Читать книгу "Медовый рай - Светлана Демидова"

Когда мы уже ехали мимо перрона питерского вокзала, я разбудила Мая.

– Что? Как? Мы уже приехали? Так быстро? – засыпал меня вопросами он.

Поскольку электричка почти сразу и остановилась, мы подхватили свои вещи и пошли к выходу. Я видела, что Май еще никак не отойдет ото сна, и не задавала вопросов. Когда мы подошли к метро, он спросил, до какой станции мне ехать. Я могла бы назвать станцию и спуститься с ним в метро, но намеренно не стала этого делать. Мне надо было протестировать его сейчас же, немедленно, и я ответила:

– Мне лучше на троллейбусе… Я пойду…

– Ну… а мне надо на метро… – неуверенно проговорил Май.

Можно было бы прозрачно намекнуть, что он мог бы добиться нового свидания, но я не могла этого сделать. Он и так пожалел несчастную женщину. А она ему в награду за это устроила эротическую феерию. Пусть даже не догадывается о том, что эта феерия была для меня первой в жизни и, скорее всего, останется последней. Пусть вспоминает владычицу морскую и фею ромашек.

– Да-да… Конечно… – бросила я ему через плечо, уже развернувшись в сторону остановки троллейбусов. – Всего хорошего… Пока… – И окончательно отвернула от него лицо, и ускорила шаг, и ни разу не посмотрела назад. Я не хотела видеть спускающихся в метро людей, которым не мешал Май. Его, конечно же, уже не было на ступеньках. Он же не остановил меня ни жестом, ни окриком. Все кончено. Только не плакать! И ни о чем не жалеть! Судьба и так преподнесла мне царский подарок!

Стас с похоронным лицом сидел в кухне и курил. Щеки его ввалились, глаза утонули в болезненно-коричневых кругах. Похоже, что эти два дня он ничего не ел или ел, но очень мало. Лопатки под майкой выступали острыми клиньями и напоминали обломанные крылья. Тарелка была полна окурков, в квартире стоял никотиновый смрад. Стас никогда не курил при мне. Похоже, он сильно был не в себе. Неужели все-таки муж обо мне беспокоился? Может, я погорячилась с выводами? Может, Стас меня все-таки любит, в чем и убедился в мое отсутствие, иначе чего бы ему столько курить? Осмотревшись на всякий случай вокруг повнимательнее, я не обнаружила ни винных, ни водочных бутылок, что не могло не порадовать.

– Пришла… – как-то невыразительно сказал Стас и сильно затянулся сигаретой. На моих глазах ее третья часть мгновенно превратилась в пепел. – Думал, если завтра не вернешься, придется подавать в розыск… Мало ли что…

Я молчала, привалившись к стене в коридоре, поскольку никак не могла сообразить, что мне лучше сказать, в каких моих словах он нуждается больше всего.

– Ну… хорошо… – опять вынужден был начать он. – Я был не прав. Прости. Но и ты… Впрочем, ладно… Просто прости…

– Да, конечно, – согласилась я без особой радости, чувствуя, что он вовсе не обрадовался тому, что я наконец нашлась. – Только… В общем… предлагаю забыть об этом… обо всем… начисто… будто бы и не было…

– Разумеется, это лучше всего, – так же безразлично подхватил Стас.

Все-таки не любит. Это ясно как день. Или опять ошибаюсь? Возможно, он просто в шоковом состоянии… Я, наверно, с ума сошла бы, если бы Стас пропал на два дня. И как я могла так с ним поступить? Ну, обидевшись, уехала – ладно… Зачем телефон-то выключила, бездушная мерзавка?! С другой стороны, я бросилась бы ему на шею, если бы он пропал на два дня и вдруг нашелся… А он не бросается… Он вообще на меня не смотрит… А может быть, он огорчился, что я нашлась?! Может быть, он уже строил планы, как славно будет жить без меня? А тут нате вам – явилась не запылилась…

Положив сумку на ящик для обуви, я прошла в кухню и первым делом открыла форточку, забрала у Стаса тарелку, в которой он как раз успел загасить сигарету, и высыпала окурки в мусорное ведро. Потом подумала и отправила вслед за окурками и тарелку, свидетельницу мужниных мук.

– Ты ел? – спросила я.

– Нет, – отозвался он.

– Я сейчас что-нибудь приготовлю.

– Конечно. Тебе помочь?

– Не надо.

– Тогда я пока пойду в комнату?

– Иди.

Мы разговаривали с мужем, изо всех сил стараясь не произнести ни одного неосторожного слова, сохраняя неустойчивый пока нейтралитет. В голове же моей крутилась лишь одна мысль: все кончено, все кончено, все кончено. Что терзало Стаса, я не знала. Возможно, он думал: она опять пришла, опять пришла, опять пришла…

Тем не менее я достала из морозилки кусок печени, разморозила в микроволновке и потушила в сметане, как любил муж. Поставив вариться спагетти, нарезала салат из тех овощей, которые нашла в холодильнике, и даже заварила свежий чай – Стас не любил пакетики. Когда ему все же приходилось их использовать, утверждал, что у него полное впечатление, будто он пьет не чай, а густой настой бумаги.

Ужинали мы почти в полном молчании, если не считать дежурных фраз, типа: «подай, пожалуйста, нож»; «не трудно ли тебе достать из холодильника масло». Закончив есть, мы долго и церемонно выясняли, кому мыть посуду, прямо-таки в стиле гоголевских персонажей: «позвольте вам этого не позволить». В конце концов я победила и отправила Стаса к телевизору. Мыла я посуду долго, тщательно споласкивая холодной водой и даже вытирая полотенцем, хотя раньше никогда этого не делала, совала в сушилку, да и все. В конце концов последняя чайная ложка была вытерта и водворена на свое место. Я взглянула на часы – скоро девять, ложиться спать еще рано. Я не знала, как вести себя со Стасом. Раньше этот вопрос меня никогда не заботил. Каждый из нас занимался своим делом, не испытывая никаких неудобств друг перед другом. Теперь все изменилось, испортилось, сломалось. Я прошла в комнату. Стас смотрел в телевизор абсолютно пустыми глазами. Вряд ли он видел то, что было на экране. Во всяком случае, раньше его никогда не интересовало производство одноразовых шприцев. Впрочем, раньше у нас все было по-другому…

Я взяла из шкафа чистое белье, полотенце и со словами «приму душ» торопливо вышла из комнаты. На самом деле я собиралась принять не душ, а ванну, чтобы подольше…

Я лежала в теплой пенистой воде и вспоминала, как несколько часов назад меня обнимали воды речки в Брилеве, название которой мы так и не удосужились узнать. Да! Я вспоминала реку, не Мая. Я вообще больше никогда не буду о нем вспоминать, чтобы… не сойти с ума. Вот сейчас смою с себя его поцелуи и забуду его навсегда.

Я несколько раз вымыла голову, потом намазала волосы специальным укрепляющим гелем и довольно долго держала его на волосах, стараясь вообще ни о чем не думать. И это получалось у меня очень хорошо до тех пор, пока я не провела намыленной мочалкой по своему обнаженному телу. Оно тут же затрепетало и заныло. Я не хотела вспоминать Мая, но мое тело скучало по нему. Ну да ничего! Пройдет и это, как говаривал очень мудрый царь Соломон!

Когда я вернулась в комнату, телевизор был уже выключен, диван раскинут, белье постелено, а сам Стас спал, укрывшись с головой одеялом. Ну… или делал вид, что спит… Я поняла, что он тоже не горел желанием слиться со мной в экстазе. В данный момент это было мне на руку. Я легла рядом с мужем, стараясь не касаться его. Как хорошо, что мы с самого начала спали под разными одеялами. У Стаса была привычка заворачиваться в одеяло с головой, как в кокон, а мне так было жарко спать. Помаявшись какое-то время вдвоем под одним одеялом, мы купили второе.