Читать книгу "Борей - Кирилл Ликов"

подходящим для группы разведки.

Первый залп ранил одну тварь. Хищники, видимо, до этого не встречались ни разу с приводами и даже не представляли, что пятеро таких тучных животных могут быть столь опасны. Раненый зверь с воем закрутился по снегу, а вот остальные резко начали показывать чудеса их охотничьего арсенала. Скорость, реакция, ловкость этих существ вызывали у людей зависть. При следующем залпе твари не нашли ничего лучше, как, не тормозя, сунуть передние лапы в снег и поднять в воздух кучи снега, через которые их какое-то время попросту не было видно. Стрелять было не в кого, а когда снежный туман осел, хищники были рядом с людьми, на дистанции всего одного прыжка, чем и не замедлили воспользоваться. И вот тут люди не пожалели, что облачены в средние доспехи, а не в обычные для разведки легкие. Когти этих тварей, впрочем, как и зубы, были словно изготовлены из волотана, самого твердого металла этой планеты, так как если и не пробили бронепластины доспехов, то оставили на них значимые следы. Но людей было больше на одного теперь, да и выбор оружия значительно превосходил арсенал зверей. Поэтому исход боя был определен заранее и не носил никакой, даже самой маленькой, доли риска.

Борей успел выхватить притороченный к спине щит и встретить тварь им, а заодно и вытащенным из ножен мечом. Ярослав и Володимир расстреляли своих оппонентов из приводов еще на подлете. А неуспевающей прицелиться через оптический прицел или выхватить оружие ближнего боя Ольге помог оставшийся не у дел Ньял и огромный кусок льда: оторванный от ближайшего холма, обрушившись, он похоронил под собой останки четвертого нападающего.

— Ничего себе зубки у этих зверей, — произнес Борей, разглядывая прорезы на своем щите.

— У кисок, — произнес Володимир, рассматривая труп ближайшей твари, — это точно кошачьи.

— Снежные барсы? — спросил невзначай Ньял.

— Это кто такие? — поинтересовалась Ольга.

— В книгах первых колонистов были упоминания о больших хищных кошках, живущих в горах и снегу, и звали их там снежными барсами.

— Хорошее название, — кивнул Борей, — мне нравится.

Воевода подошел к убитой твари и достал нож.

— Ты что задумал, командир? — опешил Ярослав.

— Щели в доспехе очень большие, постоянно дует, — пояснил Борей, — смотрю я на плащ Ньяла и думаю, если с этой твари шкуру снять и плащом на плечи кинуть, то она дыры закроет и мне потеплее будет.

— А это мысль! — кивнула Ольга и тоже полезла за ножом.

Пятая раненая тварь, убедившись, что про нее забыли и убивать никто не стремится, тихонько, скуля, поползла восвояси, оставляя тонкую струйку крови на снегу.

— Плохо, очень плохо, — промолвил Ньял, когда все желающие освежевали убитых барсов и прикрепили части их шкур на свои бронекостюмы.

— Что плохого нашел ты, ведун? — поинтересовался Борей.

— Плохо то, что звери, распуганные нашим приземлением, так скоро возвращаются.

— Почему же это плохо? — удивился воевода. — Наоборот, хорошо, мяса будет больше и нам теперь не нужно бояться голода.

— Плохо, что так скоро они оправились от страха, и скоро мы можем столкнуться с тварями куда как страшнее этих снежных барсов.

— А можем и не столкнуться, — пожав плечами, насколько это можно сделать в бронекостюме, парировал Борей.

— Вот увидишь, командир, — вздохнул Ньял, — обязательно столкнемся.

Дальше рейд проходил спокойно, без эксцессов, по завершении отряд был встречен почти с аплодисментами, так как поверг всех своими изысканиями, трофеями и шкурами на плечах. Шкуры понравились людям больше всего. И красиво смотрятся на доспехах, и щели прикрывают, не давая холодному воздуху проникать меж шлемом и воротом бронекостюма. Сами того не желая, группа Борея стала родоначальниками моды. Скоро все разведчики начали вешать на свои плечи меховые накидки барсов, а кому не везло с барсами, тот и овцышами обходился. За ними пришел черед других лесовиков, а там горожане подверглись данной моде. И скоро все доспехи, имеющиеся в лагере, были украшены кусками меха.

Борей уже начал привыкать к постоянным рейдам и даже находил в этом плюс. В рейде ты отвечаешь только за самого себя и четверых своих бойцов, а не как обычно, за все двести рыл личного состава. Можно чуть расслабиться и отдохнуть. Не физически, тут-то как раз ты напрягаешься и немало, но вот морально. Это было здорово. Когда-то ему говорили, что отдых может быть в смене рода деятельности, но он не верил этому, а вот тут испытал на собственной шкуре. В лагере для него почти нет физической нагрузки и много моральной, а в рейде наоборот. В лагере отдыхает тело, в рейде — мозги.

Этот день ничем не отличался от двух предыдущих. Так же светило яркое солнце, отражаясь от белого снега и льда, что приходилось включать затемнение на окулярах шлемов. Позавчера кончился снегопад, шедший целых семь дней не переставая, и народ до сих пор разгребал снег внутри лагеря. Поселение за последнее время сильно изменилось. Если еще недавно, после приземления, вся жизнь тут существовала вокруг корабля, то сейчас появились новые центры. Люди поняли, что в самом ближайшем времени им отсюда не убраться и решили наладить свой быт. Первым делом достали стандартные фабрики и произвели стандартные дома. Так как никто не хотел много ходить, все домики стали ставить рядом со своими рабочими местами. Начали вырастать мини-районы, отделенные друг от друга небольшим, но расстоянием. Эти расстояния были нашпигованы тропками и дорожками, так как в любом случае службы не могли работать в полной изоляции. Районы получали названия по виду деятельности обитателей, а дорожки стали называть улицами.

А еще начали производить обычную теплую одежду, и люди смогли переодеться в нее, а не носить постоянно бронекостюмы. Это разведчикам с караулом в доспехах работать нужно, а сварщику или связисту он только мешает.

После встречи с саблезубыми барсами, так их прозвал народ в итоге, был поставлен вопрос о постройке стены вокруг поселка, но потом решили отказаться от этой идеи, оправдываясь наличием хорошо вооруженного караула. Борей знал, что это не так, но поделать с этим ничего не мог. В умах людей стена отгораживает поселение от города. Люди побоялись строить ее, думая, что это оторвет их, хотя бы и психологически, от их родных мест обитаний. Всем было трудно признать их изолированность от Города и Китежа, хотелось верить в возможность их скорого спасения