Читать книгу "Танцующая под дождем - Оливия Гейтс"

— Ты имеешь в виду — с тех пор, как…

Он лукаво выгнул бровь:

— Ну же, договаривай!

— После твоей жены у тебя никого не было? — прошептала она.

Он фыркнул от смеха:

— Ты правильно указала хронологический порядок. Но ты неправильно указала на жену. Жены у меня не было. Я заключил катастрофический политический брак, который едва не лишил меня жизни. Я оказался в ловушке. Остается надеяться: ты не собираешься повторять сюжет мыльной оперы. Во всяком случае, не думай, будто в браке у меня не было женщин, так как мое сердце разбито.

Марам в ошеломлении покачала головой:

— Вот это да! Просто… вот это да…

Он фыркнул, иронично на нее посмотрев, и насмешливо сказал:

— Кажется, я должен был говорить правду с самого начала. Кто знал, что своим откровением я разрушу все твои планы? Узнав о моем более чем скромном сексуальном опыте, ты ко мне охладела, не так ли?

Марам уставилась на него, открыв рот, а потом начала смеяться — так восторженно и долго, что у нее заболели бока.

Заметив, что Амджад мрачнеет, она прекратила смеяться и пустилась в объяснения:

— На самом деле твое откровение испепелило мои планы.

Она соскользнула с постели и, едва касаясь ногами пола, подскочила к Амджаду. Она всегда хотела быть с ним. Его откровение заставило ее почувствовать себя до безумия счастливой, непобедимой, страстной обольстительницей.

Остановившись перед ним, Марам оглядела его с головы до ног. Потом она обняла его за мускулистый торс и прижала к своему разгоряченному телу. Ощутив прикосновение его тела, Марам вздрогнула, посмотрела в его глаза и выдохнула:

— Спасибо за то, что не разменивался на многих женщин. Теперь вся твоя накопленная страсть принадлежит только мне!

Глава 7

Амджад расцепил руки Марам и вырвался из ее объятий.

Прежде чем она успела возразить, он начал ходить вокруг нее, словно хищник, который хотел определить, куда лучше вонзить клыки своей жертве. Он смотрел на нее горящим взглядом, и она почувствовала, как жаркий трепет охватывает ее с головы до ног.

Затем он остановился, встал позади Марам, нависая над ней. Потом Амджад приблизил губы к ее уху.

Марам ощущала, как ее тянет к нему — словно магнитом, против воли.

— Если ты так хочешь меня, ты получишь желаемое, — сказал Амджад у ее уха, его жаркое дыхание будоражило ее чувства.

Резко вскрикнув, она обернулась. Она жаждала обнять его руками за шею и поцеловать в губы, но Амджад схватил Марам за плечи, препятствуя ее намерению:

— Но при одном условии.

— Все что угодно! — выдохнула она.

Он крепче сжал ее плечи и тихо произнес:

— Ты еще не знаешь моего условия…

Марам извивалась, пытаясь высвободиться из его рук.

— Ради тебя я согласна на все. — Поняв, что Амджад не позволит ей себя поцеловать, она успокоилась и выдохнула: — Назови свое условие. Только поторопись.

Услышав ее мольбу, он растянул губы в удовлетворенной улыбке:

— Скажи мне, как именно ты меня хочешь.

Она вздрогнула:

— Я уже говорила.

— Ты наговорила мне кучу сентиментальных эвфемизмов. Я желаю услышать откровенные подробности.

Она положила на его ладони свои дрожащие руки:

— Я хочу целовать каждый дюйм твоего тела. Я желаю почувствовать тебя внутри себя. Я хочу наслаждаться каждым мгновением близости… Я жажду, чтобы мы были раскрепощенными и забыли о предрассудках. Я хочу ощутить всю силу твоего настроения, страсти и одержимости. Я буду наслаждаться каждой секундой, проведенной вместе с тобой…

Чем дольше она говорила, тем сильнее он сжимал ее плечи.

В тот самый момент, когда Марам решила, что Амджад вот-вот прижмет ее к себе, он ее оттолкнул. С открытым ртом, недоумевая, она уставилась на него. Амджад обошел кровать. Затем, двигаясь преднамеренно медленно, будто подчеркивая всю серьезность действия, он провел над кроватью воображаемую линию.

— Если ты пересечешь эту линию, у тебя не будет пути назад. Я дам тебе все, что ты хочешь. И я сполна буду наслаждаться тобой. Только вот… как бы тебе не пожалеть о своем решении…

— Стараешься меня запугать? — прошептала она.

Он уперся кулаками в кровать и наклонился вперед, с жадностью глядя на Марам:

— Тебе лучше отказаться от своей затеи, пока не слишком поздно.

Она гневно ухмыльнулась:

— Как бы тебе не пришлось испугаться самому, принц Трусишка!

Амджад встал и выпрямился:

— Я буду очень страстным, если ты не передумаешь. — Он провел рукой по своей мускулистой груди и животу, затем опустил ладонь ниже. — Так что ты решила?

Она уперлась коленом в кровать, от желания ее всю трясло.

— Зачем мы говорим о такой ерунде?

— А если это не ерунда? — спросил он и повторил ее движение.

Марам встала на кровать обоими коленями:

— Неужели ты не понял, что я тебе доверяю?

Он последовал ее примеру:

— Неужели ты нисколько во мне не сомневаешься?

Она коснулась горячей ладонью хлопковой простыни, поверхность которой показалась ей чуть ли не наждачной бумагой.

— Дело в том, что я доверила тебе свою жизнь дважды. Я здесь, в твоем распоряжении, и ты заставил меня чувствовать себя настолько защищенной, насколько это возможно. По-моему, я не могу тебе не доверять, тебе так не кажется? Я тоже дважды рисковала ради тебя жизнью. Ты думаешь, это пустяки? Считаешь, что я недостаточно тебе доверяю? А мне почему-то кажется, ты сделаешь все, чтобы завоевать мое доверие.

Он прикоснулся пальцами к простыне так осторожно, словно к волосам или коже Марам.

— Ты знаешь многое из того, что неизвестно мне. — Он поднял глаза и посмотрел на нее в упор. — Я не имею ни малейшего представления, что со мной произойдет, когда я к тебе прикоснусь, или хуже того — в тот момент, когда ты прикоснешься ко мне…

Упершись обеими руками в матрас, Марам стала осторожно подбираться к «запретной линии», прочерченной в воздухе Амджадом.

— Расскажи мне, что ты знаешь. Как ты меня хочешь? Только с откровенными подробностями. Пожалуйста!

— Ты уверена, что готова? — спросил он. Она кивнула, и пряди волос упали ей на грудь. — Я хочу признаться тебе, принцесса Харам: все прошедшие ночи я мечтал о тебе. Я понял, насколько ты опасна. И я бы продолжал удерживать тебя на расстоянии, но ты мне этого не позволила… — Он тоже оперся на обе руки. — Если ты сейчас мне отдашься, я не оставлю тебя в покое до тех пор, пока не утолю сексуальный голод, который испытывал… четыре года.