки и пары Живущих-в-Прохладе. Всего два шестидневья назад Тлемлелх чувствовал себя здесь как в собственном спальном бассейне, а теперь все это отдалялось от него, отталкивало его, и он смотрел на окружающее словно сквозь зыбкий туман.

Он был близок к обмороку, но ни на секунду не прекращал беспечно улыбаться. Если бы мелькнул хоть один-единственный признак того, что за ним по-прежнему признают высокий статус… Если бы хоть кто-нибудь изъявил желание поговорить с ним… Он едва не вздрогнул, когда услышал свое имя – низкие мелодичные модуляции, выражающие восторг по поводу завершения долгого ожидания, – и увидел, что к нему направляется, отделившись от группы, стройный энбоно в переливчатом синем плаще. А потом узнал его. Лиргисо.

Они обменялись приветствиями. Лиргисо улыбался. Он предпочитал глубокие, насыщенные цвета, и сверкающие на его коже камни были темнее тех, что носил Тлемлелх: сумрачно-синие сапфиры, черные алмазы и турмалины, изумруды того тревожного оттенка, какой приобретает небо сразу после захода солнца. Вокруг его желтых глаз ветвился черно-серебряный орнамент с непристойными алыми блестками: появиться с таким макияжем на Вершине Прохлады – это почти скандал, но Лиргисо еще и не то мог себе позволить. Гребень и когти покрыты черным прозрачным лаком – идеально ровный слой, ни малейшего изъяна. Тлемлелх встал вполоборота к нему, изогнув правую ступню таким образом, что ее чуть не свело судорогой: боль можно вытерпеть, лишь бы Лиргисо не заметил облезлый коготь.

– Пойдем в бассейн, энб-саро? – предложил Лиргисо после обмена любезностями.

– С удовольствием, энб-саро.

Даже самые консервативные из Живущих-в-Прохладе приветствовали его церемонно и вежливо, словно не замечая шокирующего макияжа. Тлемлелха за компанию тоже приветствовали.

Они сбросили плащи – два холмика шелка, темно-синий и кремовый, красиво смотрится на фоне черных полированных плит и золоченого металла – и устроились в стороне от большой компании энбоно с фиолетовыми гребнями (члены одной из Корпораций, занимающихся общественными проектами, – это у них принято одинаково красить гребни). Тлемлелх подумал: как хорошо, что он не сотрудник Корпорации и ему не надо отказываться от своих любимых цветов ради тех, что предписаны уставом, – а потом ощутил укол сожаления: если бы он в свое время вступил в Корпорацию, он бы сейчас находился под ее защитой, и вероятность того, что его захватит аргхмо, была бы невелика… Да, но не обладать свободой в выборе привычек и украшений – такая участь не для него!

– Ты рассеян, несравненный Тлемлелх, – улыбнулся Лиргисо.

О, назвал его по имени… Само присутствие Лиргисо вселяло тревогу – нельзя сказать, что необоснованную, и все же он единственный из Живущих-в-Прохладе изъявил желание поговорить с Тлемлелхом. Отсрочка неминуемого? Или спасение от аргхмо? Тлемлелх ощутил отчаянную надежду. Он сидел, подогнув правую ногу так, чтобы Лиргисо не мог увидеть коготь с облупившейся позолотой. Вода в бассейне тепла и ароматна… хотя дурманные снадобья, которые в нее добавляют, давно уже перестали действовать на Тлемлелха, слишком ничтожны здесь дозы.

– Я погрузился в бессловесное раздумье, блистательный Лиргисо.

– Неужели тебе ведомо, что такое раздумье, дорогой Тлемлелх? Надо признать, для меня это новость! Впрочем, всякое бывает… Говорят, сегодня опять была вибрация пространства на берегу Фласса, где колоннада Злого Императора. – Лиргисо не добавил «будь он навеки мертв», и Тлемлелха восхитило его граничащее с дерзким вызовом пренебрежение общепринятыми нормами. Впрочем, нормы для того и существуют, чтобы энбоно бросали им дерзкий вызов – вот только одних за это подвергают остракизму, а другие становятся законодателями новой моды. – Ученые до сих пор не смогли установить, отчего пространство в том районе периодически вибрирует. Говорят, во время таких вибраций оно иногда выплевывает предметы, порожденные хаосом.

Тлемлелх невольно поежился. Тайна. Вокруг много непонятного – так много, что, если об этом задумываться, недолго сойти с ума, ведь где тайны, там и страх, – но Лиргисо любит поговорить о пугающем.

– Возможно, нам только кажется, что пространство выплевывает нечто, чего не было раньше, – возразил Тлемлелх – ему не хотелось соглашаться с тем, что где-то поблизости может существовать такая жуть.

Заметив его испуг, Лиргисо удовлетворенно рассмеялся:

– Судя по твоему виду, несравненный энб-саро, ты давно не радовал своим драгоценным вниманием Обитель Алых Цветов. Твои нежные, как побеги виийлы, слуховые отростки постоянно свернуты, что говорит о беспричинном страхе и смятении. Но от этого есть хорошее лекарство… Я соблазнил Бхан и сейчас ищу партнера. Мы с тобой оба прекрасны и достойны друг друга, не правда ли? Ты составишь мне компанию?

Сердце Тлемлелха радостно екнуло, – спасся от аргхмо, все налаживается! – но вслух он произнес, используя модуляцию пресыщения чувственными удовольствиями:

– Я уже не раз бывал у Бхан. Ну что ж… Почему бы не позаботиться о продлении рода энбоно… Когда она будет ждать нас?

– Завтра утром, дорогой Тлемлелх. – Глаза Лиргисо сузились в две загадочные улыбчивые щелки. – Приезжай в Обитель Алых Цветов завтра утром. И не забудь как следует позолотить свои восхитительные когти, энб-саро.

Так он заметил? Да или нет?.. По виду Лиргисо невозможно было определить, обратил он внимание на оплошность Тлемлелха либо же сказал это просто так. Когда он передвинулся поближе к энбоно с фиолетовыми гребнями и задал одному из них вопрос насчет вибраций пространства, Тлемлелх выбрался из бассейна, накинул на влажное тело плащ и направился к арке. Если твое положение шатко, главное – вовремя уйти. Он прощался с попадавшимися навстречу, и теперь ему отвечали гораздо чаще, чем когда он их же приветствовал: его дружеская беседа с Лиргисо не ускользнула от внимания остальных, продемонстрировав, что он пока еще не изгой.