Читать книгу "Игры сердца (ЛП) - Кристен Эшли"

на стене на ее стороне спальни.

Дебби ненавидела эти рисунки, говорила, что они ужасны, стервозно заявляла, что они создают пожароопасную ситуацию, хотя это было не так. Но Майк, даже будучи подростком, мог часами разглядывать рисунки Дасти. В них было все. Цветы, фантастическое дерьмо, которое она воображала у себя в голове, пейзажи их фермы, зарисовки ее семьи и Майка. Детали, мастерство, воображение — все это было захватывающим.

Ничего удивительного не было в том, что она решила зарабатывать на жизнь на художественном поприще.

Он также не удивился, что у нее хорошо получалось зарабатывать на художественном поприще.

И он также не был удивлен, что люди готовы были тратить за ее работы целое состояние.

Снова зазвонил телефон, вывел его из задумчивости, он перевел взгляд с записки на сотовый Дасти, лежавший рядом с ним на тумбочке. Положил записку на тумбочку и взял ее телефон, подумав, что в такой ранний час могут звонить только члены семьи.

Но на дисплее появилась фотография мужчины, а под ней было написано: «Бью».

Шея Майка напряглась, когда он уставился на фото. Мужчина был темноволосым и симпатичным. На нем поношенная джинсовая рубашка и поношенные джинсы. Руки засунуты в передние карманы, глаза отведены в сторону, он смеялся.

Господи. Кто этот парень и почему он звонит в такое время? В Техасе, где парень, несомненно, жил, учитывая его одежду в кадре, было еще раньше.

Она же сказала, что свободна, и у Майка не создалось впечатления, что Дасти солгала. На самом деле наоборот. Он никогда не встречал никого, кто был бы более отрытым и честным.

И Майку это чертовски нравилось.

Телефон перестал звонить, Майк бросил его на тумбочку. Это его не касалось, поэтому он не ответил на звонок.

Вместо этого он откинул одеяло, нашел свои боксеры и натянул их. Телефон Дасти запищал голосовой почтой, когда он натягивал джинсы. Он проигнорировал голосовую почту, направившись в ванную, занялся делами, вымыл руки, плеснул водой на лицо, вытер его насухо и неторопливо вышел.

Когда он уже почти вернулся к кровати, телефон зазвонил снова.

Он уставился на фотографию мужчины на дисплее, подумал о совсем раннем утре и задался вопросом, может у этого парня что-то случилось? Он не знал первый ли был звонок от этого Бью, но судя, что Майк проснулся от его звонка, то этот парень звонил уже третий раз за последние десять минут.

— Черт, — пробормотал он, взяв телефон, провел пальцем по экрану и приложил его к уху. — Привет, — поздоровался он.

Тишина.

— Эй? — спросил он, когда молчание затянулось.

— Кто это? — спросил в ответ мужской голос, Майку показался он взволнованным.

Бл*дь.

— Ты звонишь, чувак, поэтому кто ты такой? — Спросил Майк.

— Кто я такой, мужчина женщины этого телефона, чувак, — ответил Бью, определенно раздраженно. Он так разозлился, что сразу перешел на воинственный тон.

Но Майк замер.

— Йоу! Какого хрена? — спросил Бью. — Дасти там?

— Нет, — выдавил Майк сквозь зубы.

— Где она в шесть двадцать чертового утра? — спросил мужчина.

Майку не понравился его тон, и ему не понравился тот факт, что он разговаривал с мужчиной Дасти, мужчиной, которого, как она ему сказала, у нее не было, поэтому он даже не потрудился ответить.

Бью не волновало, что Майк не ответил.

— Хорошо, ты не хочешь сказать мне, почему сейчас двадцать минут седьмого чертового утра, а ты хватаешь телефон моей женщины? — продолжил свой допрос Бью.

— Нет, — выдавил Майк.

— Трахни меня, — отрезал мужчина.

— Ты получил ответ или позвонил только для того, чтобы ругаться? — спросил Майк.

— Да, я получил ответ, чувак. Скажи моей женщине, чтобы она позвонила мне. Немедленно. Понял?

— Понял, — коротко ответил Майк.

Затем тот бросил трубку.

Майк уставился на телефон. Затем он бросил его на тумбочку вместо того, чтобы швырнуть через всю комнату.

Начиная с Одри, он играл на поле, всегда заботясь о своих детях, делал это довольно активно. Отчасти это было связано с тем, что Майк был мужчиной. И отчасти это было связано с тем, что последние семь месяцев его брака их сексуальная жизнь отсутствовала. Потому что Майк понял, что не может трахать женщину, которая ежедневно лгала ему, часто выдавала дерьмо и все еще без проблем свободно тратила его деньги, а также деньги, которые он еще не успел заработать. В последний раз, когда Одри повернулась к нему, он почувствовал приступ тошноты, понял, что с сексом у них покончено. И именно тогда он оттолкнул ее от себя, прямо сообщив ей об этом. Она пришла в ярость, кричала и ругалась, он беспокоился, что дети могут услышать, но, как всегда с Одри, у него не было выбора. Независимо от того, сколько раз он говорил ей заткнуться на хрен или вести себя по тише, она игнорировала все его слова, наоборот усиливая громкость, и выражения ее становились при этом более грязными.

И в тот момент, когда она покраснела и пришла в ярость, поняла, что будет нести ответственность за последствия своего собственного поведения, стало совершенно ясно, что решение Майка развестись с ее задницей было правильным.

Он потратил годы, делая все возможное, чтобы разобраться в их дерьме. Сначала, молодой, глупый и влюбленный в нее, он из кожи вон лез, чтобы дать ей все, что она хотела. Но даже когда он положил это «все» к ее ногам, она хотела уже большего. Затем он сделал все, что возможно, пытаясь выяснить, откуда у нее возникли такие потребности, пытаясь помочь ей понять и осознать, чтобы она могла справиться с ними. Это не сработало. Несмотря на то, что разговоров и ссор у них было множество, ее поведение не менялось. Она часто обещала, что не будет, клялась, что «исправится», в течение недели, иногда месяца правда сдерживалась. Но потом она снова начинала швырять деньгами направо и налево. Поначалу она не скрывала от него своих расходов. В конце концов, начала прятать. Как, черт возьми, она думала, что он не увидит, ведь он оплачивал их счета, у них был совместный счет, она не работала. Она просто не собиралась исправляться.

Давление в их отношениях нарастало. Оно усугублялось его разочарованием из-за долгов и женой, которая постоянно лгала ему. Что касается Одри, хотя она никогда в этом не признавалась, но он думал, что ее поведение скорее всего