Читать книгу "Хороший мальчик - Эль Кеннеди"

– Слишком крут, чтобы носить настоящее?

– Нет, просто я устал постоянно снимать его перед тренировками, а не снимать не могу, потому что неудобно носить его под перчаткой.

– Плохой ход, чувак, – слышится голос Эриксона по другую сторону от меня. Я поворачиваюсь и вижу выражение ужаса на его лице. – Ты набил свадебное кольцо? Господи! Удачи с объяснениями перед тем человеком, с которым будешь встречаться после развода.

У меня отвисает челюсть.

– Братан, – предупреждающе говорю я. Это было совершенно не к месту. Понимаю, что у Эриксона тяжелый период, но Уэсли с мужем – все еще молодожены. И этот гаденыш только что проклял их брак?

Но Уэсли невозмутим.

– Этого слова не существует в моем словарном запасе, – весело отвечает он. – Мы с Каннингом вместе навеки. – Он выскальзывает из шорт и абсолютно голый уходит в душевую.

Я хмуро смотрю на Эриксона.

– Совсем не круто.

– Знаю. – Он потирает ладонью отросшую бороду, при этом ему хватает приличия выглядеть раскаивающимся. Он что, не брился с самой свадьбы? Очень похоже на то. – Мать твою. Пойду извинюсь. Просто… Кара сегодня утром подала заявление на право единоличной опеки.

– Блин, – реагирую я вслух.

– Я все понимаю. График не особо позволяет мне быть полноценным папой, но единоличная опека? Девочки могли бы останавливаться у меня, когда… – Он замолкает, чтобы подумать. Его мыслительный процесс ясен как божий день.

Когда бы близняшки с ним останавливались? Пару ночей в неделю, когда у него нет игр? Или когда команда играет дома? Возможно, но тогда ему пришлось бы оставлять их с няней в те вечера, когда он на стадионе. Или вне сезона? Несколько недель летом?

Я очень не хочу это говорить, но, может быть, его без пяти минут бывшая жена в чем-то права.

– Неважно, – резко говорит он. – Юрист с этим разберется. Нужно в душ: я воняю.

Он скрывается до того, как я успеваю ответить. Боже, мне его жалко. Иметь дело с разводом в начале сезона тяжело. Хотя сейчас еще предсезонный период, поэтому, возможно, к октябрю он будет со свободной головой.

– Серьезно? Никто не может ее подцепить? Тогда я это сделаю, – слышится самодовольный голос с другого конца раздевалки. – Эта девка – горячая штучка. Потрахаться с ней – это будет совсем другой уровень.

– Кончай с этим, – бормочет кто-то другой.

– Если тебя услышит Лемминг, получишь кулаком в челюсть, – предупреждает наш капитан Люко. Он говорит о другом нашем товарище по команде, который сейчас тоже проходит через разрыв. – Бывшие – вне зоны доступа, новичок.

Новичок, Уилл О’Коннор, только фыркает.

– Я не собираюсь держать рот на замке только из-за какого-то устаревшего кодекса мужской дружбы. Я трахнул двух бывших товарищей по команде в Нэшвилле, и смотрите, – он хлопает себя по точеной челюсти, – все еще цела.

«Ага, тогда почему ты теперь не в Нэшвилле?» – хочу ответить я, но держу свою пасть на замке, потому что уже успел пару раз поцапаться с этим подонком. Я чуть не давал ему в морду. Я – пацифист! Не бью людей вне льда. Я даже не думаю о том, чтобы их побить.

Но этот парень… О’Коннор молод и самодоволен. Он – заноза в заднице. Парень говорит хрень, не подумав, и однажды это обернется против него. Черт, уже обернулось. Не зря он переходит из клуба в клуб, это не из-за того, что его предыдущие команды хотят набрать новых игроков.

– Поддержи меня, Райли, – говорит О’Коннор, когда ловит мой взгляд. – Бывшая Лемминга. Ты бы ей вдул, да?

– Не-а, мне нравится, когда нос находится на месте – на моем хорошеньком лице.

Темноволосый новичок закатывает глаза.

– Ясно. Вы все такие слабаки.

Он проходит в душевую. Мы с Люко обмениваемся мрачными взглядами.

– Проблема, – бормочет наш капитан. – Ему еще надо повзрослеть. Присматривай за ним, лады?

Черт. Я знал, что не надо было соглашаться быть помощником капитана. Похоже, О-Капитан-Мой-Капитан[15] всегда поручает мне какую-то хрень.

Я иду в душевую, шлепаю Уэсли по заднице, проходя рядом, и сую голову под горячую струю. О’Коннор в другом конце заполненной паром комнаты намыливает свой член и всех игнорирует. Похоже, он злится, что никто не хочет подцепить с ним на пару бывшую Лемминга. Господи, я надеюсь, что он ничего не предпримет. Клэр была с моим товарищем по команде два года, прежде чем от него ушла. Друг охренеет, если новенький бабник положит на нее свои грязные руки.

– Что у нас сегодня на ужин? – спрашиваю я Уэса. Одно из преимуществ соседства с ним – мне никогда не приходится есть одному. Надо спуститься на лифте вниз на пять этажей, и там меня ждет приветливая компания на ужин.

Ну, может быть, не всегда приветливая. Иногда они не очень мне рады и пытаются меня вышвырнуть, но это просто забавы ради. Уэс и Джеймс выплакали бы все глаза, если бы я перестал с ними дружить.

– Ты сегодня сам по себе. У нас с Каннингом планы.

Я оживляюсь.

– Обожаю планы. Куда мы идем?

Он смывает с волос шампунь и смотрит на меня.

– Ты идешь домой, – сухо говорит он. – А мы будем играть в грузчиков.

– Звучит как какое-то извращение.

Он хихикает.

– Если бы. Ты когда-нибудь пытался таскать коробки по суперузкому коридору в общежитии?

– В общежитии? – Я морщу лоб, проводя мылом по телу. – Вы что, дружите с каким-то первокурсником?

– Типа того. У Джесс на этой неделе начинается учеба в медшколе, поэтому…

– У Джесс? – перебиваю я. – Какой Джесс?

Я знаю только одну. Но она не может быть в Торонто. Я бы почувствовал колебание в силовом поле. Горячее, дерзкое, светловолосое колебание.

– Моя любимая золовка. – Уэсли фыркает. – Она только что перестала быть в списке ожидания медицинского колледжа в Торонто. Нехило. Ей позвонили четыре дня назад. Она была вынуждена продать машину и по-быстрому упаковать вещи в коробки. Эта школа лучше, чем муниципальный колледж, в котором она должна была начать учиться на следующей неделе.

– О. Круто, – слышу я свои слова. Но это не совсем так. После свадьбы Джесс превратилась в какого-то амиша[16] и начала меня избегать.

Мы точно должны были переспать в июне. Она этого хотела. Я заставил ее кончить так сильно, что она не могла двигаться, мать твою.