Читать книгу "Стратегия одиночки. Книга седьмая - Александр Зайцев"

подобного вопроса. — Скрывая внутреннее напряжение, отвечаю я.

— Да-а-а? — В сомнении тянет Ариэн, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Да. Потому как, несмотря на то, что жизнеописания Магевры не сохранилось, во многих священных текстах упоминаются встречи богини Магического Искусства с другими божествами. — По глазам Ариэн видно, что она начинает меня понимать. — Так вот, как минимум в трёх текстах упоминается, что Магевра постоянно носила с собой палочку для каллиграфии, сделанную из обычного, простого бука.

— Палочку? — Уточняет Фараби, записывая что-то в свой своеобразный блокнот.

— Да, именно палочку. А вот в качестве самой кисточки она использовала то, что под руку подвернётся. Могла кошку поймать и шерсть у той выдернуть из хвоста или у пролетающей рядом совы забрать пух и использовать их в качестве непосредственно кисточки.

Замолкаю, давая время обдумать мои слова.

— Хорошо. — Кивает Ариэн. — Убедительно. К тому же, на твою правоту указывает то, что об инструменте в найденных нами данных нет ни намёка. А это в свою очередь может подразумевать и то, что инструмент, который должен использоваться, был настолько для всех очевиден, что никто и не подумал как-то его точно обозначить. — Она обвела взглядом своих помощников.

— Согласен. — Поддерживает её Якоб.

— В этом есть логика. — Кивает Фараби.

— Итак. Палочка для каллиграфии. — Крутанувшись на носках, будущая богиня поворачивается снова ко мне. — Но это только половина ответа. Как нам узнать материал кисточки конкретно для данного ритуала?

— А вот с этим всё куда сложнее. Я знаю ответ только в одном случае.

— И каком же? — Не выдерживает Ариэн, поторапливая меня.

— В том, если всё, что было изображено на стенах этого храма и на его статуях, отражает в той или иной мере личный Сад Магевры. Во всех иных случаях ответ может быть любым, и мы его никогда не узнаем.

— Не мог бы ты пояснить… — Тяжело вздыхает девушка.

— Не процитирую дословно, тем более там тяжёлые рифмы древнего стиха, но в жизнеописании Элаи сказано, что она однажды пришла за помощью к Магевре. И та согласилась написать магический свиток, который мог решить проблему богини Жизни. Важным для нас моментом является та часть стиха, в которой сказано… «Магевра достала свою неизменную палочку для каллиграфии и привычным жестом вырвала клок шерсти у своего любимого зверя, после чего использовала эту шерсть в качестве кисточки и создала нужный Элаи свиток.»

— Привычным жестом… — Уловила главное Ариэн.

— Любимый зверь? — Уточняет Якоб.

— В свою очередь в жизнеописании Камо, — продолжаю я свой рассказ, — упоминается, что однажды его ногу подрал старый седой ненд, живущий в саду Магевры, но богиня Магии не дала Камо наказать зверя, заявив, что никому не позволит трогать своего любимого питомца.

— Значит недостающий ингредиент для ритуала — шерсть ненда⁈ — Обрадованно восклицает Якоб и тут же поправляется. — С палочкой из бука никаких проблем быть не должно.

— Не просто шерсть ненда, а седая шерсть. — Вносит поправку Фараби, вновь что-то записывая.

— Принимается. — Ариэн в волнении начинает ходить туда-сюда. — Так как боги в мире Айна не миф, а существовали реально, то на их жизнеописания можно опираться. Соглашусь. То, что мы это упустили, большая ошибка. Но остаётся один вопрос: как мы узнаем, изображён ли в этих руинах личный сад богини или какое-то иное место?

Вместо слов с моей руки срывается луч света и освещает часть мозаики, ту часть, которая ранее находилась под потолком. В подсвеченном мною месте, если приглядеться, можно разобрать часть лапы ненда, вцепившегося в ветку. Этот рисунок сильно поблек, и в нём трудно что-то рассмотреть, тем не менее, если знать, что искать, то сомнений быть не может. Если ты, конечно, видел ненда хоть раз. Этот рисунок я заметил когда нашел тайник с авалонием, то есть в этом Цикле и тоже надеюсь, эта подсказка никак не заденет загадочное Равновесие.

Ариэн, судя по всему, не видела и нахмурилась. А вот Якоб, видимо, бывал в населённых этими полуобезьянами данжах и громко прошептал:

— Лапа ненда! Точно лапа! Мне такая едва скальп не сняла в одном подземелье. И шерсть на рисунке седая.

— Краска выцвела. — Поправляет его Фараби.

— Нет, — настаивает на своём бывший научный сотрудник. — Это не выцветание краски. Тут именно седая шерсть.

— Как интересно, — широко улыбается Ариэн, делает шаг ко мне и цитирует мою же запись. — «И встанет вопрос, где достать недостающий ингредиент, свяжись со мной». — Будущая богиня требовательно протягивает ладонь. — Я жду.

— Не так быстро. — Усмехаюсь в ответ. — Признаю, я хотел найти эту седую шерсть, даже зачистил несколько данжей с нендами… Но, как оказалось, седые ненды не просто редкость, а скорее что-то вроде мифа. Даже опытные проходчики таких не видели ни разу за всю жизнь.

— То есть у тебя этой шерсти нет. — Отступает на шаг Ариэн.

— А я и не обещал её предоставить. В моей записке сказано иное. — Пришла моя очередь сложить руки на груди.

— Встанет вопрос, где достать… — Повторяет услышанное совсем недавно Якоб.

— И мой ответ: в данжах с нендами. — Улыбаюсь я, удивляясь, как же легко и естественно мне даётся этот обман.

— Я-а-асно… — Растягивая это слово, сказала Ариэн, а затем неожиданно улыбнулась. — Забавно. Вызывая тебя, я же ни на что не надеялась, это был скорее жест… Просто жест. Даже не думала, что ты придёшь, тем более так скоро… — Она наигранно тяжело вздохнула. — Правильно говорят «аппетит приходит во время еды». — Повернувшись ко мне, добавила. — Ты принёс мне ответ, не знаю, верный ответ или нет, но другого у нас нет. А мне и этого теперь мало.

После этих слов возникла неловкая пауза. Я не хотел ничего говорить, так как боялся ещё больше испортить ситуацию. Ариэн, судя по всему, и так сказала всё, что хотела. Якоб же принялся что-то измерять, тихо удаляясь от нас. И только Фараби, казалось, не испытывал никакой неловкости, и увлечённо черкал что-то на своих листах.

Именно бывший математик нарушил длящуюся не меньше трёх минут тишину. Пролистав свои бумаги, он выпрямился, потянулся, а затем оглядел руины так, словно впервые их видел. Почесал нос, перехватил