Читать книгу "Охотник за смертью. Война - Саймон Грин"

– Они это переживут, – возразил Оуэн. – Если увидят, как старая коррумпированная система будет заменена более честной.

– Честность – понятие относительное, – заметил землевладелец Робине, толстый коротышка, состоявший, кажется, из одного брюха. – Всегда будут богатые и бедные. Мы обеспечиваем стабильность. Ты не понимаешь экономических реалий такой мятежной планеты, как Мист.

– Я понимаю, что такое жадность, – сказал Оуэн. – Я понимаю, что такое вероломство и своекорыстие. И уж точно я понимаю, когда вижу сосущих чужую кровь мерзавцев.

– Отлично, – заметил Оз. – Расположи их к себе лестью.

– Мы знаем, зачем ты здесь, – сказал Дэйли, крупный сутулый мужчина с мрачным лицом. – Ты хочешь лишить нас всего, что у нас есть, ради своего Восстания и дурацкой политики. Так вот, мальчик, ты зря проделал такой длинный путь. Сейчас наше влияние распространяется далеко за пределы Миста, и у нас есть инвестиции на многих планетах. Даже на Голгофе. Элайя Гутман очень нам помог распределить наши денежки. Да, я думаю, это имя тебе знакомо. Человек, с настоящим и влиянием властью. Это он сообщил нам, что ты сюда направился.

– Гутман! – произнес Оуэн так, как будто это имя было непристойностью. – Он не раз пытался втереться в доверие к Восстанию, но я всегда знал, что его денежные интересы связаны с Империей. Его информация исходит прямо от императрицы. Когда вы следовали его советам, вы исполняли приказания Лайонстон, прямо здесь, на мятежной планете. Может ли кто-нибудь из вас сказать: «Конфликт интересов»?

– Деньги не знают ни лояльности, ни политических интересов, – ответил Нисон. – Гутман всегда был нам добрым другом.

– Могу поспорить, что был, – процедил Оуэн. Его тон становился все холоднее. – А когда по его ссудам придется платить, вы найдете деньги, выжимая их из своих должников. И Мист станет еще одной из планет, истекающих кровью досуха для поддержания богатства Голгофы.

Он оглядел стол, встретив только скучающие взоры или индифферентные пожатия плеч.

– Это бизнес, – сказал Дэйли.

– Это несправедливость, – возразил Оуэн. – А я поклялся кровью и честью положить ей конец. Что означает положить конец вам и вашей маленькой тепленькой системе. Может быть, я убью всех вас и посмотрю, будут ли ваши наследники более сговорчивы. Как бы там ни было, ваши деньги пойдут на поддержку Восстания, как это и намечалось. Как собирался сделать мой отец.

– Я так не думаю, – сказал Нисон. – Охрана! Взять его! Со всех сторон распахнулись двери, и в комнату вломилась небольшая армия охранников, вооруженных мечами, секирами и даже несколькими дезинтеграторами. Оуэн произнес про себя слово форсаж,и знакомая сила наполнила его. Он был сверхъестественно бодр и быстр, как будто до сих пор он провел всю жизнь во сне. Он чувствовал, что может сделать что угодно, пойти на любой риск и победить. Оуэн с трудом подавил в себе это. Так говорил форсаж, а не он сам. В последнее время он слишком много и часто им пользовался, несмотря на вытекающие из этого опасности, а он их знал. Но он полагался на изменения, происшедшие с ним в Лабиринте, которые должны защитить его от этих уродующих побочных эффектов. Другого выхода не было – работу нужно было сделать. Кровь стучала у него голове, билась в руке, сжимавшей меч, звала его на битву, и он ринулся в битву с улыбкой, которая могла с тем же успехом быть оскалом.

Охранники двигались, как в замедленной съемке, когда он бросился в самую гущу, зная, что немногие обладатели дезинтеграторов не отважатся пустить их в ход из боязни попасть в своих. С нечеловеческой быстротой и силой Оуэн орудовал ярко сверкающим мечом, и брызги крови летели во все стороны. Шестеро за столом орали, выкрикивая проклятия и истерические приказы, но их заглушал вопль охранников, падавших под мечом Оуэна, как бараны на бойне. Он мелькал среди них смертоносным призраком, слишком быстрым, чтобы его можно было остановить или хотя бы парировать его удар, и его меч трудно было разглядеть. Казалось, он находился одновременно повсюду, рубя и кромсая, и люди перед ним выли от ужаса и боли. На пол упала отрубленная у плеча рука, и пальцы ее отчаянно вцеплялись в пустоту. Тела падали в кровавую кашу, пропитавшую ковер, и уже не вставали. Выстрел дезинтегратора опалил огромный стол от края до края, не попав ни в кого, но оставив длинный след горящей древесины.

Теперь Оуэн смеялся, хотя в этом звуке было мало веселого. По всей комнате, от края до края, свирепствовала битва, кровь плескала на стены так, что окрасила их кармином. Шесть самых влиятельных людей Мистпорта отступили от горящего стола и жались друг к другу в углу комнаты, глядя и не веря своим глазам – один человек уложил всю их частную армию! А потом все вдруг кончилась. Оуэн Дезсталкер стоял посреди мертвецов и умирающих, улыбаясь улыбкой черепа. Он медленно огляделся. С его клинка стекала, капая на пол, струйка крови, запекшаяся кровь была на его одежде, и это была чужая кровь. Он даже не запыхался. Он обратил свою улыбку на шестерых повелителей Мистпорта, и те съежились от страха. Оуэн вышел из форсажа, но ожидаемая усталость на него не свалилась. Он по-прежнему чувствовал, что может победить целый город, если надо будет. Шанс выполз из-под горящего стола, под которым он нашел себе убежище.. Оуэн протянул ему руку, чтобы помочь подняться, и Шанс отпрянул назад. Он встал на ноги, глядя на Оуэна новыми глазами.

– У них не было шансов. Ты перерезал их, как скотину. Бога ради, что ты такое?

– Я – Дезсталкер, и ты этого не забывай. Он повернулся к шестерым, сбившимся в угол. Мало кто из них решился встретиться с ним глазами. Оуэн неторопливо двинулся к ним, небрежно ступая по неподвижным телам. Под его ногами хлюпал пропитанный кровью ковер. Стэйси, адвокат, посмотрел на Оуэна с чем-то похожим на вызов.

– Ты – чудовище; но тебе все равно нас не победить. У нас деньги. Мы можем нанять еще людей. Мы можем нанять целую армию, если это будет нужно.

– Давайте сюда вашу армию, – сказал Оуэн. – Пусть приходят. Вас они все равно не спасут.

– Ты не можешь нас убить, – выдавил Нисон. – Если мы умрем, затеется такое дело о наследстве, что деньги завязнут надолго. Возможно, на годы. И никто их не сможет тронуть.

– Меня ничто не остановит, – произнес Оуэн. – Ни вы, ни закон, ни вся эта проклятая Империя. Ваш день кончен, со мной пришла ночь.

– Ты сумасшедший! – воскликнул Дэйли. – Прямо как твой отец!

– Мой отец стоил сотни таких, как ты! – повысил голос Оуэн, откладывая меч в сторону. Злость кипела в нем, и он хотел сделать это голыми руками. Внутри него снова ревела сила форсажа и, видимо, что-то еще. Не обращая внимания на огонь, Оуэн схватил длинный тяжелый стол, оторвал его от пола и разорвал пополам. Бросив на пол зиявшие зазубринами куски, он двинулся на шестерых тайных хозяев Мистпорта. Те с криком бросились к двери. Шанс за ними. Они бежали через приемную, зовя на помощь, а Оуэн шел за ними по пятам.

Теперь он был больше чем человек – почти разъяренная стихия. Его разум проносился бурей по коридорам и комнатам, сметая все на своем пути. Падали стены, летели осколки кирпичей, рассыпалась в пыль известка. В полах и потолках разверзались огромные дыры. Дерево вспыхивало и горело резким неестественным пламенем. С криками бежали люди, а за ними каменным градом осыпались потолки. Волнами вздувались покрытые коврами полы, поднимаясь и лопаясь в нескончаемом землетрясении, и за всем этим шел Оуэн Дезсталкер, молчаливый и беспощадный, круша огромный Дворец Гильдий, как сокрушит когданибудь Империю, которую тот представлял.