Читать книгу "Сквозь лёд и снег - Алексей Сергеевич Архипов"

ответить Фрэя, хотя на самом деле внутри она чувствовала какое-то раздражение и злость, причём и по отношению к Фридриху тоже. Ей начинало казаться, что Фридрих нарочно дразнит и провоцирует её, и всё происходящее — есть ничто иное, как какой-то мерзкий и отвратительный эксперимент. Дело в том, что она знала, какой тяжёлый психологический удар ждёт её сейчас на этом совещании, и с каждым шагом давление её капитанской ответственности неизбежно наростало. Неизвестность того, что должно произойти на собрании, зависть из-за уровня немецких машин и великолепной формы вперемешку с «садистским» голосом Ганса, немецкой символикой и какой-то обидой за то, что и пожаловаться в действительности не на что и выразить свои негодования некому. Всё это скорее полностью дистабилизировало, раздражало и угнетало, чем вызывало какие-то положительные эмоции. Фридрих начал казаться каким-то злобным горным троллем, который весело скачет вокруг и злорадствует по поводу её поражения, хотя никакого явного поражения и не было. Фрэя начала вспоминать какие-то методы и термины из психологии о негативных стратегиях, к этому почему-то добавилось ещё и то, что немцы были известны как очень серьёзные психиатры, и что всё это в комплексе могло быть спланировано ими, чтобы подавить её как оставшегося капитана. В общем, ужас, что творилось у неё в голове, и сейчас она мечтала только об одном — поскорее бы всё закончилось, чтобы пойти и лечь спать.

— Я знаю, что тебе нужно! — вдруг одернул ее Лу на ходу, — если надумаешь — заходи после собрания, я весь в твоем распоряжении. У меня есть очень подходящий сорт, ты такого ещё не пробовала, — и он улыбнулся так, что Фрэю сразу позитивно поправило, даже не делая ни одного глотка чая. Настроения действительно прибавилось, плохие мысли, как и усталость, сменило предвкушение нового неиспробованного сорта и настоящей китайской чайной церемонии. Вдобавок ко всему она была заинтригована тем, насколько точно и ловко Лу поймал её внутреннее настроение и поддержал в трудный момент. Все это было похоже на какую-то магию, а Лу на весёлого фея. Она даже чуть не хихикнула, подумав об этом.

ГЛАВА XI. РАЗБОР ПОЛЁТОВ

В аудиторию быстрым шагом зашла всё та же женщина-офицер из Командного Управления. Вообще её имя было Елена Маратовна, но для служащих и подчиненных она была старший офицер командного управления подполковник Сударева. Пилоты в аудитории резко встали со своих мест, выполнив команду «смирно», которую Фрэя не успела сказать, когда подполковник Сударева прервала её командой «вольно», после чего все расслабились.

— Можете садиться, — сказала она и сразу же продолжила, — короче, дело обстоит следующим образом. Совет рассмотрел дело о катастрофе, которая произошла вчера утром по пути на станцию Халли. Ваш теперь уже бывший капитан Зордакс жив, он сейчас находится в военном госпитале, его здоровью ничего не угрожает. Его машину обследовали, как и место катастрофы. На основании изученных материалов, комиссия по расследованию сделала заключение о том, что капитан Зордакс не справился с управлением из-за грубых нарушений сразу нескольких протоколов миссии, в том числе протокола безопасности, что в свою очередь могло привести к ещё более тяжким последствиям с участием других членов команды. Также комиссия подробно изучила историю и обстоятельства произошедшего случая и сделала вывод о грубейших нарушениях правил как пилотами групп, так и их капитанами. Все, я надеюсь, согласны с этим?!! — и она внимательно и пристально посмотрела на каждого члена команды.

Ребята молча сидели, Фрэя опустила глаза, никто даже не шелохнулся.

— Вы что там, мальчики!!!.. и девочки!!!.. — полковник начала серьёзно повышать тон голоса и усиливать интонацию, — совсем офонарели?!! Вы хоть знаете, сколько денег вчера потеряла корпорация?!! Из-за ваших там… этих… — на этом месте она немного замялась, пытаясь сдержать явно вырывающийся наружу мат.

— А вы там, что за «покатушки» устроили?!! — продолжала она в том же тоне, явно обращаясь к Вэндеру и Хэлбоксу.

— Разрешите обра…? — попыталась договорить Катрин, но подполковник резко оборвала её на полуслове.

— Разрешаю! Что?!! — и она довольно агрессивно обратила на неё свой взгляд.

— Мы в принципе могли бы наверно обсудить внутри команды оплату расходов на ремонт и эвакуацию за счёт наших вознаграждений — сконфуженно и осторожно произнесла Кэтрин, — не так ли? И она повернулась к остальным пилотам в аудитории, окинув их взором.

— А они у вас есть, эти вознаграждения?! — опять начала подполковник, — вам ещё восемь тысяч миль пилить по Антарктике, ты о чём мне сейчас говоришь?!! Или, может быть, вы думаете, что у Архипа Великого нет денег на этот ремонт?!! Да он завтра тебе новый «Supressor» на полигон поставит, дальше что?!! Давай снова разобьём?!! Вы вчера дипломатическую миссию на Халли сорвали, над нами теперь вся Британская Корона смеётся!!! Я сегодня весь день дерьмовые шуточки американского посла выслушивала, чтобы в запасе не остаться из-за ваших выкрутасов! Сновигатор они мне тут починят…!!!

— Елена Маратовна, простите, пожалуйста, — вдруг замямлила Фрэя, собираясь расплакаться.

— Чегооо?! — протянула с глубоким негодованием Сударева.

— Во-первых, не Елена Маратовна, а товарищ подполковник! Во-вторых, обращаемся и докладываем строго по форме! И, в-третьих, мне не нужны здесь эти сопли, понятно!!! Сейчас внимательно выслушиваем постановление Совета, по-одному подходим, расписываемся об ознакомлении и согласии, затем я слушаю вопросы, и попробуйте мне здесь кто-нибудь ещё взбрыкнуть со своими «Мы могли бы…» и тому подобное! Делайте то, что вам приказано, тогда и не придётся сопли на кулак наматывать!

— Итак! — продолжила она, — согласно пункту «одиннадцать — три», пятого параграфа о грубых нарушениях протоколов, правил, уставов и распорядков, Совет Управления Программы «Polar Navigation» оставляет за собой право всячески изменять, дополнять основные цели и задачи миссии, вопреки установленным ранее договоренностям между руководителями и участниками экспедиции в целом.

В виду этого совет постановляет:

1) расформировать обе группы;

2) убрать всех капитанов, теперь каждый член миссии сам за себя;

3) в связи с особым стремлением некоторых обогнать друг друга, установить временной лимит прохождения общей дистанции, что в свою очередь серьёзно сокращает время прохождения каждого маршрута;

4) включить в состав миссии двух немецких пилотов Ганса Майера и Йозефа Кëхлера, чтобы общее количество пилотов было равно количеству станций до точки «Амундсен-Скотт» не считая станцию «САНАЭ 4», так как маршрут до неё от станции «Ноймаер» хорошо проложен и изучен этими пилотами в процессе тренировок и разведполетов данного сектора;

5) Ввести принцип «Выбывает последний» для всех пилотов миссии, при котором, проходя каждый маршрут от станции до станции, пилот с худшим временем выбывает из миссии;