Читать книгу "Самозванка - Валерий Самохин"

— Скажите, пан…

— Яцек, — услужливо подсказал рыжий.

— Пан Яцек, — благодарно кивнув головой, продолжил Забельский. — Дело в том, что я все равно собирался брать ссуду под залог, но, чтобы не заниматься лишней писаниной, предлагаю выдать одну расписку на весь товар. Через месяц я погашу ссуду, и мы с вами переоформим расписку, разбив ее на части.

— Здравая мысль, — уважительно протянул Яцек, но продолжил уже с хитринкой во взгляде: — А как пан собирается…

— Вы пойдете в банк вместе со мной, — торопливо перебил его пан Ляшко. — Как только мне выдадут ссуду, я тут же рассчитаюсь с вами за страховку и…

Он многозначительно умолк, но продолжение не потребовалось — намек был понят с полуслова. Получив на руки гербовую расписку с сургучными печатями королевской почты, солидный «купец» в сопровождении старшего приказчика направился в банкирский дом, занимавший каменный двухэтажные особняк в самом центре Краковского предместья. Тщедушный клерк, услышав названную сумму, расплылся в угодливой улыбке и со всевозможным почтением проводил гостей в кабинет управляющего. Не в пример своему подчиненному, желчного вида, с темными кругами под глазами и с одышкой при разговоре, банкир встретил их неприветливо. Хмуро покрутив в руках почтовую расписку, он небрежно швырнул ее на стол и коротко бросил:

— Пятнадцать процентов!

— Это грабеж! — ахнул Яцек, поймав вопрошающий взгляд пана Ляшко. — Никогда не было больше десяти.

— Кофейня Ллойда оплачивает страховку за порчу и утерю груза в считанные дни, а королевская почта тянет месяцами, — скупо пояснил управляющий. — Я не намерен больше терпеть убытки и ссуда под залог ваших расписок теперь будет обходиться дороже. И еще. Надеюсь, вам известно, что выданная сумма не может превышать половины стоимости товара?

Придержав за рукав старшего приказчика, с возмущением открывшего рот, пан Ляшко торопливо вмешался в спор:

— Я согласен, пан управляющий. Но хотелось бы получить червонными злотыми, а не талерами.

Понимающе кивнув головой — вес семи с половиной тысяч талеров равнялся пятистам фунтам, а золото, при равной стоимости было в пятнадцать раз легче — банкир спросил:

— Австрийские дукаты вас устроят?

— Вполне, — не стал ломаться Забельский.

— Ценный товар? — осведомился управляющий, не выказав, впрочем, особого интереса.

— Кашмирские и персидские ткани, — начал перечислять пан Ляшко, — турецкие шали, восточные пряности, сибирский анис…

— Хорошо, — протянул банкир, думая о чем-то своем. Болезненно поморщившись, он, спустя мгновенье, коротко бросил клерку: — Оформляйте документы.

Через два часа, рассчитавшись с почтовым приказчиком, пан Ляшко присоединился к своим товарищам, коротавшим время за кружкой пива в ближайшей корчме. Неприметный потертый саквояж, весящий без малого пуд, в последний момент предательски выскользнул из широкой ладони ясновельможного пана, и с глухим звоном опустился на дубовую лавку.

— Ума лишился? — яростно зашипев, набросился на него Лисица. — Гуляешь, как поп по майдану… с такими грошами!

— Так то не страшно, — небрежно отмахнулся шляхтич. — Вот если бы ссуду медью выдали…

Запорожцы дружно расхохотались. Еще свежа была в памяти история, как глуховский купец рассчитался с евреем-ростовщиком, заломившим несусветный процент, медными деньгами. Занятая им тысяча серебряных рублей при возврате с трудом уместилась на тяжелую подводу.

— Что дальше, брат? — спросил пан Ляшко у Данилы.

— Валим! — последовал лаконичный ответ.

— Платья бы заменить, — вмешался Лисица. — В наших портках далеко не ускачем.

Замечание было резонным. Вид богато разодетого купца с двумя безоружными холопами даже в этой корчме привлекал внимание подозрительных личностей, бросающих косые заинтересованные взгляды. На неспокойных трактах появление грабителей было гарантировано.

— Переоденетесь в венгерские кафтаны, — предложил пан Ляшко. — Я сойду за вельможу, а вы будете гайдуками — моей охраной.

— Добре! — согласился Данила. — Будем ждать тебя здесь, пока не раздобудешь все необходимое.

— Да где же, проше пана, я добуду платья? — изумился шляхтич. — Кони и оружие — то ладно, в укромном месте нас дожидаются. Но одежда?.. Лавки-то купцы закрыли.

— Ты, брат пан, не рассуждай, а выполняй! — неожиданно для самого себя отрезал Данила и, добавив металла в голос, приказал: — Кру-угом! Шаго-ом марш!

Бывший интендант панцирной конницы Войска Польского поперхнулся пивом и пулей выскочил из-за стола, машинально вытянувшись в строевой стойке. Наткнувшись взглядом на смеющиеся глаза товарищей, он привычно помянул дзябола, его родственников и, круто развернувшись, вышел из корчмы. Проводив его беспокойным взглядом, Лисица любовно прижал к себе тяжелый саквояж и спросил:

— А для чого ты в каждый пакунок поклал коровяк?

— Не люблю я их, — отвлеченно пояснил Данила.

— Кого?

— Страховые компании… банки.

Лисица мрачно усмехнулся: вспомнилась фраза товарища, что дерьмо — тоже деньги. Целую неделю, предшествующую сегодняшнему дню, они сколачивали деревянные ящики, забивая их старым тряпьем, и паковали в непромокаемую плотную парусину прошлогоднее сено. В каждую из посылок Данила засовывал несколько высохших коровьих лепешек. Тяжкий труд в пыльном заброшенном сарае на окраине Варшавы привел к логичному результату: страховщиков и банкиров Лисица теперь тоже ненавидел. Немного грел душу саквояж, уютно прижимающийся к боку казака.

Каким образом Данила смог поменять траву и рухлядь на звонкую монету он не знал, как не знал и того, что их затея вскроется только спустя два года. Королевская почта, получив положенную плату за перевозку, еще долго не будет обращать внимания на невостребованный вовремя груз, зная, что получит дополнительную прибыль за хранение, а банкирский дом через год перепродаст гербовую расписку своему конкуренту — голландскому купцу Фредериксу, придворному банкиру Екатерины II.

Венгерскими платьями удалось разжиться только утром следующего дня и в обратный путь друзья тронулись после обеда. Всю долгую дорогу Данила торопил своих товарищей, беспокоясь за судьбу нареченной. Добравшись до войсковой канцелярии, он с бьющимся от волнения сердцем взлетел по ступенькам крыльца, но спустя час вышел к ожидавшим его друзьям мрачным и подавленным, глухо поделившись с ними новостью:

— Златку увезли в Париж. Лесю высвободил из полона посланник государыни и увез с собой в Петербург.

— Государыни? В Петербург? — с изумлением переспросил Лисица и быстро добавил: — Откуда ведаешь?

— В ставке гетмана батько кошевой разузнал.

— Отправимся во Францию? — деловито осведомился пан Ляшко. Данила горестно покачал головой: