Читать книгу "Ночь Безумия - Лоуренс Уотт-Эванс"

– Разумеется, мой повелитель. – Долгие годы практики помогли Фарану сохранить спокойное выражение лица, когда он понял, что Азраду неизвестно, что неведомое нечто уже заразило кое-кого во дворце.

Пока что Фаран знал о двоих, кто, пробудившись от кошмаpa, обнаружил, что владеет неведомой силой, – он сам и посудомойка по имени Хинда. Фаран спустился на кухню, намереваясь убедиться, что еды хватит, чтобы накормить охранников и всех прочих, поднятых с постели этой ночью, – и нашел там трех поварят, суетящихся вокруг маленькой сироты.

Хинда гоняла взад-вперед по столу ложку, и та скакала, проворно, как перепуганная блоха. Фаран велел ей не заниматься ерундой, а разжечь огонь и взглянуть, что есть в кладовых.

– Мне это не нравится, – заявил Азрад, качая головой. – Странная магия вырвалась на свободу, люди – кто угодно! – летают, как мага... Не к добру все это, совсем не к добру! Кто-то что-то сотворил, неведомо какой волшебник неведомо где... Я этого не потерплю. Маги твердят, что нельзя смешивать чары и власть, так что они приглядывают за правителями, – но, может, они прозевали кого-то из своих, а?

– Может быть, – согласился Фаран. – Говорил ли кто-нибудь с нанятыми городскими властями волшебниками? Как это объясняют они?

– Этим занимается мой брат.

– Ах вот как... и какой же из братьев, государь?

– Лорд Караннин, конечно. Он же у нас лорд-мэр.

– Лорд-сенешаль тоже пользуется услугами магов.

– У Кларима и без того полно дел.

Фаран хотел было спросить, чем именно занят лорд Кларим, но передумал. Если Азрад захочет сказать ему об этом – он скажет и так, ну а нет – лорд Фаран найдет возможность выяснить все сам.

– Лорд Караннин имеет дело с несколькими волшебниками, но никто из них не пользуется большим влиянием, государь. Возможно, мне стоило бы расспросить главу Гильдии Итинию...

– Вышедший из дворца назад не войдет, – прервал его Азрад. – Даже ты не войдешь, милорд.

– Тогда я не пойду, – поспешно отозвался Фаран. Однако ему все это очень не нравилось. Если даже его не пустят во дворец, значит, не пустят никого. Где, интересно, носит Ханнера – во дворце его, если верить страже у ворот, нет, но он может быть где угодно.

Фаран очень надеялся, что он преспокойно лежит в постели Мави, но сомневался, что Ханнеру такое удалось бы.

– Позже мы отправим к Итинии гонца, – сказал Азрад. – Однако теперь мне хотелось бы вернуться в постель, и я так и сделаю. Ответь мне только сначала на один вопрос.

Он поерзал на троне и продолжал:

– Скажи, тебе известно хоть что-нибудь об этой сорвавшейся с цепи магии?

Фаран заколебался.

Возможно, рано или поздно в его интересах окажется сказать правду – или не окажется, если сила, что свалилась на него, временная и истает с рассветом. Тогда будет лучше сразу забыть о ней.

Прямо же сейчас Фаран вовсе не собирался сообщать Азраду, что он, главный советник правителя, – один из тех, кто награжден таинственной силой. Лорд Азрад явно не в том состоянии духа, чтобы потерпеть подобное.

– Ничего ровным счетом, государь, – сказал лорд Фаран.

* * *

Элькен-Попрошайка, улыбаясь про себя, споро шагал по Пристенной улице. Все эти кретины там, в Волшебном квартале, послушались толстого мальчишку-лорда и отправились с ним во дворец, но Элькен-то не кретин, как остальные. У него свои собственные планы.

Никто не знал, ни что такое эта новая магия, ни что она на самом деле может, но уже начались попытки обуздать ее. Лорд Ханнер с его отрядом, матушка Перреа с ведьмами, всякие разные волшебники, стражники и иже с ними – всем им только того и надо, чтобы все стало по-прежнему.

И ведь им это может удаться. Новые чары рассеют или обуздают, и в городских стенах вновь воцарятся закон и порядок.

Не считая тех мест, где закона и порядка никогда не соблюдали, – а Элькен как раз и жил в одном из таких мест. Другие, получившие магические способности, могут и захотеть исправиться: вообразят себя настоящими магами и отправятся искать, как бы этим заработать на жизнь. Короче, станут законопослушными.

Эти не останутся на Стофутовом поле – с ворами и нищими.

А значит, размышлял Элькен, тут открываются большие возможности. Один волшебник среди многих других – ничто, а вот единственный волшебник на все Стофутовое поле – уже нечто.

Он снова улыбнулся, глядя вокруг, и в шутку, просто от радостного чувства, что может это сделать, повалил чей-то шатер футах в пятидесяти от себя. А потом зашагал дальше.

* * *

На улицах стало уже поспокойнее. Кеннан останавливал прохожих – если они шли, а не летели, и не казались опасными – и спрашивал, не знают ли они, что происходит. Пока что, однако, ни одного вразумительного ответа он не получил. От обезумевших летунов и швырятелей вещей он когда прятался, а когда и кричал им вслед свой вопрос, но толку от этого тоже не было.

В городе вырвалась на волю какая-то магия. Люди исчезли – Акен был не единственный, – но никто не знал, кто похитил их и зачем.

Стражник, которого смог поймать Кеннан, оттолкнул его и заявил, что у него и без Кеннанова пропавшего сынка забот полон рот.

Стоя в дверях своего дома, Кеннан озирал пустые улицы, а сзади на него напирала Санда, заглядывая ему через плечо. Кеннан размышлял.

Наконец он принял решение.

– Кто-нибудь должен знать, что творится, – сказал он. – И кто-то должен что-то делать. Я иду во дворец, требовать объяснений.

– Я с тобой, – заявила Санда.

Кеннан обернулся и втолкнул ее в глубь прихожей. §

– Нет. Ты останешься и приглядишь за детьми.

– Они спят...

– Нет, я сказал! – рявкнул Кеннан; рука его все держала невестку за плечо. – А если малышка Сараи проснется и позовет маму? А если кому-нибудь из них приснится кошмар? А если чары захватят одного из них?..

– Я не смогу удержать... – начала было Санда, но смолкла и не стала больше противиться Кеннану.

– А что, если Акен вернется, едва я уйду, – и обнаружит, что нет нас обоих?

Санда молча моргнула и ушла в дом.

– Я дождусь твоего возвращения, – сказала она оттуда.

– Вот и ладно. – Кеннан опустил руку. – Вот и умница. – Он постарался улыбнуться ей – без особого, правда, успеха. – Не волнуйся, Санда. Я его найду. Не знаю, зачем волшебники забрали его и что они с ним сделали, но непременно узнаю. – Он вошел внутрь, быстро, ободряюще обнял ее повернулся и вышел, плотно прикрыв дверь.

Правитель сейчас, может, и спит, до рассвета всего ничего, но кто-нибудь во дворце наверняка бодрствует – и этот кто-то или сам ответит старику на все вопросы, либо подскажет, где эти ответы найти. А откажется – пожалеет.