Читать книгу "Там, где живут боги - Лито Эвиван"

руки, и они двинулись к набережной, где в ряд стояли многочисленные кафе. Никос украдкой озирался по сторонам и тянул носом воздух, опасаясь и одновременно желая уловить благоухающий запах. Его сестра и друг весело и непринуждённо о чем-то болтали. Вернее, в основном говорил Лукас, а Касьяни только смеялась. Никос всегда был ужасно застенчив и не мог общаться с девочками даже на уровне дружбы. Это ему помогало всегда держать с противоположным полом дистанцию, что, как ему казалось, ещё вернее приближало его к Богу. Проходя мимо знаменитого памятника Александру Македонскому, сидящему на вздыбленном коне Буцефале, Никос вдруг заметил на фоне синего моря трепещущий на ветру бирюзовый шарфик. Зимнее солнце слепило глаза, словно нарочно скрывая под своими бликами две фигуры: одну женскую, изящную, без сомнений принадлежащую Афродите, и вторую, высокую, прекрасно сложенную, мужскую. Потом к ним присоединился ещё один человек в странной кепке, похожей на котелок. Никос, щурясь, остановился и приложил ладонь козырьком к лицу, чтобы получше разглядеть компанию. Парень в кепке переминался с ноги на ногу и быстро жестикулировал, словно пытался что-то доказать. Высокий мужчина обнял Афродиту за плечи, и они направились в противоположную от Никоса сторону…

В кафе было людно и шумно. Лукас подбежал к единственному свободному столику и бросил на стул свой рюкзак. Кейси оглядывалась по сторонам и не спешила садиться.

– Она не придёт, – тихо сказал Никос, будто себе, а не сестре.

– Придёт, братишка, придёт, – уверила его Кейси, вытягивая шею в сторону дороги. – Не расстраивайся.

Никос бросил на неё сердитый взгляд:

– Кто тебе сказал, что я расстраиваюсь?

– А кто тебе сказал, что сестре-близнецу нужно что-то говорить? По мне, так у тебя на лбу всё написано.

– О друг, я тебе не завидую, если ты запал на такую… – Лукас осёкся и быстро бросил взгляд на Кейси. – На которую пол университета пялится, – тут же нашёлся он. – Хорошо, что я отношусь к другой половине!

Подошёл официант, и ребята сделали заказ: Кейси и Лукас попросили кофе, а Никос – чай с ромашкой.

– И что только парни находят в этих рыжих? – продолжил свою мысль Лукас. – Я, например, за классическую греческую красоту, прекрасных жгучих брюнеток. Не спорю, Афродита очень даже привлекательна, но обладать такой опасно.

– Почему же? – поинтересовалась Кейси.

– Да потому, что делить её придётся с другими и всю жизнь умирать от ревности. Думаете, она изменять не будет? У неё вон даже имя говорящее. А кто не помнит из мифологии, как Богиня Любви Афродита наставила рога своему мужу Гефесту?

– Ну при чём здесь Афро? По-твоему, все девушки с таким именем изменяют? Я думаю, что всё зависит от мужчины.

– А мы тут при чём?

– А при том, что мужчине, способному по-настоящему полюбить женщину, не упрекать и не ревновать её по поводу и без повода, не изменяют.

– Как можно не ревновать свою девушку, если её пожирают глазами все, мимо кого она проходит? Я не имею в виду себя, – не забыл уточнить Лукас.

– А я думала, это меня пожирают глазами, – притворно обиделась Кейси.

– Ну да… – испугался Лукас. – Конечно, тебя!..

– Все, кроме тебя? – продолжала она издеваться.

– Да нет же, я совсем не то хотел сказать! – Лукас совсем запутался.

Никос слушал их болтовню вполуха. Ему эта тема была настолько неинтересна, насколько им – православие. На самом деле, надо признаться, в последнее время тема Бога вообще никому не была интересна, кроме, пожалуй, родителей, его духовного отца Серафима и ещё совсем малого количества людей, ничтожно, пугающе малого. Он вдруг подумал, что не так уж и неправы те, кто не могут устоять перед соблазнами, искушающими мужчину на каждом шагу. Но он, Никос Венетис, устоит, чего бы ему это ни стоило. Не успел он додумать последнюю мысль, как в отражении витрины кафе показалось сияющее в лучах солнца лицо Афродиты. В начищенном до блеска стекле она переливалась золотым светом и была похожа на святую. Только в миллион раз прекраснее. Никос не мог оторвать от неё взгляд. В груди предательски затрепетала и забилась огромными крыльями птица, которая радостно курлыкала и щекотала живот.

– Извините за опоздание, семейные обстоятельства, – прозвенел её голос весёлым колокольчиком.

– У тебя здесь есть родственники? – удивилась Кейси.

– Братья приехали.

Афродита села на стул рядом с Никосом и слегка коснулась его локтем. Словно от ожога, он резко вскочил со стула, схватил куртку и покинул кафе.

Глава 7.

Колесо времени

Деспина поймала себя на том, что уже несколько минут сидела на кровати и всем телом раскачивалась вперёд и назад. Её как будто выбило из привычной колеи сильным пинком, и она несётся сейчас в открытую бездну. Мимо пролетают кадры из прошлого: вот она маленькая на коленях у отца радуется огромной кукле в красивом платье, вот бабушка уговаривает её съесть шпинат с рисом, а она упрямо требует гамбургер с кока-колой, а вот снова отец… Теперь он уже лежит под белой простынёй, а шестнадцатилетняя Деспина смотрит в узкий проём двери, как мать устанавливает на штатив капельницу с длинной, прозрачной трубкой, заканчивающейся в изгибе локтя больного. Где-то вдалеке послышался щелчок двери. «Кто-то из детей вернулся», – немедленно промелькнула мысль, не затронув инстинктов. Это шаги Никоса, отчего-то сегодня слишком громкие и неритмичные. Сын прошёл сначала на кухню, потом в зал, а сейчас направляется в родительскую спальню.

– Мам?

«Мам?» – прозвучал в голове голос девочки-подростка. Деспина увидела свою мать, сидящую в кресле рядом с пустой кроватью и с медицинской энциклопедией на коленях. На тумбочке – наполненный морфином шприц.

– Мам, ты в порядке? Мам, ты меня слышишь?

Девочка подошла к матери и обняла её за шею. Та не шевельнулась, продолжая сидеть с ровной спиной, бледная, как статуя. Девочка забралась к ней на колени, как в детстве, только теперь её длинные ноги касались пола. Черноволосая головка прислонилась к материнскому острому плечу, и Деспина тихо заплакала, поглаживая мать по голове.

– Ты меня слышишь? – Никос повысил голос и слегка встряхнул мать за плечи. – Что это у тебя?

Он попытался выдернуть из сомкнутых пальцев листок бумаги с ярким логотипом известной клиники, но тот не поддавался. Деспина всё слышала и понимала, но отчего-то никак не могла среагировать на внешние раздражители. Она словно постоянно попадала в другую реальность, оказываясь в доме своего детства. Её тело как будто ей не принадлежало, а мозг метался во времени и пространстве. Никос выдернул-таки злополучный листок, оставив между большим и указательным пальцами матери рваный уголок с красным логотипом в виде креста на фоне сердца.

Он стал жадно читать длинный текст с непонятными медицинскими терминами:

«Пациент: Михалис Венетис, 1959 г. р.

…гепатоцитозный образец биопсии на предмет карциномы… гистологическое исследование… способом трепанбиопсии… диспластических изменений…

Заключение: гепатоцеллюлярная карцинома. Стадия II: T2N0M0…

Дата: 30.08.2015 г.».

Никос посмотрел на мать, которая продолжала раскачиваться, сжимая в побелевших пальцах уголок треклятого листка бумаги.

– Бог не оставит его, вот увидишь! Я вымолю у Него прощение, и благодать снизойдёт на отца, вот увидишь. Мамочка, ты слышишь меня? Чудо свершится, главное – верить!

Не глядя на сына, но обращаясь к нему, Деспина медленно произнесла:

– Мы должны просить Господа нашего не с требованием, но со смирением… Сказать, что мы верим в излечение, но оставить решение за Богом, чтобы осознать ценность Его желания… Не важно, согласны мы с Его волей или нет, нужно продолжать верить в любовь Всевышнего… Нужно молиться, как молился святой Макарий: «Господи,