Читать книгу "Разделяй и Властвуй - Найденов"

class="p1">Лукреция удивилась, что снова услышала про цыган. В последний раз о проблемах с ними говорили, когда она была еще ребенком. Люди отца поносили их настолько грязными словами, что она не решилась даже спрашивать, за что их так презирали.

Позже выяснилось, что как чужаков итальянские кланы их просто не принимали, считая выскочками и отребьем, покусившимся на их земли и пытающимся диктовать свои правила.

— Но это не твоя проблема, — закончил Санто и мягче добавил: — Будь осторожна. И позвони, как доберешься.

— Хорошо, — согласилась Лукреция и направилась в гостиную.

Дорога до квартиры. Сборы. Бокал вина. Лукреция настраивалась на дорогу в Тоскану и с грустью смотрела на мольберт.

— Погрузите и его в машину, пожалуйста, — показав в его сторону, попросила Лукреция.

Торе кивнул, направился к нему. По тому, как он с разных сторон несколько секунд осматривал мольберт, чтобы сложить его, Лукреция поняла, что раньше дел с ним он не имел. К счастью, Торе быстро во всем разобрался.

Оставшись в квартире одна, Лукреция села на кровать. Спальня так и была полна фантомов то ли отношений, то ли интрижки. Запутавшись во всем этом, она решительно поднялась и услышала звонок мобильного. Неизвестный номер.

Поколебавшись несколько секунд, Лукреция подняла трубку. Ей ответил женский голос, который она не узнала.

— Кто это?

Вопрос вызвал усмешку собеседницы. Лукреция стала перебирать в уме знакомых женщин, но голос никак не совпадал с чьим-нибудь лицом.

— Мы не часто виделись, — продолжил голос. — Ты была гораздо ближе с моим мужем.

Лукреция даже замерла, поняв, что с ней говорила Сандра Бартоло.

— Спишу твое молчание на удивление. Решила пожелать тебе хорошей дороги и поделиться маленьким секретом. Может, это даже облегчит тебе отъезд, Лукреция, — с нескрываемой насмешкой продолжила она. — Витторио неслучайно оказался в том кафе в твой первый день. Как и стал общаться с тобой. Я поделилась с ним соображениями, что это будет полезно, учитывая для чего ты была в ратуше. Как ты видишь, мой муж увлекся. Глупо. Грязно. Но уже ничего не поделать.

Лукреция снова села на кровать, чувствуя, как все внутри стянулось в узел. Словно ее саму завязали, туго перевязали, поломав все кости.

— Это… — начала Лукреция, но поняла, что вызов завершился.

Сандра положила трубку. Лукреция уставилась в одну точку, переваривая весь этот день. И прошедшие три с половиной месяца ее жизни.

5

Витторио допил до конца и со смесью стыда и гнева смотрел на присутствующих. Сандра, ядовито усмехнувшись, покинула кабинет, громко хлопнув дверью. Лукреция так и сидела, смотря на Витторио так, словно не верила, что он это сделал. Марко казалось, что только на него сцена не произвела никакого эффекта. Как он и ожидал, Витторио исполнил приказ. И его жалкий вид вскоре стал утомлять.

— Думаю, нам лучше оставить синьора Бартоло одного, Лукреция, — с легкой иронией, подчеркивающей важность, произнес Марко, переведя взгляд полностью на нее.

Она, кажется, даже не пошевелилась, продолжая, как завороженная, смотреть на Витторио. У Марко появилась мысль, что между ними сейчас происходил немой разговор, понятный лишь им на интуитивном уровне. Лишнее напоминание, что что бы между ними ни произошло в прошлом, в настоящем это оставило некую связь, которую просто так не разорвать. Как у людей, переживших вместе нечто травмирующее.

Звук отодвигающегося стула вывел Марко из мыслей. Лукреция поднялась, подошла к нему и выжидающе посмотрела.

— Пойдем, — спокойно произнес Марко, открывая перед ней дверь.

Внутри зародилось гадкое чувство, что пусть Лукреция и уходила сейчас с ним, часть ее осталась в кабинете с Витторио.

Они миновали людей, вышли на улицу. Прохладный вечерний воздух показался приятным после зала с толпой. Марко даже не захотелось возвращаться в машину. Он взглянул на Лукрецию, собираясь предложить ей прогуляться, но увидел, что она рассматривала здание музея.

В нем не было ничего примечательного. Каменное, коричневый цвет, который в лучах солнца порой приобретал желтоватый оттенок. Часть района без многоквартирных бетонных домов, сохранившая очарование старого города.

— Лукреция? — позвал Марко, всматриваясь в ее выражение лица.

Она стояла, замерев, словно перед ней что-то необычное. Словно не видела это здание много раз.

— Ты что-то спросил? — опомнилась Лукреция. — Извини, я задумалась. Было приятно вернуться сюда. Я и забыла, как мне нравилось заниматься этим проектом.

Интонация Лукреции значительно потеплела. Она осматривала здание, словно пыталась запомнить каждую деталь, запечатлеть и сохранить в памяти.

— Признаться, я тогда скептически относился к этому, — заговорил Марко. — Я понимаю музей как музей. Картины, экспонаты — просто ходишь и смотришь. Тут же должен был быть какой-то хаос: люди, вступающие с тобой в разговоры, мастер-классы, какое-то постоянное движение, но все вышло хорошо. Как будто проживаешь жизнь с местными.

— И хочется возвращаться, потому что люди меняются, программа не повторяется, — с улыбкой продолжила Лукреция и с тоской добавила: — Я говорила тебе, что не смогла уехать тогда. Частично еще из-за того, что хотела увидеть, как все здесь будет работать. Какая будет атмосфера. Мне правда нравилось заниматься этим.

Лукреция словно напоминала об этом сама себе и удивлялась тому, как могла это забыть. За секунды она оживилась вновь и стала казаться еще привлекательнее, смотря на плод своих стараний с таким трепетом.

Марко вдруг и сам почувствовал тепло на душе. Неаполь несправедливо пользовался слишком дурной славой. В сознании многих туристов он был чуть ли не самым преступным городом Италии с грязными улицами, исписанными граффити и бандами, готовыми убить любого, кто сунется на их территорию.

Раньше, когда речь заходила о подобном, Марко пытался объяснить, что во многих городах есть районы, куда лучше не соваться. В которых находиться не менее опасно, но быстро перестал это делать. Как показывало общение с людьми, Неаполь либо любили, либо ненавидели. Не было человека, которого бы он оставил равнодушным. И не было надобности кому-то навязывать любовь к нему.

— Я планировал поужинать в другом месте, но, как смотришь на то, чтобы прогуляться и поесть в том ресторанчике, где мы встретились? Там кухня не хуже.

Внезапно не захотелось ехать в более презентабельный ресторан, нежелание садиться в машину увеличилось. Захотелось прогуляться по знакомым улочкам, смотря на небольшие здания. И пусть Марко прекрасно знал, что они скрывали, что творилось в менее благоприятной части района с бетонными многоэтажками, это не волновало, не беспокоило.

Как и в музее, в Секондильяно — хаос из людей, разборок, шумных разговоров, но этот хаос для кого-то — привычный порядок для него.

— С удовольствием, — с улыбкой ответила Лукреция, отвернувшись от здания.

Ресторанчик был в минутах пятнадцати пешей