Читать книгу "Аравийский рейд - Сергей Зверев"

Имеется шанс и того, что товарищ радист свел счеты с жизнью без чьей-либо помощи. То есть самостоятельно. Ничего удивительного – сейчас многие так поступают. От нищеты, от кризиса. От СПИДа…

Наличествует крохотная вероятность несчастного случая. Вдруг его и вправду банально смыло с палубы волной? Дедвейт у «Тристана» из-за необходимости ходить по рекам небольшой, борта низкие. В общем, данную версию сбрасывать со счетов нельзя.

И наконец, откровения моториста отнюдь не расставляют всех точек, а лишь самую малость приоткрывают завесу тумана.

«До чего же все запутанно. Хоть стой, как громом вкопанный, хоть сиди, хоть работай – один черт ничего не понятно», – ругаюсь и возобновляю помощь мотористу.

* * *

Время обеда. Поднимаюсь в каюту – переодеваюсь, тщательно отмываю руки. В чистой одежде спускаюсь палубой ниже – в кают-компанию, в надежде увидеть кого-то из друзей. Мне нужна их помощь для реализации одного рискованного плана, недавно созревшего в моей голове и способного кое-что прояснить.

Ни Торбина, ни Величко. Стол для рядового состава пуст.

За другим столом лениво хлебают борщ и подозрительно косят в мою сторону боцман со старпомом. Подхожу к раздаче, машинально беру поднос, ложку, вилку, хлеб. Прислушиваюсь к их разговору.

– …Какой рынок, какая конкуренция, какой капитализм, Боря?! – промокая усы, сипит Шмаль. И значительно указывает перстом в потолок: – Нашей страной правит Сила! Сила танков и сила банков. Мы живем в том же Советском Союзе, только без КПСС и Госплана. Монополии рулят, Боря!

– А я и не спорю. Давеча все проще было, – отрешенно колупает бородавку Скобцев. – Давеча хотя бы по косвенным признакам догадывались о сотрясающих страну катаклизмах. А ныне… «Лебединое озеро» не кажут, «Голос Америки» не глушат. Совсем запутали, суки!

– Я и раньше «ящик» презирал, а сейчас и подавно не включаю. Говорят, от него разжижение мозга.

– Чего?

– Того, Боря, того! Полное разжижение мозга до состояния березового сока. Мы с покойным Тёмой песни старые любили слушать. Бывало, поймает он своей аппаратурой что-нибудь задушевное…

«Покойный Тёма, – повторяю про себя. – Уж не радист ли Плотник? Того Артемом Андреевичем звали. Если так, то уж больно многие к нему в друзья набиваются».

Повар Литвак, смахивающий на рахитичного подростка, излучает гостеприимство:

– Приветствую главного механика, приветствую! Не желаете ли отведать первого?

Заглядываю за раздачу – в стоящие рядком бачки.

Учуяв мой интерес, повар оживляется:

– Лучший украинский борщ во всем Средиземном море! Понюхайте аромат! Вы слышите, как он пахнет?..

– Шо я, по-вашему, слепой? – копирую его манеру разговора. – Конечно, слышу! Наливайте.

Марк Наумович движением мага-чародея опрокидывает черпак, и полная дымящего борща тарелка ловко перемещается ко мне на поднос.

– Как самочувствие нашей машины? – деловито интересуется он, отправляя в другую тарелку порцию гороховой каши и парочку прожаренных котлет.

– Машина в составе двух среднеобортных дизелей исправна и продолжает с завидной прожорливостью кушать тяжелое топливо вязкостью IFO-380.

Пожилой еврей замирает и дважды хлопает выцветшими ресницами.

– Простите, шо они продолжают… кушать?

– Флотский мазут, – перевожу на русский язык. – Пожалуйста, плесните побольше подливки.

– О, сколько угодно! Этого добра у нас с избытком…

Усаживаюсь подальше от боцмана и старпома – на другом конце длинного стола, предназначенного для командного состава. Неторопливо пробую борщ…

Да, Литвак – мастер своего дела! Изумительно.

Работаю ложкой нарочито медленно и слежу боковым зрением за входом. Господи, ну где же носит моих товарищей?!

* * *

– Избушка-избушка, повернись ко мне лесом, а к заду – передом, – озираюсь на всякий случай по сторонам и стараюсь бесшумно провернуть ключ в замке.

Рисковое мы затеяли предприятие, особенно после истории с «поломкой» дизель-генератора. Левый вход в коридор караулит Величко, а правый я временно заблокировал, заперев изнутри дверь. В этом нет преступления – так частенько поступают драящие полы матросы. Торбин торчит в ходовой рубке, ворочает руль и помочь нам не в состоянии.

Тихий щелчок – новенький замок послушно открылся. Довольно хмыкаю и прячу дубликат ключа в карман. Два десятка дубликатов от основных помещений «Тристана» получены там же, где и небольшой пистолет.

Свои изыскания я решил начать с каюты старшего помощника – главного претендента на звание «заговорщика». Нырнув внутрь, плотно прикрываю за собой дверь.

Темень. Как у Малевича в квадрате. Лбом бы чего не поцеловать… Ага, глаза постепенно привыкают, да и плотные шторы на окнах все же пропускают немного света. Так… щелкаем выключателем и приступаем к обыску в комнате, совмещающей функции гостиной и кабинета…

Идея с обыском с треском провалилась. Все, что мне удалось найти в кармане форменного кителя, висящего в шкафу спальни старшего помощника, – травматический пистолет с парочкой запасных обойм. Эту дрянь продают повсюду.

В каюте второго помощника я наткнулся на перехваченные резинкой новенькие стодолларовые купюры, спрятанные на полке между книг. Что-то около четырех тысяч. Увы, но это не та сумма, чтобы прыгать от радости и кричать: «Ура! Мы вычислили продажную тварь!..»

Капитанские апартаменты в этом смысле вообще оказались пустыми, несмотря на свои внушительные размеры. Ни малейшей зацепки. Ни-че-го!

Каюту третьего помощника обследовать не получилось – Липинский как всегда между вахтами безвылазно торчал у себя. А жилища электромеханика Сульдина и моего подопечного Рябова я проверить не успел – в коридор заглянул Стас и шепотом известил о поднимавшемся по трапу втором помощнике. Пришлось скоренько ретироваться…

Зато следующей ночью, используя ту же нехитрую технологию с подстраховкой, я берусь за нежилые помещения. Это удобно делать в ночное время, когда хозяева помещений крепко спят в каютах.

Тихо крадусь по коридору и, воспользовавшись дубликатами, открываю дверцу радиорубки. Приступаю к обыску…

И вскоре – удача! В дальнем углу ящика рабочего стола натыкаюсь на весьма любопытную вещицу – портативный спутниковый телефон со складной антенной. Импортный, новенький и без единой пылинки на корпусе. Парадокс сей находки заключается в том, что, помимо мощных радиостанций, рубка оснащена штатным стационарным морским комплектом спутниковой связи. Включил, настроился и говори с кем пожелаешь. Зачем же тогда радисту еще и телефон?..

Покидая рубку, я чуть не засветился. Дергаю дубликат ключа, застрявшего в скважине, и чудом замечаю ожившую ручку замка на двери соседней каюты. Каюта принадлежит электромеханику Сульдину – одному из той четверки, что наведывалась ко мне для ночных разборок. Встречаться с ним, пытаясь вытащить ключ от радиорубки, понятное дело, не хочется – моментально побежит докладывать старпому.