Читать книгу "Миллиардер - Сергей Арзуманов"

Я сделал утвердительный кивок головой, хотя уверенности в моей дальнейшей судьбе у меня не было никакой. Я шел навстречу опасностям и открытиям. Я один на один с судьбой. Я уже перешел в Зазеркалье мира, где удача и успех измеряются вечностью и делами тех, кто жил на этой Земле до нас. Слава и величие, а не деньги — вот что двигает фигуры в истории.

4

Я разобью любые стены, возьму все крепости, и пусть все пророки услышат меня. Я все время слышу голос Хализа, его монотонный, сильный, волевой голос: пройди путем Македонского, пройди или погубишь свою жизнь так же, как я.

Хализ оказался родом из Александрии и знал про Македонского все. Его родственники были не довольны тем, что он превозносил чуждого им правителя и восхищался им. Но для Хализа Александр Македонский был несостоявшимся правителем всего Востока.

— Я знаю про него все, — сказал мне Хализ в нашем последнем разговоре, — даже то, чего не знают все профессора твоего мира.

— Почему ты в этом так уверен? — спросил я.

— На северо-востоке, в горах Пакистана, живут люди, которые являются потомками воинов Македонского. Я веду свой род от македонян, от одного из солдат Александра, которые навсегда остались в завоеванных им землях, потому что здесь они нашли себе новую родину.

Хализ умолк и долго смотрел в сторону горизонта.

— Хотя сегодня уже трудно найти во мне кровь тех далеких предков, я предан идеям Александра. Он стремился к единому миру, одному миру для всех. Единый Запад и Восток, идея, которая теперь превратилась в утопию.

Он замолчал. К нам в комнату вошел человек в военной форме и принес большой стакан.

— Пей.

— А что это? — спросил я.

— Сахлаб, это жирное молоко, немного муки, много меда и орехов — пей, тебе понадобятся силы.

Я взял стакан и осушил его мгновенно. Через две минуты звенящей тишины он продолжил разговор.

— Ты должен пройти «дорогой Александра», чтобы понять истину.

«Дорога Александра» это не географическое понятие, это путь воли человека. Люди тогда и сейчас думают, что он гнался за славой и богатством. Нет, он хотел найти истину.

— Истину чего?

— Истину этого мира. Мать уверяла его, что он сын бога, что его отец Зевс. После Персии он поверил в это, потому что только сын Бога может свалить Великую империю в одиночку.

Хализ в упор посмотрел на меня и спросил:

— А ты, как много ты о нем знаешь?

— Все, что известно на Западе, я изучил сотни документов, связанных с его жизнью и походами.

— Хорошо, тогда ты должен знать, что его победа над персами была истинным чудом, которое больше никогда ни с кем не случалось на этой Земле.

Такого больше никогда не было в истории войн. Его победа над Дарием — до сих пор необъяснимая загадка. После нее он поверил в свое божественное происхождение. Победив людей, он жаждал встречи с богом.

— С богом, — завороженно спросил я, — с каким богом?

— Ему нужна была встреча с равным. Он хотел встретиться с богом другого мира и понять, чья истина вернее. Поэтому так маниакально он двигался вперед, в Индию, поэтому он сбрасывал награбленные сокровища с коней и вел войско вперед.

Еще задолго до Александра Ближний Восток находился под влиянием буддизма. Александр услышал от Аристотеля о едином Боге Востока — Будде. Там, где заканчивался греческий мир, начинался Иран. Иран был буфером между эллинским миром и миром Будды. Иранцы поклонялись Солнцу и Огню и слушали своего пророка Заратустру. А за Ираном лежал мир Будды, которому уже было больше 200 лет. И мир этот начинался в Индии.

На Олимпе жили десятки богов, мало того, они плодили полубогов и героев, а тут вдруг один бог, и все ему поклоняются. Вот загадка.

Там, за сатрапиями Востока, лежали земли Индии, где Будда правил умами мира. Александр рвался туда. И вот перейдя притоки Инда, он получил «черную метку» от богов, которые его так любили.

Хализ рассказывал все это с таким восторгом и горящими глазами, как будто сам был свидетелем походов Александра.

— Аристотель воспитал в нем человека, несущего свет просвещения темным империям Востока. Но отец его, Филипп, привил ему вкус к богатству, роскоши и бесконтрольной власти. И эти два начала раздирали его.

Ему казалось, что он идет освобождать Восток от тиранов и строить новый, доселе невиданный мир, но его войско, тридцатитысячное войско, в котором он знал имя каждого воина, грабило все на своем пути.

Однажды он проснулся в завоеванной Бактрии и увидел, что воины не способны двигаться. Каждый воин тащил за собой коня, а то и двух, нагруженных золотом, серебром и драгоценностями. Он построил войско и приказал все драгоценности выбросить в реку. Воины роптали, но выполнили приказ.

Потом в Индии они вспомнили ему свою «золотую обиду» и отказались перейти Инд. Они восстали против него.

Отчаявшись переломить настроение в своей армии, он мечтал на обратном пути собрать новое, молодое, наглое войско, в крови которого горел бы пламень великих завоеваний.

А это войско, предавшее его, он решил уничтожить. Назад из Индии в Грецию он повел свои «бессмертные» войска самой гибельной дорогой через Гедрозию, безжизненную пустыню на пути в Вавилон. Две трети воинов умерли от тягот, лишений, постоянной жажды и болезней. Он хотел вернуться в Вавилон с обескровленной армией, чтобы иметь возможность выписать из Македонии свежие силы. В Персии он набирал в армию вообще всех желающих.

Но к этому времени уже весь мир был против него. Он слишком многое захотел изменить. Слишком многого он требовал от простых смертных.

Персы, македонцы, бактрийцы, египтяне, индусы. Они сделали его слишком божественным. Сначала греки провозгласили его верховным вождем, потом освобожденный Египет признал его фараоном и сыном Амона. Потом покоренная Персия признала его Царем Царей, и, наконец, индусы признали его — «дхармавиджи» — «завоевателем по праву». Он стал законным хозяином мира, почти богом. Но боги не живут на Земле.

И Зевс забрал своего сына на небеса. Люди отказались от сына бога, они распяли сына бога. И сделают это еще раз через триста с лишним лет и в том же возрасте. Александр оказался мертв в том загадочном, роковом возрасте царей земных.

Хализ опять умолк и долго расхаживал по моей камере.

— Ты знаешь, кто такой Арриан? — спросил Хализ.

— Да, конечно, это личный биограф Македонского, он написал труд «Поход Александра».

— Да, так вот Арриан, — продолжил Хализ, — упоминает о многочисленных дарах, которые преподносили Александру во всех завоеванных частях Персии. Македонскому часто преподносили в дар женщин и мужчин. Все они были хороши собой. Но особенно восторженно он пишет об одной девушке, которую Александру привезли из дальней сатрапии Персии. Она была хороша, как «утренний белый цветок». Ее доставили во время грандиозного пира в Вавилоне. Александр был смертельно пьян, но, когда увидел ее, взгляд его прояснился, и он немедленно удалился с ней в дальние комнаты. Так написано у Арриана, намеков на ее червивую сущность нет, но я уверен, что это та женщина, которая его погубила. Вы на западе склонны считать, что его отравили, но мы на Востоке знаем больше, чем вы там себе фантазируете. Его окружение, македонцы, никогда бы не предали его и не позволили бы отравить. Вся еда и напитки проверялись на собаках и людях, прежде чем их подавали Македонскому. Тем более в последние годы жизни Александр был особенно осторожен и подозрителен. В него впустили яд много раньше, но яд, медленнодействующий, незаметный, такой, причину которого не найдешь никогда. Те, кто задумал это, боялись разоблачения и потому искали идеальный яд. Силы Александра истощались незаметно, болезни разъедали его тело и душу, и он становился слабым и не способным вести войско, а потом умер в агонии.