Читать книгу "Как я нажил 500 000 000. Мемуары миллиардера с современными комментариями - Джон Дэвисон Рокфеллер"

Первые нефтеперегонные заводы в США были похожи на сараи. Геологи уверяли, что нефть на существующих месторождениях скоро закончится, поэтому нефтепереработчики не спешили вкладываться в улучшение производства. Дельцы хотели урвать побольше до того, как из скважин «выкачают всю нефть».

Рокфеллер первым перестал экономить на безопасности нефтеперегонных предприятий, когда увидел, какой ущерб наносят пожары.

Он первым в США стал перевозить нефть не в деревянных бочках на лошадях, а в цистернах по железной дороге. А когда понял, что транспортировать минеральное сырье в порты выгоднее на судах, чем на поездах, то с нуля построил собственный флот.

У него у первого в США появились нефтяные танкеры, способные пересечь океан.

При экспортировании нефти потребовались устройства для быстрой перекачки «черного золота» из цистерн в танкеры. Рокфеллер оснастил такими устройствами железнодорожные станции за свой счет. Но этот его подарок, сделанный железнодорожникам, многократно окупился за счет значительного удешевления грузоперевозок.

Рокфеллер одним из первых оценил все выгоды возведения нефтепроводов и стал развивать этот вид транспортировки нефти.

Партнеры нефтяного магната часто называли его нововведения слишком рискованными и отказывались в них вкладываться. В подобных случаях он говорил: «Что ж, тогда я вложу деньги сам, но и вся прибыль будет моей». После таких слов возражения скептиков отпадали. Все знали: если Рокфеллер готов в одиночку вложиться в дело, то прибыль точно будет.

С исключительным вниманием мы отдались керосиновому делу и завоевали его без остатка. Наша компания никогда не занималась спекуляциями, поскольку они не вытекали из нашего дела, и продолжала придерживаться своей большой цели, – усовершенствования собственной организации. Мы сами воспитывали для себя помощников, тренируя многих с юных лет; мы стремились привязать их к себе, открывая перед ними широкое поле деятельности; им давалась возможность приобретения паев, причем компания сама помогала им в этом. Не только здесь, в Америке, нет! Во всех частях света нашим молодым сотрудникам предоставлялась возможность достичь высших степеней служебной иерархии. Сыновей прежних пайщиков мы с особой охотой приглашали к участию в совещаниях правления, к выполнению ответственных функций в управлении и т. д. Я могу сказать с гордостью: компания «Стандарт» с момента своего возникновения была счастливой комбинацией дельных людей и, надеюсь, до сих пор осталась таковою.

Меня не раз спрашивали, не обращаются ли теперешние руководители компании ко мне порою за советом. На это я скажу: если бы спросили моего совета, я с готовностью его бы дал. Но в действительности по выходе моем из дела мой совет был нужен лишь в очень редких случаях. До сих пор я остаюсь влиятельным акционером компании и, покинув ее, значительно увеличил количество своих акций.

Почему компания платит большие дивиденды

Хочу объяснить нечто, понятное очень многим, но, без сомнения, не совсем ясное для большого количества людей. Компания «Стандарт» платит дивиденды по четыре раза в год. Первая выплата, в марте, – результат важнейшего сезона в году ввиду значительного потребления керосина зимой. Три остальных выплаты происходят приблизительно в одинаковые сроки. Ежегодная сумма дивидендов достигает 40 % на основной капитал в 100 000 000 долларов. Но это не значит, что на затраченный капитал получается 40 % дохода. В сущности, дивиденд этот – результат экономии и избытков, получаемых ежегодно вот уже 35 или 40 лет, с первого же года работы компании. Основной капитал можно было бы увеличить в несколько раз без риска чрезмерной капитализации или, как мы говорим, «воды». Его настоящая ценность налицо. А если увеличить основной капитал, то дивиденды понизятся, давая лишь от 6,8 % в год.

Нормальный рост дела

Остановимся на мгновение на том, как путем естественного и, безусловно, нормального прироста ценности приумножилась таковая в руках компании. Многие трубопроводы были проложены в такое время, когда расход на их строительство был на 50 % ниже современного. Большая часть нефтеносных участков была куплена с целью эксплуатации их в земледелии, и лишь впоследствии мы обнаружили свою поразительную нефтепроизводительность. Благодаря улучшениям в нефтепереработке и использованию побочных продуктов производства, о ценнности которых раньше не знали, громадные запасы нефти значительно повысились в цене. Земельные участки под пристани были куплены за гроши, а теперь их ценность возросла за счет расширения их площади и возведения новых построек.

Покупались громадные участки, конечно, незастроенные, поблизости от больших промышленных центров. Здесь мы возводили свои заводы, в несколько раз повышая ценность не только своего землевладения, но и участков. Где бы мы ни основывали свои склады, в Америке или в других странах, мы всюду немедленно обзаводились крупной земельной собственностью. Помню случай, когда за участок, казалось бы, негодной земли, понадобившейся нам для чего-то, мы заплатили 1000 долларов. Благодаря улучшениям, сделанным нами, ценность этого участка за 35 или 40 лет повысилась в 40 или 50 раз.

Другие предприниматели не могут похвастаться таким ростом ценности своего недвижимого имущества, – они только увеличили свои капиталы. Но зато они избежали нелепой критики, направленной против нас, носителей отживших, консервативных идей, не идущих рядом со стремлением к владычеству капитала.

Поверьте, согласно естественному закону развития торговли ничего редкого или исключительного во всем происшедшем нет.

Предположим, кто-нибудь начинает дело с 1000 долларов и понемногу приращивает свою собственность и капитал, оставляя барыши в деле, не тратя их, и таким образом накапливает ценности до того момента, пока они не достигнут, скажем, 10 000 долларов. С этого момента нелепо было бы считать, что барыш на капитал составляет те самые 1000 долларов, с которых предприниматель начинал. Вот за это, думаю, и нужно хвалить руководителей компании «Стандарт».

Капитализация

Выше я уже говорил, что мы ни разу не пробовали выпустить акции своей компании на биржевой рынок. Раньше этого не позволял делать риск нанести ущерб самой компании: ее размеры были очень велики, и колебания цен на акции были бы, конечно, ужасны, если бы наши акции попали на биржу. Поэтому мы предпочитали обращать внимание своих акционеров и администраторов на правильное развитие предприятия, а отнюдь не на спекуляции с акциями. Мы прежде всего заботились об интересах компании. Нас постоянно преследовала критика за высокие дивиденды, невзирая на то, что основной капитал составляет лишь незначительную долю нашего имущества. А если бы мы присоединили к капиталу действительную стоимость нашей собственности и бросили паи на биржу, нас, верно, упрекнули бы в том, что мы имеем намерение привлечь капиталы общества в свое предприятие.

Я уже указывал, что положение компании было так прочно, а дела наши велись так консервативно, что, преодолев первые трудности по капитализации предприятия, мы, наученные горьким опытом, решили по-прежнему придерживаться правила рассчитывать лишь на свои собственные источники поддержки. С тех пор нам ни разу не приходилось искать финансовой помощи на стороне. Но мы всегда стремились охранять собственные крупные интересы и в случае необходимости приходить на помощь другим.