Читать книгу "Кровь завоевателя - Замиль Ахтар"

Селуков, поэтому это было неподобающе, но кому какое дело.

– Мои извинения, султанша. Крыса по наущению Ахрийи вбежала в твою комнату, мне пришлось броситься в погоню, чтобы убить ее и положить конец набегам на кладовые.

О нет, он увидел мою крысу. Глупое создание вечно попадает в неприятности. Что еще он видел?

– Убирайся!

Я захлопнула и заперла за ним дверь – замок заменили после того, как предыдущий сломался в самый неподходящий момент. Я заглянула в колыбель. Пусто. Сердце чуть не выскочило из груди, пока я не сообразила: очевидно, за малышом сегодня присматривает Мирима. Я выдохнула с облегчением, страх, что все повторится, ослаб.

Отодвинув фальшивую стену за кроватью, я вытащила принадлежности: коробку крошечных бутылочек с кровью, разные деревянные контейнеры с кусочками недоеденной пищи и свои записи.

Пищу, наверное, надо выбросить. Попробовав чью-то слюну, я могла узнать тип крови и уже понимала, что Тамаз и Като – искатели. Я тоже искатель, а значит, их кровь бесполезна для меня. Первый поцелуй с наследным принцем Кярсом раскрыл в нем сеятеля (кроме всего прочего) – такой же бесполезный тип, поскольку для большинства рун, которые можно начертать кровью сеятеля, годится и кровь искателя. Четыре основных типа слишком сильно пересекались, чтобы быть полезными.

Я поднесла бутылочку с кровью завоевателя к красным лучам полуденного солнца, льющегося с балкона. Осталось всего несколько капель разбавленной водой крови. Но я надеялась, что запасы пополнятся.

Я легла на кровать, и тяжесть мира придавила меня к шелковым простыням. Я понюхала красные тюльпаны в инкрустированной изумрудами вазе у кровати. Зная, как они мне нравятся, евнухи каждый день приносили свежие из сада наслаждений. Аромат тюльпанов почему-то напоминал дом, хоть они и не росли там, где я жила.

Врата в фанаа – это небытие. Бога можно нарисовать только на чистом листе. Так говорил отец Хисти, хотя этого не найти в Писании Хисти. Я сама пошла бы на костер, если бы заодно могла сжечь все тома этой лжи. Как печально, что гнев так легко разрушал мою фанаа. Он – источник моей слабости, но что-то же должно меня подпитывать.

Через час в дверь осторожно постучали. Я встала, потянулась и открыла. Вера, очаровательная служанка с клубничными щечками, которую я заставила Кярса подарить Сире, поприветствовала меня и вошла внутрь. Из кармана платья она достала шелковый платок с пятнами крови и с довольной улыбкой протянула его мне.

– Не ожидала так быстро, – сказала я. – Как это ты смогла?

– Я делаю то, что велит моя султанша.

– Нет, в самом деле, как ты это раздобыла? Надеюсь, ты не причинила девчонке вреда.

– Я ни за что ее не обижу, – сказала она с таким искренним, любящим взглядом. – Она прекрасна, как лилия среди снега.

Мне не требовалось много крови. На шелке, наверное, была кровь из носа. Я поднесла платок ко рту и лизнула. Ураган пряностей и металла, словно монету обмакнули в тамаринд. Неприятный вкус, но Вера не солгала. Кровь завоевателя.

Я поручила ей достать кровь только сегодня утром. Как она справилась так быстро?

– Откуда кровь? – спросила я.

Вера показала на нижнюю губу:

– Вот отсюда.

Я заметила, как Сира кусала губы в тронном зале. Должно быть, она перенервничала и укусила слишком сильно.

Но щеки Веры из клубничных стали гранатовыми. С чего это она краснеет?

– Ты кажешься слишком счастливой, – сказала я, следуя за ее уклончивым взглядом.

– Я лишь рада услужить тебе, султанша из султанш.

Сказано так музыкально.

Возможно, ее методы лучше держать в секрете, как и мои. Я не могла этого осуждать – от секретов часто зависело выживание.

– Ты хорошо послужила мне, дорогая. Я этого не забуду.

Кивком я указала на дверь.

Когда она ушла, я минуту вымачивала платок в воде, затем перелила красноватую жидкость в чашку. Хорошо, что кровь в основном состоит из воды: добавляя воду до определенного предела, можно написать больше рун меньшим количеством крови.

Если бы только в моих жилах текла кровь завоевателя. Как печально, что мне досталась кровь искателя, учитывая, что мои предки обладали кровью бога, одним из тринадцати редких типов. Возможно, редчайшим, хотя сейчас почти невозможно найти любой из них, основные типы разбавили их почти до полного исчезновения.

Перелив кровь Сиры в крошечный флакон, я отправилась в путь.

Эту руну я размещу в винном погребе, в нескольких минутах ходьбы от моей комнаты. Наложницы туда не спускаются, но евнухи и служанки делают это постоянно. Прохладное, сырое место с запахом кислятины, заполненное штабелями бочек и бутылок. Конечно, никто ничего не заметит.

Добравшись туда, я обмакнула палец в кровь, словно в чернила, и начертала узор душ как можно изящнее в щели за бочками, от которых пахло ячменной бражкой. Он напоминал глаз внутри глаза. Я прошептала заклинание: «О Утренняя звезда, дай ей жизнь, как ты дала жизнь нам». Кровавая руна на мгновение засветилась, как будто Утренняя звезда ответила: «Я услышала и дала».

По дороге обратно я столкнулась с Сирой. Рана на ее нижней губе размером с зуб выглядела глубже, чем от обычного нервного покусывания. Я показала на свою губу и спросила:

– Что случилось?

Она быстро отвела взгляд и выпалила на едином дыхании:

– Ох, да я просто прикусила губу во время еды. Так неосторожно. Так стыдно.

Прикусила… во время еды? Что ж, сведения из первых уст, поэтому я решила, что тайна раскрыта.

– Я собиралась выпить кофе. Не хочешь присоединиться?

Она кивнула. Мешки под глазами выдавали, что ночь была бессонной и тревожной. Кроме того, Сира казалась необычно застенчивой, когда мы сидели за низким столиком в танцевальном зале гарема. Сира держалась спиной к танцовщицам и флейтисткам – в последнее время ее перестали интересовать обычные развлечения.

Я высказала то, что было у меня на уме:

– Это было мило с твоей стороны, прислать Кярсу подарок в ответ.

С легкой улыбкой она ответила:

– Так меня воспитали.

– Красивая крестейская девушка. И такая молодая. Кярс будет в восторге.

Нужно ли мне изобразить ревность? Ничто не могло волновать меня меньше, чем с кем спит Кярс, поскольку его семя бесплодно, как пустыня Зелтурии. Меня скорее беспокоили мотивы Сиры. Точнее, мотивы ее кукловода.

– Надеюсь на это, – ответила Сира, глядя куда-то вдаль.

– Что случилось, дорогая?

Я накрыла ладонями ее руки.

Она надула губы и сказала:

– Я беспокоюсь о своем брате. И шахе Тамазе. – Ее голос дрогнул. – Мне показалось, что дело идет к драке. Я просто хочу, чтобы их противостояние закончилось.

– Ты – единственное,