Читать книгу "Враги моих друзей - Ирина Волк"

Ручка следователя стремительно бежала по бумаге.

– С другой стороны… – Наташа засомневалась, говорить или нет, – вчера все вели себя нервно – и Ксения, и горничная…

Ручка замерла. И вновь отправилась в путь по листу бумаги. Наташа завороженно смотрела на появляющиеся строчки протокола.

– А раньше такое бывало?

– Видите ли, я не так часто бываю в доме Хомутовых, – ответила Наташа. – В последнее время готовлю выставку, занята в галерее. Поэтому с Ксенией мы встречались редко. Дядя Миша тоже был занят. Мне кажется, это все из-за этого скандала вокруг «Хом-инвеста»…

– В общем, напряженных отношений между госпожой Хомутовой и ее горничной вы не замечали?

– Нет.

– А между господином Хомутовым и горничной?

– На что вы намекаете?

– Я не намекаю, Наталья Николаевна, а уточняю, – устало объяснил Максимов. Тонкая морщинка пересекла его лоб. – Мы должны выяснить все обстоятельства. Поверьте, у нас нет никакого желания или стремления копаться в чужом белье. Это нужно для расследования.

– Понимаю. – Наташа задумчиво крутила ремешком своей сумки. – Нет. Ничего такого я не замечала…

– И последний вопрос. Не для протокола. Просто очень любопытно. Зачем вы «02» набрали? У вас были подозрения, что смерть Хомутова не является естественной?

– Что я сделала, простите?… – опешила Наташа.

– Ну вот, в двадцать один ноль-три на пульт дежурного поступил звонок. Звонившая назвалась вашим именем и сообщила, что Михаил Михайлович Хомутов скончался в своем доме при весьма странных обстоятельствах. Собственно, оперативная бригада к вам потому и выехала, и вы у нас сейчас именно по этой причине. Приезжаем – а там классический инфаркт. Зачем взбудоражили? Вам достаточно было позвонить в «скорую».

– Но я не звонила! – возмутилась Наталья. – Я даже близко к телефону не подходила!

– Да? – обманчиво ласково протянул следователь. – Интересный расклад получается… Значит, вы утверждаете, что не звонили в милицию?

– Конечно, не звонила!

– А звоночек произведен с вашего мобильного телефона, – все так же ласково промурлыкал следователь. – Как этот факт объясните?

– Никак. Телефон находился в сумке. Сумка – в комнате. В доме Хомутовых не принято запирать двери. Пока я была в гостиной, в мою комнату… то есть в комнату, которую я обычно занимаю, мог войти кто угодно.

– И взять телефон?

– И взять телефон, – кивнула Наташа. – Вы слышали эту запись? Там действительно мой голос?

– Да не понять… – честно признался следователь. – Вроде бы женский, но при этом сознательно искаженный. Вы не знаете, кто бы это мог быть?

Наталья задумалась.

– В доме работает несколько женщин. Кто угодно мог позвонить.

– А Ксения Аркадьевна Хомутова могла?

Наталья удивленно замолчала.

– Ксения? Но зачем?!

– Пока не знаю… Могла?

– Я не знаю. Когда приехала «скорая», она поднялась наверх и закрылась у себя.

– А ваша комната расположена на этом же этаже?

– Да. Дверь напротив.

– Любопытно, – пробормотал следователь. – Очень любопытно… Вот протокол, прочитайте и распишитесь.

– Простите… – Наталья повертела мысль на кончике языка и наконец решилась сказать то, о чем думала непрерывно с момента смерти Хомутова: – Это убийство? Его убили? Ведь так?

– Ну что вы, Наталья Николаевна! Смерть господина Хомутова наступила в силу естественных причин. Никаких оснований для возбуждения уголовного дела у нас нет. Вы свободны. Вот ваш пропуск. Увы, человек смертен, причем «внезапно смертен». Подождите в коридоре. Вас проводят к выходу.

Наташа подхватила шубку и взяла пропуск. Она чувствовала, что все идет неправильно, но объяснить, что, собственно, не так, не могла.

– А звонок? – остановилась она в дверях.

– А что звонок? – Следователь шуршал бумагами на столе.

– Вы не хотите узнать, кто звонил, прикрывшись моим именем?

– А зачем? Ведь преступления нет! Хомутов умер от инфаркта. Утром я получил заключение судмедэксперта. Родные могут забрать тело. Все формальности улажены.

– Возможно, кто-то испугался, – медленно проговорила Наташа. – Или, наоборот, хотел показать, что смерть Хомутова подозрительна.

– А что в ней подозрительного? Тысячи людей ежедневно умирают от сердечного приступа.

– Но вчерашний митинг, – сама не понимая почему, упорствовала Наташа. – Это же настоящая заказная травля! Возможно, кто-то сознательно довел его до такого состояния!

«И как я это докажу?» – Наташа вдруг почувствовала усталость.

– Вы совершенно правы, доказать это невозможно, – согласилась она и вдруг покачнулась. Голова закружилась, в глазах потемнело.

Ее подхватили сильные мужские руки.

– Ты что делаешь, изверг? – словно сквозь вату, услышала она голос. – Совсем закопался в своих бумажках, не видишь ничего, когда такие красавицы сознание теряют!

– Я в порядке, – прошептала Наташа.

– Уверены?

Создает же Бог таких мужчин! Сильные черты лица, волевой подбородок. Темные волнистые волосы. Чуть крупноватый рот.

– Я – Володя, то есть Владимир Воронцов, – сообщил он. – А вы?

– Наташа.

– Ты девушку бы отпустил, товарищ Воронцов, у нее вчера на глазах человек умер, а тут еще ты ее хватаешь… – раздался голос у стола. – Она как-никак свидетельница, вдруг еще понадобится…

Кольцо рук хоть и неохотно, но послушно разомкнулось. Где-то на донышке сознания Наташа почувствовала смутное разочарование от своей только что обретенной свободы.

– Извините… – Она невольно покраснела и вышла в коридор.

Коленки дрожали. Сумасшедшая. Это, наверное, какой-то детский стереотип о красавцах-мужчинах в погонах.

Наталья прислонилась к стене у входа в ГУВД и перевела дыхание. Бог с ним, с Володей… Надо же, имя запомнила, да и фамилия не самая трудная… Но что это за непонятный звонок? Кому вообще пришло в голову звонить в милицию с ее мобильника?

Наташа торопливо открыла свою Prada, достала телефон и проверила исходящие звонки. Так и есть! 21.03. Но она точно не звонила! Сначала держала Ксюшу, которая билась в истерике. Потом сама пила валерьянку. Капли заботливо принес Оборин. Потом разговаривала с прислугой. Потом с милицией…

Чертовщина какая-то!

Наташа повертела телефон, словно маленький изящный аппарат мог в любой момент превратиться во что-нибудь ядовитое.

– Номер не продиктуете?… – раздался рядом уже знакомый голос.